— Надлежит? Надлежит лично мне! Из рук — в руки.

Петр Максимович Горбушкин, он же Бригадир, он же полковник в отставке Зубанов, вошел в лес с плетеным лукошком с целью сбора грибов и ягод.

С другой стороны в тот же лес с аналогичной целью и с таким же лукошком вошел еще один грибник. Генерал Осипов. Тоже в отставке.

В центре леса любители загородных прогулок случайно встретились.

— Отчего без ружья? — спросил полковник.

— Оттого, что отстрелялся. И перешел на более мирные формы досуга.

— ?

— На пенсию я вышел. Персональную. С правом сохранения наградного оружия и пользования ведомственной поликлиникой.

Вот так новость!

— Когда?

— Да уж. неделя прошла.

— Какие-то перестановки?

— Просто ушел. Достали своими реорганизациями. И проверками. Все, кому не лень, стали совать свое рыло в наш калашный ряд. А после хрюкать. Надоело!

— Кто еще?

— Я один.

— А как же?..

— Так же, как раньше… Это программа не твоя и не моя. Это программа долгосрочная.

— Понятно…

— Это хорошо, что тебе понятно. Мне так вот уже не очень. И не всегда. Такой бардак в стране развели, что сам черт ногу сломит…

— И чем теперь думаете заниматься?

— Сбором грибов. А когда сезон закончится — посильной борьбой с тем бардаком…

Со стороны послушать — треп двух случайно столкнувшихся на грибном промысле приятелей. С невзначай заданными вопросами и формально-дежурными на них ответами. А если не со стороны, то жесткий спарринг двух равных по силе соперников. Которые выясняют силу, тактику и возможности противной стороны. Потому что хоть и в одной команде — но медали врозь.

Выпад первого. Вопрос вслух:

— Как там начальство? Семен Петрович? Дмитрий Иванович?

А про себя: интересно, в курсе ли операции начальство? И осталось ли то начальство на местах? И что это — политика ведомства? Или самодеятельность ушедшего в отставку генерала? Кто формулирует задачи операции? И что есть уход генерала — хитрая рокировка или разлад с бывшими заказчиками?..

Быстрая реакция на удар. Мысль про себя: похоже, забеспокоился полковник, завертел задом, словно на иголку сел. Боится остаться в одиночестве. Боится потерять прикрытие ведомства. Как они все трясутся брать ответственность на себя. Привыкли прикрываться авторитетом вывески и чужих погон…

Парирование. Ответ вслух:

— Что начальство? Болеет, брюзжит… Но сидит крепко. Бульдозером не выкорчуешь! Им до выслуги всего несколько лет осталось…

Читай — все нормально. Можешь быть спокоен. Прикрытие на местах. И в курсе всех дел…

И тут же новая, уже прицельная, серия… вопросов.

— А как у них здоровье? Нога прошла? Ну и вообще, самочувствие? Мячик по субботам, как прежде, бросают? Или уже не бросают, потому что в отпуск ушли? А ремонт дачи закончили? Шикарная, поди, отделка?.. Кстати, кем меня на подаче заменили?

Последний вопрос пустой. Первые по существу. По самому существу. По тому, в курсе генерал-отставник о событиях, происходящих в его бывшем ведомстве, или нет? Вхож он к высокому начальству или блефует? Если вхож — должен знать и о волейболе, и об отпуске, и о ноге, и о ремонте. Или хотя бы о чем-то одном. А если нет — значит, возможно, порет отсебятину. Так вхож или не вхож?

По форме типичный интерес вышедшего на пенсию сослуживца, которому небезынтересны события, происходящие на его бывшей службе. По сути — жесткая разведка.

Крепко приложил полковник! Что ни скажешь — можно проверить. Сравнить. И сделать соответствующий вывод.

Незнающий дурак в этом случае начал бы врать.

Знающий дурак рассказывать правду. Умный — молчать, спрятавшись от ответа за обтекаемыми, толкуемыми хоть в ту, хоть в другую сторону фразами.

— Да я, честно говоря, не знаю. Я же пенсионер. Я все больше по лесам за грибами. Бывает, кого-нибудь встречу, вроде как тебя сегодня. Поговорю о маслятах-рыжиках. Но редко. Очень редко…

В общем — понимай как знаешь. Но с намеком на гораздо более близкие, чем на волейбольной площадке, встречи. Встречи по существу…

Хорошо поставленный удар прошел вскользь.

— Ты лучше расскажи, как там дела у тебя? Треп закончен. Пора держать отчет.

— Все то же самое. Маршрут стандартный: дом — работа — дом. Круг знакомств практически не меняется. Дополнительные контакты минимальные и отслеживаются. Охрана типичная для секретоносителя…

— Как она, на твой взгляд?

— Хреновая охрана. На ходу спит. Привыкли к покою как к норме жизни

— Сколько их?

— Три сменных бригады по два-четыре человека. Утром встретят — сопроводят до работы — и на покой. Вечером в обратном порядке. Не служба — концентрированный медовый сироп.

— Значит, говоришь, мух ловят слабо?

— Совсем не ловят.

— Ну тогда наша задача упрощается. Вернее, твоя задача.

— Какая задача?

— Разработка плана изъятия «объекта». И мер противодействия охране и местным силовым ведомствам. По типичной общевойскового учения раскладке, где захватчики «синие», а защитники «красные». Действия одних — контрдействия других. И резюмирующий результат.

— Это хорошо.

— Что хорошо?

— Что слежка закончена! Надоела хуже жены. Народа с гулькин хрен. Все приходится самому. Ни поспать, ни поесть нормально… Уж лучше с автоматом наперевес.

— С автоматом не обещаю. И не разрешаю. Подготовка должна пройти тихо и незаметно, как свидание с любовницей в служебном кабинете в разгар рабочего дня.

— Осуществлять операцию будем мы?

— Может, мы. А может, не мы. А может, вообще никто не будет осуществлять. Это как там, — ткнул в верхушки берез пальцем генерал, — решат. Наше дело разработать и представить. А дальше хоть не рассветай… Уяснил?

— Так точно!

— Ну, тогда вали из своей корзины грибы в мою и иди промышлять дальше. А то у меня что-то в поясницу вступило… наклоняться тяжело. А без грибов из леса — сам понимаешь. Демаскировка. Лады?

Ну как генералу, даже в отставке, откажешь?

— Служу Советскому Союзу!..

— С чего вы предполагаете начать работу?

— Предполагаю с поиска полковника в отставке Зубанова. Вся операция была завязана на нем.

Он единственный знает все детали. Если найти его и установить за ним слежку…