– Возвращайся через час, – догнали меня слова Эдиты Павловны.

Наверное, бабушка хотела дать мне еще несколько советов, которые обязательно помогут заполучить Матвеева.

* * *

Симка имела оглушительный успех – ее приглашали на танец и молодые, и зрелые мужчины. Она никому не отказывала, веселилась от души, подмигивала мне и улыбалась. Я тоже танцевала и с Максимом, и с молодым человеком по имени Алексей, и еще с одним из знакомых Эдиты Павловны – крепким мужчиной пятидесяти лет. Когда принесли десерты и мороженое, мы с Симкой превратились в двух самых настоящих жадин – нетерпеливых, не знающих слова «хватит». Мы перепробовали все и, объевшись, откинулись на спинки стульев и застонали.

– Это было прекрасно, – выдохнула Симка.

– Это было ужасно, – ответила я, и мы засмеялись.

– Шелаев танцует с Лизой уже третий танец. Зачем Акимова ему нужна, не понимаю.

– Она красивая.

– Так себе, – Симка сморщила нос и посмотрела на приближающегося Матвеева. Он завершил круг общения с гостями и возвращался к нам. – Акимова холодная, как лягушка, бр-р-р.

– А может, именно такие и вызывают у Шелаева… – Я осеклась, подбирая нужное слово.

– Желание и страсть? – улыбнувшись, подсказала Симка. – Не-а.

– Откуда ты знаешь?

– Элементарно. Холод заставляет человека одеться, а не раздеться.

Мы переглянулись, сжали губы, чтобы опять не прыснуть от смеха, и взглядами встретили Матвеева. На долгое томительное мгновение мне стало жаль, что разговор придется закончить и я не узнаю, что еще Симка думает о Климе и Лизе. Внутренняя потребность разговаривать о нем, как назло, росла и крепла, она ерзала внутри и задевала жизненно важные органы. «Зачем я о нем думаю, зачем? Пусть женится на Акимовой и…» Но «и» не имело продолжения и вывода, зато оно подступило к горлу комком и застряло.

Максим подошел, сел и оглядел количество пустых и полупустых креманок, еще не убранных официантами.

– Я вижу, вам было вкусно.

– Да, – кивнула Симка.

– Может, попросить принести еще? – на его лице появилась особенная улыбка – искренняя, добрая, без капли сдержанности и дипломатии. Голубые глаза заискрились, отчего Матвеев стал еще более привлекательным.

– Сжальтесь, – ответила я.

Расстегнув пиджак, ослабив узел галстука, Максим отклонился, махнул рукой Шелаеву и сказал:

– Я пригласил к нам Клима и Лизу, не возражаете?

Мы возражали, но теперь для нас пришло время вспомнить о сдержанности и дипломатии.

– Клим ваш друг? – невинно поинтересовалась Симка.

– Да.

– Мне он кажется интересным человеком.

– Настя не даст соврать, даже Эдита Павловна похожего мнения, а она очень разборчива в людях, если… м-м… это можно так назвать.

Я почувствовала его приближение кожей – волна тепла, волна холода, волна тепла… «Пусть он побыстрее придет, а потом уйдет…» Я нарочно не стала оборачиваться, замерла и сосредоточилась на растаявшем мороженом, но воображение рисовало образ Клима, в голове уже барабанил дождь, и миллион непрошеных чувств взял меня в плотное кольцо. «Я не боюсь вас, Клим. Никогда не боялась и сейчас не боюсь. Можете говорить, что угодно, и смеяться… надо мной. Вы отлично умеете это делать».

Клим галантно отодвинул стул, усадил Лизу, а затем сел сам. Симка толкнула меня ногой под столом, что переводилось как «Сейчас начнется…», и принялась поигрывать чайной ложкой. Мы обе понимали, что настал тот момент, когда Елизавета Акимова захочет продемонстрировать свое превосходство. Сейчас она должна была чувствовать себя уверенной как никогда. Ее взгляд, движения, улыбка говорили о том, что мы в своих ожиданиях правы, как же я радовалась, что Симка тоже приглашена сюда…

Вот только теперь рядом со мной сидела не только она, но и Клим. Шелаев положил руку на стол, и я поймала себя на том, что неотрывно смотрю на нее. «Это все таблетки Бриля, – оправдала я себя. – Я ненормальная и заторможенная».

– Прекрасный вечер, – произнесла Лиза и с благодарностью приняла бокал шампанского.

– Спасибо, – ответил Матвеев.

– Макс, музыка дурацкая и курить приходится на улице, – усмехнулся Клим, глядя на Симку. – Если не ошибаюсь, Серафима?

– Я не люблю свое полное имя, – с вызовом ответила она.

– Прошу прощения, – Клим, театрально прижал руку к груди. – Клянусь, никогда полная форма вашего замечательного имени не сорвется с моих уст.

Я не сомневалась, что Симка в восторге, и на всякий случай тоже слегка толкнула ее ногу под столом.

– Имя деревенское, – снисходительно улыбнулась Лиза, рассматривая свой тонкий браслет, усыпанный сверкающими бриллиантами. – Тебе нужно поменять его.

– Позволю себе не согласиться с вами, имя очень хорошее и к тому же редкое. – Матвеев посмотрел на Лизу холодно, и я поняла, что она ему не нравится. Я чуть не подпрыгнула от радости, осознав этот факт, – Максим заранее был на нашей стороне! – Вы же учитесь в одном университете? – сменил он тему.

– Да, но пересекаемся редко, у меня своя компания, – подчеркнула Лиза, многозначительно улыбнувшись и тем самым отделившись от нас в одну секунду. Она словно хотела сказать: «Я проживаю на другом полушарии, где нет деревенских имен, деревенского прошлого, где в воздухе витают ароматы французских духов, а друзья и знакомые – особые молодые люди с блестящим будущим и с несколько иными ценностями, чем у этих… Неважно».

Симка молчала, что казалось странным, как правило, в таких случаях она кидалась на амбразуру, я же не в состоянии была ответить, потому что… нога Клима приблизилась к моей ноге, я ощутила ткань брюк, угадала ее шероховатость, и от моего лица отхлынула кровь.

Не веря в происходящее, я бросила на Клима быстрый взгляд – Шелаев смотрел на Матвеева, но дьявольская улыбка играла на его губах. Она предназначалась мне!

– И у нас своя компания, – ответила я, посмотрев на Лизу.

Симка сидела, сдвинув брови, и о чем-то сосредоточенно думала, я же не знала, что делать дальше: отодвинуть ногу или не шевелиться, показывая тем самым, что мне абсолютно все равно.

– Лиза, можно вас пригласить на танец? – Матвеев поднялся и протянул руку. Конечно, он это делал для того, чтобы разрядить ситуацию, ясно же, задушевного разговора за столом не получится. И я была благодарна Максиму.

– Да, – с королевской сдержанностью ответила Лиза и поднялась. – Мне придется скоро уехать, увы, я приглашена на еще одно мероприятие, и отказаться нет никакой возможности. Очень приятно, что последний танец…

Слова Лизы потонули в волнах музыки, она удалялась вместе с Матвеевым, продолжая что-то говорить. Ее фигура была идеальной, и это подчеркивало обтягивающее платье. Тяжелые волосы струились по плечам и спине, туфли и браслет сверкали, когда на них устремлялся свет ламп… Нога Клима по-прежнему прижималась к моей, и я практически не шевелилась.