восстанавливались под действием магии мастера исцеления, — Вы хотите, чтобы того, кто знает о боли всё, пытал тот, кто боли вообще не чувствует?

— Ты ничего не знаешь о боли, — спокойно возразил Тарас.

— Да? — адепт ухмыльнулся, — это ведь был ты в храме. Ты видел того убогого, слышал его крики, верно?

— Несколько секунд мучений не так страшны. Куда страшнее, долгая и полная страданий жизнь, — Тарас наклонился ближе к пленнику, — ты этого, конечно не можешь знать. Твой предыдущий мучитель слишком нетерпелив и не мог себя сдерживать. Поэтому твои братья по несчастью мертвы, и ты тоже провоцировал его, чтобы покончить с пытками, потому что как бы ты не храбрился, я знаю таких как ты. Ты простой садист, не более, слишком упивающийся чужими страданиями, чтобы твои жертвы прожили достаточно долго для настоящих страданий. И сам ты, так же слаб, как и те, кого ваш культ заманивал в свои сети.

Голос Тараса стал спокойным, лишенным любых эмоций. Он смотрел пленнику прямо в глаза, полностью завладев его вниманием.

— Настоящие палачи, не получают от пыток удовольствия. Это их работа, поэтому они никогда не убивают свою жертву пока не добьются от них необходимого. Они бывают разные. Кто-то больше специализируется на психике, словами делая больше, чем руками, другие же, наоборот достигли высшего мастерства в методах причинения боли. Но есть среди них и особый вид, самый страшный и малочисленный, — Тарас обошёл стол, на время скрывшись от взгляда пленника, чтобы быстро возникнуть с другой стороны, — те, кто сами когда-то лежали на столе палача. Те, кто примерял на себя обе роли, получив тем самым особое знание, — в руках у него появился тонкое лезвие, поднятое им из груды грубых инструментов палача, — такие как я.

Тарас смотрел адепту в глаза, давая ему рассмотреть выставленное перед глазами лезвие.

— Могу тебя заверить, каким бы ты не видел свой рай, куда по твоему мнению уже отправились те двое. В моих руках ты ни за что не умрешь.

Побледневший адепт шумно сглотнул и все в помещении поняли, что этот безумный последователь кровавого бога впервые с момента своего попадания сюда испугался.

Глава 66

Князь, несмотря на своё недовольство, вышел за дверь и, в отличии от оскорбленного аристократа и рассерженного дознавателя, не стал уходить далеко, оставшись за дверью. Его запас маны пока вполне позволял ему общаться с подчиненными на расстоянии.

Дружине подвернулась редкая возможность наладить крепкие связи с руководством города, включая самого упертого её представителя — капитана стражи Торбара. Этот гном вышвыривал всех посыльных дружины с первых же дней их попыток наладить с ним отношения. Сейчас же, в момент такого крупного кризиса, Дружина, чьи игроки сплотили под своим знаменем остальных, помогла локализовать и уничтожить возникшую в городе угрозу. Поэтому мужчина совсем не обрадовался, когда кажется примирившийся с его участием гном снова отодвинул лидера Дружины в сторону. Причем, доверившись другому игроку, явно не простому, на которого Князь не имел никакого влияния и не знал какие силы тот мог представлять. Имя Вольного всплыло в Буркуме, где все выглядело так, будто бы Первый Орден выдворил его из города. Большего он о нём не знал.

И уж тем более не представлял себе каким образом такой молодой на вид человек, мог заставить говорить религиозного фанатика, способного вытерпеть пытки местного дознавателя, на навыки которого Князь уже успел поглядеть.

Эти сомнения отпали сами собой спустя несколько минут, когда из-за двери послышались мучительные вопли пытаемого адепта. Князь поразился поняв, как мало игроку понадобилось времени чтобы заставить фанатика вопить от боли. Крики доносились из-за двери не больше часа, но за это время охранники самого мрачного этажа тюрьмы начали нервничать и чувствовать себя не в своей тарелке. И даже вернувшийся Гарр, казалось, был обескуражен доносящимися из-за дверей воплями.

Когда все затихло, первым наружу вышел мастер Ленсаль. Этот могущественный целитель не скрывал своего недовольства, вызванного требованиям Торбара участвовать в подобных делах. Но понимая необходимость сохранения жизни единственному оставшемуся источнику информации, не возмущался и спокойно наблюдал за действиями Гарра. Сейчас этот человек выглядел скорее ошарашенным и напуганным нежели рассерженным.

Вслед за целителем вышли Торбар и Вольный. Оба с мрачными лицами.

— Что с пленником? — тут же подскочил к ним с вопросом дознаватель.

— Мёртв, — ответил гном, видя, как меняется лицо дознавателя, готового вот-вот высказаться, — и прежде чем ты откроешь рот, Гарр, он рассказал нам всё, что требовалось.

Гном повернулся к Князю.

— Где сын Каренгера не знаешь?

— Ушёл сразу после того как вы попросили его уйти, Торбар, — Князь на секунду обратил взгляд к последним полученным сообщениям, — но все ещё должен быть в казармах стражи.

— Отлично, — сыронизировал Торбар, — ну что ж, пойдем его искать, Князь. Твоя Дружина тоже наверняка поучаствует.

— Поучаствует в чем? — на ходу спросил главный координатор.

— Фанатики захватили Поля Цветов — монастырь богини Ламанс. И кажется готовятся призвать туда своего бога.

Князь, обескураженный таким ответом, ещё раз про себя неприлично высказался, недовольный тем, что ему не довелось услышать всей информации из уст пленника лично.

Вольный отделился от Торбара, Князя и сопровождающих их группы неписей и игроков. Он только мотнул головой, привлекая внимание двух стоящих у входа в темницу товарищей и зашагал по лагерю. Блик поначалу пытался задавать вопросы, а вот Мрачный Клинок сходу почуял мрачное настроение своего друга и быстро заставил замолчать и Блика. Так они молча и дошли до небольшой капитанской Торбара, где Вольный плюхнулся на землю рядом с крыльцом.

Тарас уставился на руки с ещё оставшимися на коже кровяными разводами. Он заставил адепта говорить. Тот оказался ровно таким, каким он его и представлял. Как только боль превысила привычный тому порог, адепт сломался и заговорил. Новости оказались куда хуже, чем можно было ожидать. Примерно в неделе пути от Дайма, в горах, находится храм Ламанс именуемый Поля Цветов. Древний культ давно поселился там и медленно, но неминуемо наращивал свою мощь, пока не стал истинной сутью учения внутри монастыря. Чуть больше десяти лет назад культ Инарокса захватил всю власть в монастыре и начал рассылать своих последователей для поиска новообращенных и жертв кровавых ритуалов.

Большего пленный сказать не успел: заготовленный Торбаром магический барьер, окруживший тюрьму, лопнул и с пленником начала твориться тоже, что и с пленённым в лагере бандитов адептом. Вольный убил служителя кровавого бога до того, как превращение завершилось.

— Дерьмово выглядишь.

Чья-то тень легла на Тараса, и он поднял голову. Перед ним стояли его новые знакомые из Дружины. Таёжник и его сокомандник Крюк. Последний уже успел смыть с себя большую часть грязи из тоннелей