– Я адвокат и немножко знаю законы.

– И как же сейчас нам помогают твои знания?

– Жалуешься как старый дед.

– Я не ожидал, что нас тут встретят так тепло…

Не успел Илья должным образом отреагировать на слова друга, как внезапно услыхал легендарную фразу: «ВСЕМ ЛЕЖАТЬ!!!» Прозвучала она от настойчивых людей в форме с жирно написанными на спинах буквами «СОБР», что перли со всех входов и выходов и даже с потолка, что поразило Михаила (он словно угодил в один из своих любимых боевиков). Гости бросились врассыпную, разбежалась охрана; всех стали укладывать на пол, в стороны полетели столы и стулья, попадала посуда, затрещали стены, которые чуть ли не вскрывались силовиками.

Илюха сообразил, что все достижения ночи пойдут насмарку, если они не выберутся отсюда. Его адвокатской репутации явно навредит, если его положат на пол вместе с остальными в столь скверном месте. Он взял Мишу в охапку, и обоих, словно океанической волной из человеческих тел, что кричали и метались, вынесло в коридор. Там мужики толкнули первую попавшуюся дверь и ворвались во все тот же мужской сортир. Илья сработал головой будто суперкомпьютером: «Окна! Без решеток. Под потолком. Один-два прыжка с опоры». Адвокат молниеносно подсадил охавшего Михаила и, будто тяжелоатлет, тягающий штангу, поднатужился, выпрямился и выкинул напарника в окно.

Далее же возникла проблема: сам он до искомого оконца не дотягивается. Возня, крики и визги за дверью стимулируют соображать скорее – Илья оценил все возможные шансы: «Если, к примеру, забраться на кабинку? Или опереться ногой об раковину?» Однако все перекрыла иная, не менее сумасшедшая идея… Адвокат услыхал, как в одной из кабинок кто-то зашевелился. Мальчишка почти под два метра ростом, что преклонялся перед унитазом как перед святыней, видимо, так торопился на аудиенцию, что не посчитал нужным закрыться. Мысленно попросив прощения у совести, Илюха не стал церемониться и выволок блюющего пацана из кабинки. Тот явно переборщил со здешним меню, ибо его солидно полоскало. Пацан воображал, что весь мир сорвался с креплений и хаотично кружится перед его взором. В связи с чем от унитаза отцепляться не стоит, ибо сей жест чреват падением… на потолок.

– Давай на колени! – крикнул Илья Александрович. Пацан же разлегся на грязном кафеле, словно на ночлежке под мостом. Его то ли от страха, то ли от экстаза бьет нехилая дрожь. Невозможно представить, что же чудится доходяге.

– Повелитель…

– Ты идиот! Ты чего несешь?! Какой я тебе повелитель?! Спину лучше напряги, и я вылезу отсюда. Живее!

– Я больше не буду принимать, – божился чудик.

– На колени становись. И руками в пол. Вот так. Да-а, явно твоя любимая поза, – Илья то и дело оглядывался на дверь.

– Ладно-ладно, – паренек, будто что-то непрерывно жующий, безвольно подчинился, упершись руками об пол, словно пытался отодвинуть его от себя. Правда, тот, собака, никак не поддается.

– Потерпи слегка. А потом блюй, сколько хочешь.

– Только сделай это быстро! – истошно молил парень.

Илье даже стало не по себе от того, что там нарик фантазировал:

– Вот обкурыш! Не сломать бы тебе спину.

Человеческая ступенька помогла Илье ухватиться за раму и вытолкнуть себя в оконный проем. Затрещал по швам подол пальто. Лишь Илюхины пятки сверкнули перед свободным падением в сугроб, как в туалет ворвался СОБРовец. Бедняга на полу, подумав, что галлюны не желают его отпускать, без промедления проблевался снова, знатно подпортив себе модные хипстерские одежды.

– Тихо лежи, – прошептал Илье Миша, не поднимаясь с сугроба.

Патрульные посветили фонарями в их сторону – Илья с дружбаном слились с окружающим рельефом. Предводителю автоклуба было холодно. Он глядел в небо – звезд видно не было.

***

Доблестный охранник, что отхватил сегодня от Лизочки, не мог ослушаться Олега и вышел за дверь сторожить заложников. Такую возможность упускать нельзя. Я повернулся ко второму заключенному, который, судя по всему, еще не понял, что надзиратели ушли.

– П-с-с-с…

«Кто здесь?! – мысленно заверещал Лева. Говорить из-за кляпа он не мог. – Кто вы?! Почему все затихло?! Не трогайте меня!»

– Не очкуй. Мы тут одни. Только охранник за дверью, – тихо молвил я. Парень явно не следил за моим диалогом с Олегом – я бы тоже дергался, если б лишился голоса и зрения (даже на время). – Я твой друг по несчастью. Эй, сюда смотри, – Лев беспорядочно вертел головой. – Предлагаю сматываться отсюда. Ты как, освободиться сможешь?

Лева что-то нечленораздельно промычал.

– Сейчас я постараюсь снять с тебя повязку. Только не дергайся, ладно? Зашибешь ведь. Неваляшка из меня так себе – упаду и не встану.

Молодой человек кивнул. Доверился мне. Я, сосредоточив всю оставшуюся силу на нужных мне мышцах, при скованных руках и ногах попытался пододвинуться ко Льву. Стул оказался не так уж и легок, отчего пришлось поработать торсом и плечами, чтобы сильно не стучать по полу деревянными ножками. От неловких движений то и дело отдает в грудь и спину. Наконец я подпрыгнул и устоял на полу, удерживая спинку стула заложенными назад руками. Любой сквозняк мог повалить меня. Расстояние до второго заложника преодолено мной вприпрыжку в надежде ослабить узлы (никогда их не любил).

И вот я практически вплотную приблизился ко Льву. Как гусь вытянул хрустнувшую шею к его маленькой голове (только бы не дернулся), вцепился зубами в непроницаемую повязку и снял ее с очей Левы. Тот зажмурился, а когда привык к красному свечению, повернулся ко мне – сколько же страха и растерянности было в его выразительных глазах.

– Попробуй, – я взглядом указал на узлы позади него. – Только т-с-с-с…

У Левы длинные и ловкие пальцы, которые принялись ощупывать веревку позади себя. Как же я болел за него в те минуты. Он елозил пальцами по узлам, пытался ухватиться за них, дергал кистями и запястьями в попытках расслабить веревку. Ни на кого прежде я не смотрел с такой надеждой:

– Ага, ага… Вот так. Левее, там конец веревки торчит. Да-да, еще немножко… Нет, затягиваешь. Да, вот тут… Молодца, – тихонечко комментировал я.

Вскоре веревка освободила руки Льва. Первым делом он отстегнул навязчивый кляп и откинул его на кровать. Затем заложник резво отцепил от пут и ноги.

– Ты кудесник. Меня развяжи, – обрадовался я.

Лева с опаской взглянул в сторону комода с моими трофеями, но все равно развязал меня. После чего мы обменялись рукопожатиями и познакомились.

– Впервые знакомлюсь с человеком в таких обстоятельствах, – сказал Лев.

– Мне тоже в новинку жать руку мужику в подобном месте, – ответил я, кинувшись к