Данила улыбнулся, физиономия шестиликого Галла изумленно вытянулась, а Многоликий заинтересованно уставился на меня и спросил:

– Вы что, действительно живете несколько сотен лет?

Я задумался только на несколько секунд:

– Понимаешь, Многоликий, из того, что я увидел сегодня в твоей сокровищнице (и если все, что я увидел, не галлюцинация), я понял, что наши миры связаны между собой и связь эта весьма пагубна, как для вас, так и для нас. Конечно, нам необходимо эту связь разорвать. Тогда в вашем мире исчезнут границы, а в нашем, возможно, будет предотвращено глобальное самоуничтожение. Но пока она существует, я, по-моему, могу не только переходить из своего мира в ваш, но и попадать в любое время вашего мира.

– Да ты просто чудовище! – изумленно выдохнул Галл, с нескрываемой ненавистью глядя на меня.

Однако Многоликий вновь не обратил никакого внимания на восклицание своего приближенного. Он несколько минут рассматривал меня заблестевшими глазами, а затем спокойным тоном заявил:

– Если все обстоит так, как ты утверждаешь, тогда проблема решается очень просто. Ты из своего мира перейдешь в наш во времена, когда встали границы, и выяснишь у… этого… ну… в черном плаще… ну ты знаешь у кого, как разорвать связь двух миров.

– А вам не кажется, – раздался вдруг голос Опина, – что Белоголовому надо дать отдохнуть. А то у него голова лопнет от всех этих… впечатлений, кто тогда вас от Единого-Сущего спасать будет и границы рушить?

Многоликий с улыбкой обернулся к гному:

– А ведь ты прав! Я всего лишь собирался узнать о его самочувствии, да вот увлекся расспросами. – И повернувшись ко мне, добавил: – Набирайся сил, Белоголовый, завтра побеседуем…

– Многоликий, у меня есть просьба, – остановил я его.

– Слушаю…

– Могу я сделать заказ твоему ювелиру?… Он удивленно поднял бровь, но через секунду просто сказал:

– Конечно!… Завтра утром я вас познакомлю… И он быстро вышел из спальни, сопровождаемый оглядывающимся Галлом.

Я откинулся на подушку, а Зопин тут же поинтересовался:

– Ты чего, уже наелся? – И увидев мой подтверждающий кивок, засуетился: – Ну ты посмотри, почти ничего не съел! Нельзя же все это на кухню отправлять! Это ж сколько продуктов!… Нет, я думаю, что нам придется все это доесть, а то повара страшно рассердятся и обидятся. И больше нам ничего такого вкусненького не дадут… Повара – они знаете какие обидчивые, они если видят, что на тарелке хоть кусочек остался, сразу думают, что питание не понравилось… Это для них знаете какая душевная травма…

Его бормотание постепенно становилось весьма невнятным, поскольку в продолжение своей речи он хватал со столика и заталкивал себе в рот все новые и новые вкусные кусочки.

Данила от души хохотал, глядя на Зопина, а Опин засунул большие пальцы рук за свой широкий пояс и укоризненно качал головой. Только Ванька медленно прошествовал к краю кровати и дал понять Зопину, что не прочь составить ему компанию. Тот, пробурчав что-то вроде:

– Тебя ж только что кормили… – вытащил из кастрюльки кусок тушеной курицы, уложил его на тарелку и поставил перед котом. Теперь в комнате довольно урчали двое. Под это урчание я и задремал.

Когда я проснулся, в комнате было темно, тихо и пусто. За окном была ночь, и я не мог определить, сколько осталось до рассвета. Спать уже не хотелось, поэтому я принялся размышлять, благо никто не мешал.

Если то, что вчера днем мне показал свихнувшийся камень, не было каким-то наркотическим бредом, я мог построить довольно стройную версию имеющейся ситуации.

Некто, которого жители Мира Срединного моря называли Анхра-Майнью, или Ариманом, связал два мира и с помощью своего великого проклятия нарушил нормальный ход развития этих миров. Ну Мир Срединного моря был, без сомнения, Землей. Тем более что имечко Ариман было дано древними эллинами зороастрийскому богу зла. Вторым миром было, так же без сомнения, то самое прекрасное место, где мы с Данилой в настоящий момент обретались. Видимо, и переходы, которыми мои друзья маги совсем недавно научились пользоваться, возникли именно из-за этой связи миров. В результате злокозненных действий… Как его назвал светловолосый… «половина главного Закона Природы…» Бред!

Так вот, в результате проклятия, наложенного половиной главного Закона Природы, магия утекает с Земли, люди утратили бывшие у них способности к магии, зато способности к техническому творчеству у них здорово возросли. Такой перекос в развитии привел к повышению агрессивности людей (это-то как раз понятно) и, как следствие, к бесконечным войнам на Земле. В этом мире произошло то же, что и на Земле, только в отличие от нас здешний народ получил преимущественное развитие магии в ущерб технике. Возникшие в этом мире магические войны были придушены другой половиной главного Закона Природы (идиотизм!), который к тому же сложил некую, как он ее сам назвал, «Фугу для двух Миров, двух Клинков и одного Магистра», которая, по замыслу создателя, должна быть сыграна до конца и тем самым уничтожит проклятие Аримана.

Так что осталась ерунда! Надо найти эту самую «Фугу» и узнать способ, которым можно ее проиграть до конца. Всего-то и делов!!!

Правда, сначала необходимо вернуться домой, вместе с Данилой, разобраться с этим, неведомым пока, Единым-Сущим. Да, еще надо бы вернуть Многоликому сына…

Ну что ж, будем работать от первоочередного к сложному…

Тут я снова задремал и мне приснился План… Когда я проснулся, за окном рассвело и ход моих дальнейших действий был мне в общих чертах ясен. А тут как раз и два моих толстощеких друга тихонько заглянули в комнату. Я помахал им рукой, подзывая поближе, и когда они подошли, пригласил их присесть.

– У меня к вам, ребята, есть очень большая просьба, – начал я чуть ли не шепотом. Гномы мгновенно поняли важность разговора, подобрались и посерьезнели.

– Правда, дело очень серьезное и, возможно, опасное, но мне просто не к кому больше обратиться. Если кто и способен такое сделать, то только вы.

– Ты давай не подлизывайся, – перебил меня Опин, – а выкладывай, что надумал.

– Хм, – улыбнулся я, – а надумал я вот что. Когда мы с Многоликим получим результаты нашей разведки, нам с Данилой тем или другим способом придется пробираться в Некостин, в Храм, чтобы попробовать перебраться в свой мир. Переход находится в подземелье, под одной из башен.

– Наверняка это та странная темная башня с окошками, – зашептал, торопясь высказаться, Зопин. Я посмотрел на него и уточнил:

– В этой башне действительно есть окна. Только почему вы решили, что она странная?

– В Храме стены и башни выложены из красного обоженного кирпича, – пояснил Опин, – и в стенах, и в башнях сделаны обычные бойницы. И только одна из башен сделана из непонятного камня темного цвета, который постоянно меняет оттенок, и имеет застекленные окошки. Кроме того, эта башня стоит на стыке двух самых высоких стен, на дальнем от входа углу. И угол этот образован стенами, выложенными внутрь Храма, так что клин земли, ведущий к этой башне, простреливается с обеих стен. Он немного помолчал и добавил: