Они шли к Изваянию по мокрой траве, которой зарос круто поднимавшийся берег. Неожиданно из тумана донесся придушенный вопль Тассельхофа, убежавшего далеко вперед:

– Ой, мамочки, да тут Рейстлин! Он стал великаном!..

– Спятил, – с мрачным удовлетворением подытожил Флинт. – Я всегда говорил, что этот несносный кендер…

Друзья бегом поспешили вперед и вскоре обнаружили Таса: тот прыгал на месте, указывая рукой. Пытаясь отдышаться, они пригляделись и…

– Реорксова борода! – ахнул Флинт. – И впрямь Рейстлин!

Над клубящимся туманом на добрых девять футов возвышался каменный колосс, до мелочей повторявший облик молодого волшебника. Резец неведомого скульптора схватил даже горькую, язвительную усмешку, даже зрачки в форме песочных часов.

– А вот и Карамон! – крикнул Тас.

Действительно, в нескольких футах от первой виднелась другая статуя – статуя Рейстлинова брата-воителя.

– И Танис… – охваченная страхом, прошептала Лорана. – Что за злые чары создали?..

– В этих чарах нет зла, – сказала Сильвара. – Только вы сами могли принести сюда зло, но в этом случае статуи походили бы на ваших злейших врагов, и страх перед ними не пропустил бы вас дальше этого места. Но вы видите своих друзей, а значит, можете пройти невозбранно.

– Вообще-то я не то чтобы числю Рейстлина своим другом… – пробормотал Флинт.

– И я, – сказала Лорана. Ее била дрожь, когда она проходила мимо изваяния мага. Черный обсидиан его одежд холодно блестел в лунных лучах, и Лорана невольно припомнила кошмар Сильванести. Ее затрясло еще больше, когда она вступила в круг каменных статуй, каждая из которых была удивительно, почти пугающе похожа на кого-либо из ее друзей. Внутри каменного кольца стоял маленький храм.

Простое квадратное здание стояло на восьмиугольном ступенчатом цоколе. Здесь тоже все было высечено из обсидиана; и ступени, и черное здание влажно блестели, окутанные вечным туманом. Казалось, будто его построили только вчера. Время не выкрошило и не истерло каменную резьбу. А изображала она Рыцарей, поражавших Копьями гигантских чудовищ. Предсмертные вопли рвались из каменных пастей драконов, пронзенных длинными, тонкими жалами…

– Сюда, в этот храм, когда-то внесли тело Хумы, – ведя спутников вверх по ступеням, тихо проговорила Сильвара.

Прикосновение ее руки беззвучно распахнуло бронзовые двери. Друзья все еще колебались, не спеша покидать ступени, окружавшие храм. Гилтанас, однако, был прав: никакого зла здесь действительно не ощущалось. Лорана отлично помнила гробницы Королевской Стражи в подземельях Сла-Мори и тот ужас, что излучали неупокоенные воители, вечно охранявшие покой своего короля – Кит-Канана. А здесь, в этом храме, царила лишь грусть и чувство утраты, смягченное памятью о великой победе. О битве, в которой страшной ценой был куплен вечный покой и сладостный отдых…

И Лорана ощутила, как словно бы уменьшился груз забот и тревог, отягощавших ее сердце. Подернулись дымкой горести и потери, а на смену им явились воспоминания о победах. Один за другим вступили спутники в Усыпальницу, и бронзовые двери бесшумно сомкнулись у них за спиной. Стало темно. Потом вновь вспыхнул свет: Сильвара держала в руке факел, явно вынутый из скобы на стене. Лорана мимолетно удивилась тому, как быстро удалось Сильваре разжечь его. Но эта мелочь вмиг позабылась. Лорана потрясенно озиралась вокруг…

Усыпальница была пуста – если не считать погребальных носилок, вырезанных опять-таки из обсидиана и помещенных в самом центре храма. Изваяния рыцарей держали их на плечах, но тело, которому полагалось бы покоиться на носилках, отсутствовало. В изножье лежал древний щит, а рядом со щитом – меч, очень похожий на тот, что принадлежал Стурму. Спутники созерцали реликвии, не произнося ни слова: нарушать торжественную и скорбную тишину этого места казалось им святотатством. И, уж конечно, никто не притронулся к щиту и мечу, даже Тассельхоф.

– Как бы я хотела, чтобы Стурм был здесь, – наконец прошептала Лорана. В глазах у нее стояли слезы. – Наверное, это в самом деле гробница Хумы… И все-таки…

В ее душе росло необъяснимое беспокойство. Нет, не страх. Скорее, то же самое чувство, которое владело ею при входе в долину: боязнь опоздать…

Сильвара зажгла еще несколько факелов по стенам. Спутники обошли вокруг погребальных носилок, с любопытством разглядывая Усыпальницу. Она была не особенно велика. Носилки стояли посередине, а вдоль стен тянулись каменные скамьи – по-видимому, для паломников, приходивших отдать дань уважения и скорби. В дальнем конце виднелся небольшой каменный алтарь. На поверхности его были вырезаны символы рыцарских Орденов – Корона, Роза и Зимородок. На алтаре все еще благоухали высохшие розовые лепестки и травы, возложенные чьими-то руками много столетий назад…

А под алтарем виднелась железная плита, несколько утопленная в каменный пол. Лорана остановилась над этой плитой, и к ней подошел Терос.

– Как ты думаешь, что там? – спросила она. – Колодец?

– Давай посмотрим, – проворчал кузнец. Нагнувшись, он взялся серебряной рукой за кольцо и потянул. Плита не спешила поддаваться. Терос взялся обеими руками и потянул снова. Застонав, плита приподнялась и отъехала в сторону со скрипом и скрежетом, от которого у всех заныли зубы.

– Что вы наделали!.. – Сильвара, скорбно созерцавшая могилу, стремительно повернулась к ним.

Терос вскинул глаза, изумленный ее пронзительным криком. Лорана непроизвольно отшатнулась от темной дыры, открывшейся в полу. Оба смотрели на Сильвару.

– Не приближайтесь к ней! – дрожащим голосом предостерегла она. – Не приближайтесь! Это опасно!..

– Откуда ты знаешь? – оправившись от неожиданности, спросила Лорана. – Сюда сотни лет никто не входил… Или входил?

– Нет! – Сильвара закусила губы. – Я… я знаю об этом из… из легенд моего народа…

Лорана повернулась к ней спиной и, подойдя к отверстию, заглянула вниз. Там было темно. Она посветила факелом, который подал ей Флинт, но и тогда не смогла ничего разглядеть. Только запахом плесени веяло из дыры.

– По-моему, это не колодец, – заявил протолкавшийся взглянуть Тас.

– Пожалуйста, отойдите оттуда!.. – умоляла Сильвара.

– Она права, маленький воришка, – Терос поймал Таса за шиворот и оттащил кендера прочь. – Ухнешь туда – и, чего доброго, вылетишь по ту сторону мира!

– В самом деле?.. – Тассельхоф так и задохнулся от восторга. – По ту сторону мира! Вот бы здорово, Терос! Интересно, живет там кто-нибудь? А какие они? Как мы или совсем другие?

– Остается надеяться, что на кендеров они мало похожи! – пробурчал Флинт. – А если и были похожи, значит, они там давно уже вымерли. От глупости. А кроме того, только безнадежные тупицы вроде тебя не знают, что мир наш покоится на Наковальне Реоркса, и те, кто высовывается по ту сторону, оказываются между его Молотом и миром, который он еще не кончил выковывать. Да уж!.. Люди на другой стороне!.. – И он возмущенно фыркнул, между тем как Терос без особого успеха пробовал поставить плиту на место, а Тассельхоф любознательно следил за его усилиями. Наконец Терос оставил свои попытки и только свирепо смотрел на кендера, пока тот со вздохом не удалился к погребальным носилкам и не принялся с вожделением разглядывать меч и щит.