Доктору Ирен Смит, как и ее альтер это Харли Квинн, еще никогда не приходилось принимать участие в столь блестящем междусобойчике, но это не смутило ни одну из них: вечеринка — она и в Африке вечеринка. Харли с сожалением подумала, что вряд ли в баре найдется виноградный лимонад. Наверняка будут лишь оранжады и «Сельдерейная содовая Доктора Брауна». Ну, и ингредиенты для молочных коктейлей, чтобы гости почувствовали себя в Нью-Йорке минувших дней.

Доктор Смит возникла из небытия сразу после исчезновения Харли Квинн. Джоан Лиланд объявила, что Харли совершенно здорова, однако ровно в ту минуту, когда она намеревалась исправиться, ей опять встретился психопат, поломавший ее жизнь. Вид Джокера в пурпурном костюме пробудил в Харли сильные эмоции: она угнала его машину и уехала, бросив клоуна на обочине. Джокер, само собой, в полицию не обратился.

Харлин Квинзель — или Харли Квинн — исчезла, превратилась в городскую легенду, героиню многочисленных историй и пример для начинающих преступниц. Времена, когда самое большее, на что могла рассчитывать девушка, так это стать подружкой гангстера, миновали. (Ядовитый Плющ и раньше заявляла, что девушкам следовало бы брать с нее пример, но широкой огласки ее слова не получили).

Ирен Смит являло собой само совершенство. Она никогда не привлекала к себе внимания и не вызывала желания задавать лишние вопросы. В то же время у нее, как у врача, имелся доступ к весьма конфиденциальной информации. Больницы были настоящим «Клондайком». Все, что от нее требовалось, надеть белый халат и повесить на шею стетоскоп. После чего она становилась практически невидимой и могла делать все, что хотела.

Больше всего на свете Джокер мечтал потешить публику. Он понятия не имел, что настоящее могущество начинается там, где кончается личность.

Что бы об этом сказала доктор Лиланд? Возможно, согласилась бы, но скорее всего, потом спросила, что Харли понимает под «могуществом» и почему это для нее так важно. Джоан не тяготела к преступному образу жизни, и такая точка зрения была ей чужда.

Вот Бэтмен бы понял, в чем соль. Он-то как раз и являлся преступником, балансирующим на тонкой грани между славой и неизвестностью. За все годы и десятилетия своей славы любимого героя Бэтмена и одновременно человека вне закона, он превратился в живую легенду, оставшись при этом неузнанным. Еще одно доказательство того, что он безмерный богач. Какое-то время она даже думала, что под маской скрывалась группа богатеев, по очереди носящих знаменитый костюм, но потом отказалась от данной идеи: группа из разных людей не смогла бы вести себя настолько последовательно, более того, вряд ли они сумели бы так долго хранить тайну.

Сколько бы денег ты не имел, их всегда мало. То же правило распространяется и на другие аспекты жизни. Харли ничуть не сомневалась, что в какой-то момент один из них, перебрав в баре выпивки, хвастливо бы заявил: «Эй, детка, хочешь прокатиться на моем Бэтмобиле?»

Одно ясно: кто бы ни носил маску, он определенно сумасшедший. С профессиональной точки зрения Харли Квинн, Джокер и Бэтмен являлись двумя сторонами одной монеты. Когда-нибудь они встретятся, и Готэм больше никого из них не увидит.

Что тогда станет с Готэмом?

Ответ пока что узнавать не хотелось.

Катер подошел к яхте, стоявшей в районе моста Веррацано-Нарроус, к востоку от парома на Фар-Роквей. Пассажиры столпились у борта, разглядывая махину и пихая локтями папарацци, которым, очевидно, кто-то из обслуживающего персонала дал наводку. Завтра в сети появится вал фотографий танцующих гостей, снятых объективом для дальней съемки. Какой смысл устраивать вечеринку, если всякая мелюзга не сумеет издалека с тоской полюбоваться на недоступную ей роскошь?

Двое мужчин в смокингах помогли Харли подняться на корму. Под элегантными пиджаками скрывалось оружие. Ей ненавязчиво намекали, что не стоит нарушать здешние правила. Харли беззвучно усмехнулась: когда ты в курсе всех грязных приемчиков, удивляешься, что многие их попросту не замечают.

— Рад, что вы смогли присоединиться к нам, доктор Смит, — сказал один из них. — Меня зовут Томас, я — личный помощник мистера Делла. Позвольте сделать вам комплимент по поводу вашей обуви, — он глянул на ее легкие мокасины с нескользящей подошвой. — Вам приходилось и раньше иметь дело с водой?

— Только в том количестве, которое умещается в стакане со льдом.

Томас вежливо засмеялся.

— Мистер Делл ждет вас на верхней палубе. Следуйте за мной. Вашу сумку принесет Джозеф.

Они поднялись по двум лестницам и прошли мимо площадки ди-джея, который с улыбкой кивнул им, колдуя над оборудованием. Харли кивнула в ответ, подумав, что он наверняка в восторге от возможности играть на этой вечеринке. «То ли еще будет», — про себя усмехнулась она.

— Вы уверены, что это яхта? — спросила Харли, когда они поднялись на верхнюю палубу и вошли в закрытый салон. — По размерам, скорее, круизный лайнер.

— На самом деле, дорогая моя, это мега-яхта, — ответил пожилой человек в кресле с откидной спинкой. — По крайней мере, так мне сказали. Хотя, согласен, название больно вычурное, но у нынешней молодежи что ни слово, обязательно мега-то и мега-се.

Позади босса стояли двое мужчин в смокингах.

Босс нажал кнопку на пульте, и сиденье поднялось, позволив ему встать на ноги.

— Очень приятно познакомиться, доктор Смит, — он поцеловал ее руку. — Рад, что вы присоединились к нам.

Харли понадобилось все ее самообладание, чтобы не вытереть ладонь о штанину. Годы не пощадили мистера Делла. Его улыбка лишь немногим напоминала улыбку человека. В прошлую их встречу она не обратила на это внимания. Впрочем, тогда он вообще не улыбался.

— Не хочется мешать веселью, но я хотела бы вас осмотреть. Ничего серьезного, — добавила она, заметив, как старик встревожился. — Хочу послушать сердце, измерить давление, пульс, задать несколько вопросов. Раз-два, и готово.

Ее подопечный усмехнулся. Наверняка он припас уйму шуточек про игру во врача, и ему не терпелось ими поделиться.

— Если уважаемые господа-ассистенты соизволят оставить нас наедине… — Харли обвела взглядом присутствующих, но никто не двинулся с места.

— Извините, дорогуша, но вы зря тратите время. У них приказ: не оставлять меня одного. С ними даже Грета Гарбо бы не справилась.

Похоже, из всех помощников, искусством мимики владел только Томас: на его лице появилось выражение вежливой озадаченности.

— Я просто хочу остаться одна, — томным голосом протянула Харли, подражая Гарбо.

Лицо Томаса приобрело еще более недоуменное выражение.

Харли повернулась к старику:

— Ох, уж эта нынешняя молодежь, даже классику не знают.

Откинув голову, он расхохотался и закашлялся. Затем проговорил, задыхаясь:

— Моя дорогая, мне очень нравятся красивые, молодые женщины, с которыми не приходится разъясняться на языке жестов. Как, кстати, вас зовут?