И безграничная сила, которая, по ощущениям, буквально переливалась через край… Эта сила взывала к Хейвен, шепча на бессловесном языке, и от этого все ее страхи и сомнения окончательно развеялись.

– Я готова, – нетерпеливо прохрипела она.

– Тебе придется это выпить, – сказал Бьорн.

Хейвен торопливо кивнула, и Солисы запели. Их голоса сливались воедино и эхом отражались от стен пещеры, пока не превратились в одну длинную цепочку звуков – песню, разливающуюся по венам Хейвен и вибрирующую в ее костях.

Она чувствовала себя легкой и тяжелой, пустой и наполненной. Ее сердцебиение замедлилось, а дыхание выровнялось в такт какому-то древнему ритму, который пульсировал во всем вокруг.

Хейвен взяла чашу, почти не ощущая, как горячий металл обжигает ей ладонь. Магия внутри кубка, казалось, вспыхнула, стоило поднести его к губам, прозрачный свет ослеплял.

На мгновение Хейвен поколебалась.

Смертная девушка из Пенрифа знала, что перестанет существовать, как только магия наполнит ее тело, но девушка из-за Сверкающего моря была готова появиться и принять свои силы. Готова отомстить за Рук и спасти своего друга, чего бы это ни стоило.

Поэтому она откинула голову и отправилась навстречу своей судьбе.

Глава тридцать восьмая

В голове Белла кружился вихрь вопросов, пока он вслед за падшим принцем, Рено, – он все еще привыкал называть его по имени – углублялся в недра Спайрфолла, стараясь держаться поближе к оранжевому свету факелов, мерцающих на влажных каменных стенах, когда летучие мыши пролетали над головой.

Неужели Хейвен жива?!

Он видел, как она падала в огненную пропасть. Видел виверна, следовавшего за ней по пятам. Разве что безумная история, которую рассказал ему Повелитель Теней, была правдой: он спас ее, и теперь она направлялась сюда в компании Солисов, чтобы снять Проклятие и освободить Белла.

Будь на месте Хейвен кто-либо другой, он бы не поверил, что это возможно.

– Скорее! – приказал Рено. – Ноктис сказал, что дверь надо искать здесь.

Пытаясь побороть волну страха, Белл бросился вслед за падшим принцем, заскользив по истертым ступенькам. Это место казалось наполненным злом вплоть до гладких стен из оникса, освещаемого прожилками голубоватой магии.

Иногда, если блеклый свет, льющийся из трещин на потолке, попадал в нужное место, на стенах вспыхивали рунные камни.

Белл не очень разбирался в рунах, но чувствовал заключенное в камнях зло. Это место считалось крепостью темной магии, предназначенной для того, чтобы вечно держать в заточении смертных, подобных Беллу.

И они с Рено были здесь не одни.

Огромные черные жуки и лунно-белые скорпионы сновали под ногами, чрезмерно большие крысы пищали из углов. Лежавшая у подножия спиральной лестницы черная гадюка в капюшоне толщиной с руку Белла зашипела на них, а затем лениво скользнула в темноту.

Они остановились, чтобы сориентироваться, и Белл стряхнул двух пауков размером с яблоко, ползавших по его шее.

– Так ты ему веришь? – голос позорно сорвался.

– А у нас есть выбор? – Дыхание Рено облачками пара повисло в воздухе, и он махнул факелом вправо, освещая еще одну лестницу. – Это твой единственный шанс на спасение.

Белл попытался подавить зарождающуюся в груди надежду. Он не мог позволить себе поверить. Еще не время.

Тем не менее, с каждым шагом вниз по винтовой лестнице, холодной, влажной, наполненной тенями и ночными существами, Белл позволял себе надеяться немного больше. Даже когда они проходили мимо подобных кошмару комнат, наполненных сидящими в клетках смертными, как те, которых Белл видел в прошлый раз, и человеческие вопли эхом отражались от покрытых рунами стен.

Если Хейвен действительно придет за ним, возможно, им удастся освободить и других людей тоже.

– Нашел, – прошептал Рено.

Белл последовал за большим шаром магического света к выходу. На поверхности железной двери обнаружились странные руны и символы, они вспыхнули ярко-синим, когда к ним приблизились.

– Должно быть, она, – прохрипел Рено. Он передал Беллу факел, обдавший его щеки волной мягкого тепла, затем начал шептать заклинания, рисуя руны в воздухе своей человеческой рукой.

Белл прислонился правым плечом к холодной обсидиановой стене, стараясь не думать о свободе, которая лежала по другую сторону двери.

По словам решившего им помочь Повелителя Теней, обереги на этой двери, удерживающие людей внутри замка, были сильнее, чем те, которые защищали замок от вторжения снаружи. Но даже если бы они с Рено смогли сломать эти чары и сбежать, Королева Теней легко бы выследила Белла.

Нет, впустить Хейвен, если она действительно жива, – его единственный шанс на спасение. Но знает ли она, какие кошмары ждут ее внутри?

Непохоже, чтобы недолгая смерть остановила ее. Когда дело доходит до спасения друзей, – если точнее, Белла, – Хейвен готова умереть хоть тысячу раз.

Белл никогда не признавался в этом, но ее нечеловеческая преданность часто заставляла его чувствовать себя недостойным. Иногда ему хотелось, чтобы ее верность пошатнулась. Всего лишь раз – чтобы Беллу больше не пришлось соответствовать ее идеальным представлениям о нем. В глазах Хейвен он был идеальным.

Но в большинстве случаев Белл был лишь тенью подобного идеала – чего Хейвен словно не замечала. Она любила его безоговорочно, непоколебимо и всей душой. И иногда… иногда быть человеком, который заслуживал такой любви, казалось утомительно.

Белл прислонился головой к стене, прижав кулак к груди. Он должен попросить Рено остановиться.

Как только Хейвен войдет, она уже не сможет выйти обратно. Белл представил, как Королева Теней пытает его подругу, и едва не вскрикнул от ужаса.

Возможно, он был трусом. А может, ему просто нужно было снова увидеть Хейвен, чтобы убедиться, что она все еще жива. Но Белл наблюдал за Рено, пока тот рисовал свои руны и произносил заклинания, он наблюдал за тем, как яркие завитки на двери медленно превращаются в умирающие тени, и ничего не сказал, чтобы остановить его.

И вдруг все закончилось.

Рено повернулся к Беллу со слабой улыбкой.

– Обереги сломаны.

– Ты уверен? – Белл провел рукой по холодной как лед железной двери.

– Да. Я почувствовал, как они разбились вдребезги.

Перед тем как они покинули принадлежащую Рено половину замка, Повелитель Теней тоже сотворил заклинание, защищая светлую магию Рено от темной магии в основной части Спайрфолла, чтобы тот смог снять защиту.

– Нам нужно идти, Беллами.

Рено впервые назвал Белла по имени, и по какой-то глупой причине пенрифский принц почувствовал, как его щеки вспыхнули.

– Спасибо тебе за это. Я знаю, что, если тебя поймают на том, что ты помогаешь мне, ты будешь наказан.

Рено сглотнул и медленно повернулся, чтобы посмотреть на Белла.

– Мне следовало сделать