Сейчас немцы не могли повторить такой фокус. Силы и технические возможности их были уже не те, тем более что в условиях русского наступления они оказались в цейтноте. И наверняка при отступлении немцы приведут в действие адские машины. Игорь был больше чем уверен – сделают они это взрывателями с замедлением, такие мины применял еще абвер. Можно активировать взрыватель, поставив на механизме замедление на несколько часов или суток. Такие мины ставили немецкие диверсанты, цепляя их к цистернам на станциях или разъездах, благо выпускались они и в магнитном исполнении. Установить такую мину было проще простого. Прилепил к железу, заранее установив замедление, нажал кнопку активации – и уходи.

Но сейчас Игорь решил подпортить немцам задуманное.

Здания и предприятия даже русские минировали на своей территории. По приказу Ставки была заложена взрывчатка во многих зданиях Москвы и Ленинграда. Когда опасность захвата этих городов миновала, взрывчатку вывезли. Так же минировались почти все стратегические объекты, в том числе мосты.

Игорь сам себе поставил задачу. Для выполнения ее у него в запасе была ночь, даже меньше – с ноля часов и до пяти-шести утра. Причем решение он принял быстро, без раздумий, едва услышав от фольксштурмистов на ужине о минировании.

Армия – что наша, что немецкая – во время войны использовала здания, пригодные для размещения подразделений или госпиталей, штабов. В качестве таковых годились школы, гостиницы, управленческие здания. В СССР – исполкомы и райкомы, директораты совхозов, в Германии – магистратуры.

Игорь повернулся к фольксштурмисту:

– Не подскажете, где здесь гостиница?

– Хочешь снять койку или номер? Не выйдет, камрад, там все занято. Там офицеры, а ты чином не вышел. Но так и быть, тебе скажу. В городе их три. Одна за углом, на Фридрих-штрассе, самая большая и изысканная – на Берлинер-аллее, это в центре, там, – фольксштурмист махнул рукой, показывая направление. – А третью не ищи. Вчера бомбили, бомба рядом со зданием угодила, и часть стены обвалилась. Хорошо – постояльцы не погибли.

– Данке шен.

Для выполнения задачи был необходим фонарь – что делать без него ночью в подвале? Игорь прикинул, где они могут быть: на армейских складах – но там охрана. Этот вариант отпадает. Еще в порту, при работе в трюмах и труднодоступных местах. Но сейчас портовая территория – район боевых действий. А еще… И Игорь спросил у фольксштурмиста:

– А где железнодорожная станция?

– Драпать из города решил? – засмеялся немец. – Так поезда уже не ходят, два дня как. Иди направо, на Геринг-гассе до самого конца, упрешься в вокзал.

Игорь так и сделал.

Но через три квартала его остановил патруль из фольксштурма:

– Стой! Документы!

При свете фонарика они изучили солдатскую книжку.

Их Игорь не опасался. Что могут два пожилых дядьки, если у них нет должной подготовки? Это не фельджандармы или войска по охране тыла. Те доки в своем деле, при малейшем несовпадении каких-либо деталей в документах, обмундировании или поведении остановленного сразу задерживали его.

– Куда идешь, солдат?

– На вокзал. Там в тупике стоит вагон с взрывчаткой для нашего подразделения.

– Так саперы на кровельном заводе, туда ветка железнодорожная ведет.

– У меня приказ…

Ему вернули документы.

Игорь и отойти не успел, как до него донеслись возмущенные голоса фольксштурмистов:

– Ты слышал, Вальтер, целый вагон взрывчатки! А если в него случайно снаряд угодит? От вокзала и прилегающего к нему района ничего не останется, а у меня там дом.

– Ты свою семью эвакуировал, а я не успел! И все потому, что моя Марта…

Игорь так и не услышал, что же такого случилось с неведомой ему Мартой, что помешало семье члена городского фольксштурма эвакуироваться.

Патруль удалился.

В фольксштурм набирали местных – это было нечто вроде ополчения у русских. Свой город они знали хорошо, но как вояки были слабые. Многие из них и оружия-то в руках в жизни не держали, некоторые – с Первой мировой войны, и все уже забыли.

К железной дороге и вокзалу Игорь все-таки вышел. В здании вокзала было пусто, и он вернулся на перрон. На путях стояло несколько вагонов – и ни одного паровоза. Чувствовался приближающийся хаос, какой всегда бывает в районе боевых действий.

Игорь стал искать помещения технических средств. Его интересовали комната или дом для составителей поездов, путевых обходчиков или стрелочников – для работы в ночное время им выдавали аккумуляторные ручные фонари. Время беспрерывной работы их было рассчитано на рабочую смену 8–10 часов, и Игорю хватило бы этого за глаза.

Поиски увенчались успехом. В небольшом кирпичном доме на удалении от вокзала, в комнате нарядчика он нашел целый стеллаж с фонарями. Сотрудники железной дороги, дойчебана, разбежались, бросив оборудование и принадлежности.

Игорь попробовал фонари. Некоторые из них были разряжены «в ноль», другие светили тускло. Обнаружил один, полностью заряженный. Лампа светила ярко, его и взял.

Начал искать в городе здания, похожие на школы или общественные.

На улицах показались солдаты – поодиночке и группами, причем встречались и пьяные. Раньше такого за немцами Игорь не замечал. Падает, однако, дисциплина в гитлеровской армии, видимо, чувствуют приближающийся крах, катастрофу, капитуляцию. А самый простой способ расслабиться – это выпить. Да только выпивка проблемы не решит.

Наконец Игорь увидел подходящее здание. У входа – вывеска с немецким орлом, часовой на крыльце.

Игорь обошел здание стороной, приблизительно с тыла. Обычно такие здания с парадного входа охраняют, а со стороны служебных входов контроль не такой жесткий.

Но он не вход искал. Все немецкие здания, особенно в провинциальных городах, отапливались угольными котельными, оборудованными в подвалах. Для выгрузки угля существовали широкие люки с желобом, чтобы уголь с грузовика было удобно сгружать. Сверху, как правило, крышка, запираемая на замок, и если мина в здании была уже установлена, так именно в подвале. При грамотной установке таким способом эффект сильнее получается, стены завалятся внутрь. Но для большого здания нужно много взрывчатки, противотанковая мина – безобидная хлопушка для многоэтажного дома. Тут заряд килограммов двести-триста нужен, а такой объем в ямке не спрячешь.

Но Игорь надеялся, что немцы особо маскировать его не будут. Ведь они рассчитывали, что как только русские войдут в город и займут здания – а это произойдет непременно, – в первую же ночь мины взорвутся.

Он нашел угольный люк, причем незапертый, скатился по желобу, вымазавшись угольной пылью. В котельной было тихо, стояла кромешная тьма, и он включил фонарь.

Перед ним рядком стояло три потухших котла. Зачем их топить, если относительно тепло, снега нет, идут боевые действия? Да и кочегары уже наверняка далеко от города.