ты все решила, то не буду тебя лишний раз против себя настраивать, а то мало ли, Каюки на мое место поставишь», — пошутил зам, я же попросила ей во всем помогать. Управлять кланом не так то просто, так что одна Каюки может и справится, но с поддержкой зама сделать это будет намного проще. Еще раз пожелав мне легкого пути зам пропал. Я же ехала туда, где не была около двух столетий. Что меня там ждет, знает только Судьба.

Отступление. МефриллЖар, боль, холод — все ощущалось в сумбуре. Одно ощущение сменялось другим. То видел все до мелочей, различая мельчайшие шероховатости и линии, то наоборот все сливалось, туман вставал перед глазами. Температура так же хаотично менялась, то жар окутывал все тело, казалось, будто горю изнутри, то наоборот накатывал холод, пронизывающий до костей, все повторялось уже несколько дней.

А все началось с маленького мальчика, которого приютила моя сестра. На деле он оказался вампиром из клана Белой росы, которого наняли, дабы убить главу семьи, моего отца. Но мальчик ошибся и укусил меня, вместо отца.

Его поймали и посадили под замок, я же написал письмо и попросил давнюю знакомую приехать, разобраться, так как после покушения парень как бы очнулся и забился в угол камеры, в которой сидел, просил прощения, говоря, что он не хотел.

У меня промелькнула мысль, что парня просто загипнотизировали и послали на верную смерть. Он был еще мальчишкой и опасности не представлял. А тот, кто его посылал, знал об опасности и возможной смерти парня.

Я же первое несколько дней ничего не ощущал, но потом через три дня свалился с лихорадкой, только вот такая болезнь нам не свойственна, мы не люди и наш иммунитет не позволит подхватить подобную заразу. Так что сейчас, лежа в поту на своей кровати я понимал, что со мной происходит.

Только мне почему-то плевать, хочется увидеть Сашель, какой она стола, и узнать простила ли она меня за то, что я с ней сделал, или нет. Ведь шрам от моих когтей не пропадет, будь она трижды нежить.

Снова накатил жар, но ему сопутствовали нестерпимые боли, ломающие кости, выворачивающие сухожилия, как же паршиво я сейчас, наверное, выгляжу. Ведь чувствую я себя примерно так же. Тут же всплыл вопрос, как сражалась она, ведь боль и ощущения такие же.

— Сражалась, — послышался знакомый женский голос, который я не слышал уже две сотни лет. Открыв глаза, я понял, что не брежу, и что около моей кровати стоит именно она. Горящие серебром глаза, белые, словно снег волосы, выглядывающие из-под прядей острые кончики ушей, затянутая в корсет фигура и все такой же флер силы ночного народа.

— Аши?

Не веря глазам, спросил у девушки, все еще думая, что у меня галлюцинации от жара. Она лишь кивнула в знак согласия и присела на край кровати, приложив прохладную ладонь на место укуса, от которого по телу расходилась боль и жар. Как только ее рука коснулась шеи, все на некоторое время утихло.

— Меф, где тот, кто тебя укусил? — Спросила она шепотом.

— В подвале, — прошептал я, потому что на большее сил не хватало. Язык не слушался, в глотке пересохло, все внутренности горят огнем, а сердце то замирает, то снова бьется, — ждет дня казни.

— Мальчик не виноват, на тебе остаток чужой энергии, и это не детская энергия, а того, кто его сюда послал, — мне почему-то показалось, что если она найдет того, кто послал мальчика на верную смерть, на одного вампира станет меньше. Убрав руку и вернув мне все ощущения, добавила: — Я разберусь с нападавшим, а пока борись, — схватив меня за руку, потребовала: — Слышишь меня, Меф, ты должен бороться. Ответь!

— Да, я постараюсь, — и сознание покинуло меня.

СашельПо пути в Синдарион я кое-что узнала. Оказывается, на главу одной из влиятельных семей было совершено покушение. Об этом мне поведал старик, ехавший в город близ владений синдов. До этого я ломала голову, что же могло случиться, что синд позвал меня на помощь, но так ничего стоящего и не надумала. Лишь наводила на себя лишние подозрения, своим задумчивым видом, когда останавливалась в деревеньках переночевать и перекусить. В одной из таких деревенек меня решили поймать и поговорить «по душам», то есть разобраться без суда и следствия.

Поймали они меня, всей деревней грозя вилами и косами, призывая покаяться в пособничестве хаосу. По делу нужно было линять, как только появится опасность, но сверкать своими силами я так же не хотела, так как далекие от понятия «темный маг», жители могли приравнять меня к чернокнижникам. Так что силой я не пользовалась, надеясь на их благоразумие и мое везение.

Но на мои заявления и слова вразумления так и не отреагировали. Хотели связать и потащить на площадь, придать праведному огню, но местный маг, не улучив меня в чернокнижие и хаосопоклонничестве замолвил слово, доказав мою невиновность. Но вот все оставшиеся дни пребывания в деревне тот маг так с меня глаз и не спускал. Даже как-то мне устроил разговор с пристрастием.

— У меня к вам пара вопросов, если вы позволите, — как-то раз подошел этот старичок.

Отказать ему значит подкрепить его ко мне подозрения, я не отказала. Тем более что за едой в компании можно многое узнать, если правильно поддерживать разговор. А узнать о маге мне хотелось не меньше. Например, что такой маг как он забыл в глухомани, и в рвение помогать простому народу, увы, я не верю. Так что и его ждал допрос с пристрастием.

— Конечно, присаживайтесь, — пригласила я его к своему столу.

— У меня всего пара вопросов.

— Задавайте, — с приветливой улыбкой сказала я.

— Первый вопрос, кто вы и откуда?

— Это два, но я отвечу, — на мое легкое замечание маг отреагировал мимолетным сводом бровей, означающим настороженность и легкую неприязнь, — я темный маг, еду к другу в Синдарион, а сама я родом из Сальфрании, там мой основной дом, — при упоминании владений сильфов и моей темной стороне маг выпалил еще один вопрос:

— Но вы сильф, почему сказали, что темный маг?

— Моя родословная постороннего не касается,