— Как чувствовала себя она, терпя все эти ощущения? — На его вопрос самому себе ответила я.

— Сражалась, — в такие минуты он вспоминает меня, это немного радовало, но и пугало.

Он не верил тому, что услышал, поэтому пытался меня разглядеть, но мешало плохое освещение и туман, который наверняка его сейчас сопровождал. У меня было все то же самое. Я медленно умирала, боролась, но подсознательно понимала, кем становлюсь, в те минуты осознания боли было больше всего.

— Аши? — Но я не ответила, лишь коснулась его шеи своей прохладной рукой, давая немного времени для осознания того, что все реально и я не его глюк.

— Меф, тот, кто тебя укусил, где он сейчас? — Чуть шепотом, наклонившись поближе, спросила я.

— В подвале, дожидается казни, — так же ответил он, так как силы покидали его, я объясняла, что мальчишка не виноват, и что его заставили силой. Пообещала разобраться и сделать все, что в моих силах, но только если Меф не сдастся. Требовала от него:

— Меф, ты меня слышишь, не сдавайся! — Он что-то пробормотал, поэтому я рыкнула: — Ответь!

— Я слышу, — и отрубился.

Для начала, чтобы точно выяснить есть ли способ остановить обращение, я решила поговорить с мастером. Вызвать мне его придется там, где меня не услышат. Попросила у отца синда выделить место для ритуала, и достать все необходимое, а так же не казнить мальчика, так как парнишка не виноват. Синд скрипя зубами согласился, и отменил казнь, а так же обещал все достать. А пока он ищет все необходимые ингредиенты, я поговорю с мальчиком.

В карцер к пленнику меня привел страж. Мальчик сидел в дальнем углу камеры, ожидая своего смертного часа. Почувствовав меня, он поднял полный отчаяния и надежды взгляд. Перепачканные в крови руки и лицо, покрытое коркой грязи вперемешку с собственной кровью, багровые от крови сосульки волос, свисавшие и мешавшие разглядеть цвет печальных и отчаянных глаз.

Прижав колени к груди, обхватив их руками, он просто ждал своей участи, которую ему подготовили радушные хозяева. А я с самого начала понимала, он не виноват, истинной сволочью был тот, кто отправил ребенка на эти пытки.

— Ты не понимал, что делал, — констатировала я факт, присаживаясь рядом, смотря в его глаза. Мальчик сжался еще сильнее, но кивнул, подтверждая мои слова.

При внимательном рассмотрении на его руках, спине, шеи, ногах заметила сильные ожоги от солнечного света, ведь в первые пятьдесят лет мы подвержены его воздействию, а все домыслы о том, что любой вампир сгорит на солнце распространены нами же. А видя все его повреждения, могу с уверенностью сказать, ему нет пятидесяти. Регенерация не настолько сильная и высокий урон от солнца говорит о его незначительном возрасте в облике нежити:

— Сколько тебе лет?

— Мне двадцать пять, — я рыкнула, от чего тот испуганно вжался. Совсем ребенок. Если верить глазам его обратили не так давно, лет десять назад, не больше. Мне плевать, кем он был, потому что хотелось узнать мастера и свернуть шею. Отпускать своего воспитанника на такое опасное задание было глупым и опрометчивым поступком. Переборов гнев, спросила:

— Кто твой мастер?

— Таренс, — он немного осмелел, так как добавил: — Он решил меня проверить.

— Проверил, — от моего тона и поалевшего взгляда он посмотрел на меня с опаской, — тебе ничего не угрожает. Но посидеть здесь все-таки какое-то время придется, — я протянула к нему руку, но тот отстранился, я же поняла, что он еще не на столько мне доверяет, чтобы подпускать ближе.

— Вы сможете его вылечить? — Он смотрел на меня с надеждой и раскаяньем в глазах.

— Попробую. Но у меня к тебе еще вопрос. Ты знаешь, кто заказал твоему мастеру покушение на старейшину?

— Нет, — расстроено ответил он, — мастер сказал, что мы совершаем великое дело, — меня его ответ не капли не удивил. Я наслышана о дворцовых заговорах и переворотах, но вот поучаствовать в раскрытии такого, даже не собиралась, но как выясняется, придется.

Из камеры я выходила в полной задумчивости и желании как можно скорее покинуть этот замок и эту страну с ее интригами. На выходе меня поджидал отец Мефа со всеми нужными ингредиентами для ритуала.

Подходя к двери синда, я все еще раз прокрутила в голове, дабы не ошибиться. Когда вошла услышала слабый голос синда, позвавший меня:

— Сашель, — я не колеблясь вошла в комнату и сев на кровать снова опустила руку на его шею. Теперь его кожа была холодна, как лед. На меня смотрели ореховые глаза Мефа, а слабая улыбка на бескровных губах совсем не украшала его, а наоборот слегка пугала, — Аши, прошу, у меня больше нет сил, убей меня, — переходя на свист, — лучше умереть.

— А твои родные, думаешь им будет лучше? Твоя мать потеряла всех детей на той проклятой войне, а ты хочешь лишить ее последней радости, сына, стоящего горой за нее и отца? — Но он меня не слышал. На него накатил приступ. Он от сводящей сума боли выгибался и рвал одеяло, рык из его горла походил на предсмертную агонию, сил на дальнейшую борьбу у него не оставалось, — Меф, слышишь меня? — Но мне ответом был истошный вопль. Схватив его лицо руками, и заставив смотреть в глаза, тряхнула синда что было сил, — ты нужен мне вменяемый.

— Зачем? — Обессилено выпалил он.

— Спасать тебя буду, дурень, но без тебя не справлюсь. Нужен твой светлый разум, а не затуманенное сознание, — он пытался вырваться, но я держала крепко, — сможешь еще немного побороться? — Он долго не мог дать ответ, но потом глаза его на какое-то время пришли в привычное состояние, и он ответил:

— Смогу!

— Тогда приступаем, — и моя магия окутала его тело.

Я изгоняла из его тела яд нежити, который попал в тело с укусом. Но ритуал был завязан на мне и моей крови, которой пришлось его сначала напоить. Ведь кровь старшего вампира способна повлиять на кровь младшего. Поэтому, приказав крови в организме синда оставленной от мальчика поддаться моей.

Сделать это было не трудно, трудным было вытравить