– Держи, – крикнул Макс и швырнул кристалл Керку в руки. Откуда-то в его руках взялся пистолет, и сразу же раздались первые выстрелы.

Камень сверкнул синим в воздухе. Керк поймал его легко, как будто всегда только этим и занимался, и сразу ощутил, какой он теплый, живой и пульсирующий. Тело пронзила истеричная дрожь, происходящее вокруг потеряло всякую значимость. Кто-то влетел в окно, преодолев ультразвуковой заслон, кто-то насел на Логуса, впиваясь ему в плечо. Керк стоял, не в силах побороть страх и отвращение. Камень был живым существом! В нем содержалась неведомая Керку жизнь и сознание человека, умершего много лет назад. Многих людей! Умерших, но продолживших свое существование на многие столетия.

Комната наводнилась Гончими… А Керк никак не мог решиться принять камень. Хотя чувствовал, что достаточно одного простого мысленного согласия…

Где-то сзади закричала Циркуль. Керк обернулся и увидел, что неведомо каким образом оказавшийся в тылу Гончий прижимает девушку к стене, оскалив страшные клыки, Керк попытался выхватить пистолет. Но ему мешал кристалл… И тогда он сделал то, чего сам от себя не ожидал. Керк швырнул биоимплант девушке через голову Гончего. Циркуль схватила кристалл, как утопающий веревку.

Гончий, как в замедленном кино, повернул нечеловеческую голову в сторону Керка.

Пистолет сказал свое первое «Вам!».

И события вернули себе свою обычную скорость.

Рядом стрелял Макс, неизменно попадая в цель. На полу лежали люди. Вода, затекшая в помещение, окрасилась красным. Кибер, подняв Гончего высоко над головой, швырнул в окно, на лету рассекая его пополам. Окровавленный Логус сидел на полу, стараясь зажать разорванное плечо рукой. В груди у него кровоточили два пулевых отверстия. Керк даже поначалу не понял, на чем держится в нем жизнь, пока не увидел рядом две использованные капсулы из-под «Макселератора», вещества, способного, по слухам, и мертвого поднять. На некоторое время.

Внезапно наступившая тишина оглушала.

– Куда они подевались? – спросил кибер.

– Они еще за нас всерьез не брались, – успокоил его Макс.

И все началось сначала. Помещение наполнилось Гончими. Загремели выстрелы, полетели в воздух щепки и обломки пластика.

Керк выстрелил дважды, оба раза попав в кого-то, потом сильный удар в спину кинул его на пол, лицом в красную воду. Он закричал, преодолевая боль, перевернулся на спину, стараясь еще работающей правой рукой поднять оружие. Однако оскаленного Гончего заслонила чья-то фирменная курточка. Хесус, как в тире, буквально в упор разрядил свой «вессон» в лоб Гончему. Тот откинулся, и Керк успел увидеть закатившиеся под лоб глаза мертвеца. Керк упал.

Негритенок развернулся, наклонился, наверное, чтобы помочь Керку встать. Стоя спиной к Гончим, он не мог видеть приближающегося сзади человека. Керк попытался что-то сказать, но с губ срывались только хрип и кровавые пузыри. Он хотел оттолкнуть мальчишку, но не успел. Хесуса подняли сильные руки и швырнули куда-то туда, где под кучей Гончих тяжело барахтался кибер. Керк еще видел, как там, в гуще врагов, негритенка поймали. Подняли над толпой. И, растянув его за руки, словно бы распяв, стали рвать на куски. Керк увидел это в один долгий миг, картина запечатлелась в его памяти с фотографической точностью: бросок, распятый Хесус и поднимающийся откуда-то снизу растерзанный кибер, который, стараясь встать на искалеченные ноги, ухватился за негритенка, припадая к нему, как к распятому Мессии. Потом все заслонила черная воронка ружейного дула.

Смерть оказалась чем-то похожа на любовь.

Макс поймал одну из последних пуль. Стреляя и укрываясь от выстрелов, он еще ухитрялся прикрывать собой смертельно раненного Логуса и Циркуль, которая валялась без чувств. Где-то там, с ней, был имплант, и Макс разрывался, прикрывая и Логуса, и камень. Когда сильный удар в грудь опрокинул его на пол, Макс понял, что бронежилет пробит. Стало трудно дышать, на миг накатила непроглядная чернота, которая грозила стать вечной. Но вдруг что-то холодное кольнуло в шею, и тело окатила горячая волна. Логус использовал свой последний акселератор. Это позволило Максу пристрелить кинувшегося на него обезумевшего от запаха крови Гончего. Стало тихо.

Где-то рядом хрипел кибер, стараясь выбраться из-под груды мертвых изрубленных тел. В некоторых местах в теле кибера можно было увидеть какие-то странные железные конструкции. Вероятно, только они не давали ему умереть, таких ран обычный человек выдержать бы не мог.

Когда в окно снова полезли оскаленные хари, Макс попытался встать. Он знал, что для того, чтобы выбраться, нужно немного. Только бы встать… Ноги не слушались, становилось холодно.

Упав на колени мертвого Логуса, Макс услышал выстрелы. Последнее, что он увидел: перемазанная чем-то с ног до головы, вся в красном, Циркуль палит от бедра из трофейной винтовки. Лицо ее показалось Максу знакомым. Что-то похожее он иногда видел в зеркале.

Потом он как будто заснул.

Она брела, по колено утопая в жидкой грязи, иногда проваливаясь в воду по пояс.

Дышать влажным воздухом было трудно. Автоматическая винтовка висела на шее.

Изредка кто-то попадался ей навстречу. В основном все старались спрятаться, некоторые пытались с ней заговорить, что-то сказать, спросить, остановить. Тогда Циркуль громко кричала и угрожала автоматом. Помогало.

Слезы текли по ее лицу. Все тело болело.

На спине болтался тяжело раненный чернокожий мальчишка. Он надсадно и горячо дышал в ухо девушке. Многочисленные повязки на его теле сбились, и раны снова начали кровоточить. Негритенок что-то говорил, бредил.

– Тихо, тихо… – приговаривала тогда Циркуль. – Все будет хорошо… Обязательно. Дойдем до какого-нибудь Айболита… Он нам даст таблетку… Ничего… Потерпи…

Когда власти наконец взяли под контроль сливные сооружения и вода начала стремительно убывать, в живых из всей компании оставался только Хесус. Парня сильно порвали, но кибер вытащил его, хотя и сильно поплатился за это.

Циркуль остановилась на перекрестке. В этом районе она не знала никаких подпольных клиник.

«Налево, два квартала», – прозвучал в голове незнакомый голос.

Макс сдержал слово, и человек, который принял на себя груз биоимпланта, остался жив. Теперь Циркуль несла в себе все бремя людей, когда-либо вступавших с кристаллом в контакт. Это было нелегко, но зато ей теперь никогда не грозило одиночество.