Я на несколько мгновений отвела перо в сторону, чувствуя, как сердце начинается колотиться в груди, словно загнанный в клетку тигр. Я не могу этого написать!

— Пиши! Что застыла? — раздалось шипение за спиной. — Или считаешь, у этого мальчонки лишние части тела есть?

— Он все равно в это не поверит, — отчаянно прошептала я.

— Поверит, — веско пообещал мой похититель. Теперь это стало совершенно ясно.

Иначе для чего еще заставлять меня одеваться, собирать мои вещи и писать прощальную записку? Кажется, он планировал обставить дело как побег. Но зачем? Потребовать выкуп? Но почему тогда меня не должны искать? Убить? Он мог бы сделать это и прямо сейчас.

— Пиши!

…никогда не смогу быть счастлива во дворце и с тобой. Я никогда не смогу полюбить тебя, Дарел, и жить с человеком, которого не люблю.

Губы задрожали. Скрип пера отдавался в ушах чересчур громко. Это все неправда! Боги, как дать ему понять, что это все неправда?

Я часто заморгала, пытаясь удержать слезы бессилия.

Я ухожу к Эльфийской Стене. Эльфы не выдают людей, поэтому там я наконец смогу стать собой и перестать притворяться. Я уверена, ты желаешь мне счастья. Поэтому и прошу: отпусти меня…

Две крупные капли скатились-таки на бумагу, чуть размазав последние буквы. Может, хоть так он поймет, что я не хотела это писать? Разве я стала бы плакать, если бы на самом деле так думала?

— Давай сюда, — скомандовал мужчина, протягивая руку.

Он пробежался взглядом по письму, сверяя почерк, и, кажется, остался удовлетворен, потому что бросил написанное мной на опустевшую подушку рядом с Янтарем, а образец и конспект снова убрал в карман.

— Подойди, — хмуро прозвучал следующий приказ.

Стоило мне приблизиться, как он грубо дернул меня за плечо, вынуждая повернуться спиной. А спустя мгновение мне на лицо легла плотная ткань, закрывая рот. Что сквозь нее не проходит ни звука, я смогла убедиться тут же, когда мужчина, не заботясь о моем удобстве и целости волос, затянул тугой узел, от которого я невольно зашипела. В следующее мгновение меня снова развернули и проворно связали руки.

— Вперед. — Похититель, больно вцепившись в мое предплечье, пихнул меня к балкону, не забыв подхватить с пола собранную сумку.

В дверях я обернулась, глупо надеясь на чудо. Что Янтарь все-таки проснется, швырнет в этого негодяя парочку огненных шаров, оставив от него лишь дымящиеся ботинки, а потом обнимет меня и больше никогда не отпустит. Но огневик только перевернулся на бок. Рука упала на лежащее на подушке письмо и смяла его в кулаке.

На балконе мужчина стиснул в руке какую-то прозрачную склянку, а затем подхватил меня на руки и легко перемахнул через перила. Мой испуганный визг потонул в тряпке, но вместо того, чтобы рухнуть на землю, мы плавно на нее опустились, словно спускались по невидимой лестнице. Ах, вот оно что, зачарованный воздух в склянке. «Парение», если не ошибаюсь. И Янтаря он наверняка именно так усыпил — сунул баночку под нос… Хорошо иметь в друзьях воздушника.

Воздушник… баночка… зачарованный воздух… Гарос! Уж не тот ли это недоброжелатель, который пытался убить меня василиском? Правда, на блондина он совсем не похож. И если тогда пытался убить, зачем теперь похищать?

Гравий едва слышно шуршал под нашими ногами, пока мужчина тащил меня к конюшне. Демонов гравий! Даже следов на нем не останется. Вот спасусь и прикажу везде засыпать дорожки землей, да еще и поливать их в засушливые дни, чтобы наверняка отпечатались шаги каждого, кто по ним бродит!

Приглядывающий за лошадьми мальчонка тоже спал. Похититель выбрал первую попавшуюся, взвалил на нее сначала сумку, потом меня, больно ударив животом о луку седла.

Ну, и что дальше? На всех выходах из поместья стоит охрана, да еще и патрули бродят вдоль стен, и гвардейцев просто так не усыпишь, у них у всех защитные амулеты от подобного рода оказий.

Снаружи вдруг долетел какой-то шорох. Мужчина замер, вскинувшись, как охотничья собака, только что уши не навострил. А я не придумала ничего умнее, чем, обдирая бок, соскользнуть с седла и рвануть мимо него к выходу. Сомнений не было — он меня поймает. Но вдруг там действительно кто-то есть, и он услышит странную возню?

Похититель догнал меня в два шага, зло шикнул «дура» и от души огрел рукоятью меча. Перед глазами на краткий миг вспыхнули звезды и тут же погасли, уступив место непроницаемой черноте.

Парадокс, но в себя я пришла от несильного удара по голове. То ли случайная ветка, то ли неосторожное движение всадника. Несколько мгновений я бездумно пялилась на мелькающую под копытами лошади землю, не сразу сообразив, что происходит: меня, не церемонясь, перекинули через седло, как мешок с пожитками. В живот что-то пребольно упиралось, жегся разодранный бок, затекла шея и ломило виски, а еще страшно замерзли связанные руки: холоду мое тело в сознании сопротивлялось куда лучше, чем без оного. На всякий случай вскидываться и извиваться, пытаясь устроиться поудобнее, я не стала. С этого негодяя станется меня снова стукнуть, чтобы не дергалась.

Вместо этого я попыталась чуть размять окоченевшие пальцы. Сначала шевелить ими было даже больно, но постепенно с колючим теплом возвращалась чувствительность, а еще странно знакомое, щекочущее ощущение, будто по коже тонкими струйками текла вода. Вода! Я не сдержала радостную улыбку и тут же поймала удар коленом.

Эй! Не дрова везешь!

Не знаю, кого благодарить — чуть напутавшего пропорции зельевара или не рассчитавшего время похитителя, но магия возвращалась. Тоненькие ручейки скользили под кожей, охватывая все тело, и мне даже показалось, что я слышу ее журчание.

Первый порыв — засадить в бедро любителю похищать принцесс огромную ледышку — я сдержала. Во-первых, это вовсе не значило, что следом за этим я не получу сапогом в нос или мечом по затылку. А во-вторых, свалиться с коня, когда он дернется и перестанет меня придерживать, и попасть под копыта — тоже не самая веселая перспектива.

Нет, тут нужно что-то более… тонкое. Не зря меня все-таки Янтарь гонял!

Заморозить и разломить веревку было делом нескольких мгновений. Благо, на едва слышный треск мужчина внимания не обратил. Прикоснуться к лошадиному боку, почувствовать каждую капельку воды, осевшую на шкуре, как эти капельки стекаются в одно место, кристаллизуются… И вот уже маленький хрустальный вьюнок взбирается по сапогу, осторожно проползает по внешней стороне бедра, цепляясь за ремень. Дальше мне не видно, но я знаю, что сейчас он вскарабкается по спине на плечо и вонзится острым шипом прямо в незащищенное горло.

Над головой послышался сдавленный хрип, пробравший меня до самых костей, а затем тело похитителя медленно завалилось вперед. Прямо на меня.

Я издала весьма похожий хрип, когда увесистое тело прижало меня к коню, еще сильнее вдавливая в живот что-то угловатое. Я попыталась ухватиться за седло, чтобы выпрямиться и сбросить мужчину с себя, но пальцы впустую скользнули по гладкой коже.