То, что это именно — сооружённая кем-то запруда, сомневаться не приходилось: толстые столбы, на которых она держалась, шли, пересекая русло, правильным частоколом, тщательно переплетённые какими-то лозами. А когда киммериец подошёл поближе, стало видно и массивную, полого уходившую под воду, дамбу из земли, повышавшей уровень крохотного, в-общем-то, ручья — до почти его роста! Настоящее озеро! Ну, или водохранилище. Карликовое.

Потому что берега ручья шире не стали.

Однако кто-то же для чего-то эту дамбу построил. И нужно усилить бдительность.

Причину строительства дамбы Конан обнаружил довольно быстро, подойдя к запруде на десяток шагов.

Примерно в двадцати шагах от ряда вбитых в ложе ручья стволов на поверхности спокойной в остальном воды имелась воронка. Словно здесь поток уходил в какую-то подземную трубу! Невидимую отсюда. Но забиравшую почти всю воду: дальше за запрудой в полусухое русло стекали только жалкие струйки.

Хм-м…

Конан забрался на небольшой бугор, имевшийся на берегу ручья. Вот так, чуть сверху, все неровности и детали местности отлично видны!

Есть!

Вон она — уходит в сторону ничем, вроде, не примечательного участка луга, неглубокая, и сплошь заросшая чуть более густой и тёмной травой, еле заметная в плоской поверхности равнины, впадина.

Всё ясно: кто-то проложил тут глубокую канаву, уложил на дно длинную и толстую трубу, и засыпал назад вынутым грунтом! И если б не свойства этого самого грунта, это запросто прошло бы незамеченным! Ну а благодаря тому, что вынутый и уложенный назад в яму грунт никогда не ляжет так, как лежал, предательские следы всегда останутся. Хотя бы те, что сейчас демонстрирует более густая и высокая трава: значит, почва над трубой увлажнена сильнее окружающего луга.

И, следовательно, труба — хоть чуть-чуть, но — пропускает…

Не мудрствуя лукаво, Конан двинулся вдоль русла трубы, не забывая внимательно оглядываться и вслушиваться. Но пока кроме трелей жаворонка, стрекотания цикад и зуда от роения над головой вездесущих мошек, норовивших залезть ему в уши, слышно ничего не было. Да и хорошо. Уж эти-то, привычные, звуки, не отвлекали, и скрыть какие-нибудь посторонние шумы или шорохи не смогли бы.

К люку в холмике Конан подошёл буквально через четверть часа.

То есть — то, что это люк, под которым имеется вход в какое-то подземелье, он не увидел, а догадался. Большой, примерно в его рост, прямоугольный кусок земли был покрыт чахленькой и отличавшейся по цвету от остальной, травкой. Ну а что может скрываться под такой маскировкой?

Правильно: люк над входом в подземелья! И если б не конец лета, и не яркое солнце, подсушившее траву, высаженную над этим люком, он бы точно ничего не заметил.

Э-э, нет: заметил бы.

Потому что след от трубы обрывался всего в десяти шагах от этого места, и догадаться, что именно здесь труба заканчивает свою работу по доставке воды в предназначенные для неё резервуары, или подземные капитальные водоводы, было нетрудно.

Конан не придумал ничего лучше, как поддеть мечом слой подсохшего дёрна над люком. А потом и полностью подрылся под него. Свернуть, словно матрац, маскирующую подстилку, удалось легко. Так же как и поддеть мечом и распахнуть настежь имеющийся под ней длинный но узкий люк из металла, не оснащённый даже ручкой или запором.

Когда люк открылся, оттуда пахнуло на варвара сыростью, плесенью и холодом.

Хвала Крому, никаких чудищ или врагов из лаза не вылезло. Но Конан не обольщался. Похоже, внутри будет не слишком приятно. Кто бы там не засел, на «тёплый» и радушный приём вряд ли стоит рассчитывать… Учитывая ос, варанов, и кусты.

Конан покопался в суме. Вот он: приготовленный как раз для таких случаев, масляный светильник. Много места не занимает, почти не коптит, и куда удобней факелов: гореть может несколько часов. Насколько хватает заправки масла. А его «кошачьему» зрению вполне хватает и той крохотной искорки света, что даёт такая лампа.

Зажечь же её — дело пары минут.

После этого, не закрывая за собой тяжёлый, весящий, наверное, не меньше, чем сам киммериец, люк, варвар двинулся вниз, по склизким и оплывшим от сырости и времени, земляным ступенькам. Которые через несколько метров спуска превратились в каменные. Но лестница всё так же спускалась куда-то вниз и вниз.

Естественно, спуск, длившийся минут пять, не привёл его в подземелья Мардука (Там должно быть куда жарче!). Он просто перешёл в ровный горизонтальный узкий — только-только пройти, не поворачиваясь боком! — коридор, стены и потолок которого состояли из настоящего сплошного камня. Невооружённым глазом заметно было, что кто бы его не проложил, красота в виде выровненных гладких стен и правильности арочного свода его заботила в последнюю очередь! Неровные грани и выступы отсвечивали Конану в глаза, заставляя щуриться, и видно, что находится там, в конце коридора, было плохо.

Однако через пятьдесят шагов он выбрался к чему-то, что принял за перекрёсток-развилку. Влево, вправо, и далее — прямо, уходили ещё коридоры. Тоже не слишком аккуратно обработанные, но чуть более широкие. Понюхав воздух, и посмотрев, откуда дует на огонёк его крошечной коптилки ветер-сквозняк, Конан решительно свернул в левый. Тем более, что на стене этого коридора имелось что-то вроде высеченной в камне надписи на неизвестном Конану языке. Интересно.

Однако не прошёл он в сторону надписи и десяти шагов, как каменный, и казавшийся до сих пор незыблемым, пол, вдруг провалился под его ногами на протяжении добрых десяти футов, и варвар рухнул вниз — в темноту!..

Он ругал себя последними словами: утратил бдительность, расслабился, отвлёкся на чёртову надпись, наверняка для этого только и предназначенную, и вот — нате вам! Не дай Кром, внизу — острые пики!..

Приземлился, правда, мягко. Хотя правильней было бы сказать всё же — приводнился. Конан, подняв фонтан брызг, грохнулся с высоты двух своих ростов в воду, доходившую ему до груди!

К чести киммерийца нужно сказать, что меч он выхватил ещё в полёте, и масляную коптилку из руки не выпустил! Так что когда массивные плиты над головой неторопливо, и с громким скрипом и скрежетом, закрыли отверстие, через которое варвара предательски сбросили сюда, в эту ловушку, в темноте он не остался.

Однако словно бы давая понять незваному гостю, что ему здесь не рады, в каморку десять на три шага, в которой он очутился, начала вливаться вода: похоже, сработавший люк подал сигнал на какие-то затворы. Поступала вода через забранное толстенными стальными прутьями квадратное отверстие на высоте его