уху, и слышу только свое собственное дыхание, тяжелое и неровное.

Стук каблуков по плитке заставляет сжать пальцы на телефоне с еще большей силой. Мама Артема холодно мажет по мне глазами и начинает рыться в шкафах.

— Где мой сын? — ее голос звучит как ледяной порыв ветра. Женщина даже не поворачивается в мою сторону.

— Понятия не имею.

— Может быть, он, наконец, решил уйти от тебя.

Попадает точно в цель и бьет по самому болезненному месту. Что ж, мне терять нечего…

— В чем ваша проблема? — получается резко, с ноткой вызова.

Елизавета Николаевна явно опешив, замирает на месте, но сразу же берет себя в руки.

— Я вижу тебя насквозь, Милена. Ты не любишь Артема, и он заслуживает лучшего, чем обычная девка.

— Но я лю… — закрываю свой рот, не заканчивая предложение. Я не собираюсь ей ни в чем признаваться.

Она улавливает это и, прищурившись, медленно оборачивается.

— Рада, что ты решила не лгать хотя бы мне. Мне бы это не понравилось.

Да я как-то и рассчитываю на ваше одобрение… Прикусываю себе язык.

— Позвоните Артему. Он не отвечает на мои звонки.

— И почему я должна слушать ребенка? — она остается на своей позиции.

— Потому что ваш сын пропал, — закатываю глаза. — Я думаю, ваше желание позаботиться о нем сильнее, чем спорить с ребенком, — небрежно бросаю и оставляю ее одну на кухне.

Время идет, и каждая минута уходит в никуда. Три часа… Я не могу дозвониться до Артема три, мучительно долгих, часа. Все из-за меня? Артем разочаровался так сильно? Теперь я не верну его? Черт, черт, черт. Никто не может отвезти меня домой, не задавая при этом множества вопросов, да и сама задаю их слишком часто. Чертовы вопросы не дают покоя.

Нахожу Викторию глазами. Она замечает раньше и бросается ко мне.

— Где Артем?

— Хотела бы я знать. Он исчез, — обвожу взглядом толпу. Вдруг где-нибудь увижу знакомые каштановые волосы.

— Александр тоже исчез, — добавляет она.

— Думаешь, они вместе?

— Я позвоню им, — на ее лице отражается беспокойство. Как и ожидалось, вызов переходит к голосовой почте и у Артема, и у его близнеца. — С ними все хорошо.

— Надеюсь, — выдыхаю и нервно тру переносицу. Этот долгий день когда-нибудь закончится?

— У тебя глаза опухшие. Ты плакала?

И, словно по мановению волшебной палочки, пощипывание в носу возвращается, а со слезами возвращается и боль.

— Он… — начинаю и не могу сдержать всхлип, — такой… — всхлипываю, — придурок… — еще один всхлип, — черт… — Виктория приобнимает за плечи.

— Это правда, но ты ведь любишь его, да? Ты собиралась выйти за него замуж, — я захожусь в рыданиях еще сильнее, вспомнив, что мы всем врали.

— Вика, это было фальшивкой, — шепчу срывающимся голосом. — Я так ненавижу его, потому что я… я стала той девушкой, которая в итоге влюбилась, а он…

— Артем хороший актер, но он не настолько великолепный. У него есть чувства к тебе, Мила.

Неверие смешивается с горечью, и я продолжаю рыдать, вспоминая Анну.

— Он вроде как целовался с Анной.

— Э…

— Мне хочется сказать себе: «А я говорила!». Я ничего не понимаю, Вик! Мы наговорили друг другу столько гадостей…

— Я обожаю своего брата, но он иногда лажает, — Вика заботливо утирает слезы с моих щек. — Я уверена, что история с Анной на самом деле не такая. Так что пусть Артем сам придет и объяснится, а ты выслуш…

— Виктория! — крик Елизаветы Николаевны резко прерывает нас.

Мы растеряно переглядываемся, и Вика тащит меня за собой. Мама Артема стоит напротив телевизора, вся бледная и указывает пальцем на плоский экран.

— На данный момент сообщения о выстрелах в центре города подтверждены. Количество пострадавших уточняется. Огонь охватил большую часть здания, принадлежащего Геннадию Викторовичу Васильеву, местному… — слова репортера застывают в воздухе и с ними весь мой мир.

В гостиной виснет угнетающая тишина. Голоса гостей и детский смех затихают.

— Где Артем? — шепчу с колотящимся сердцем. — Боже! Где Артем?

— Ты паршивка! Ты убила моего сына! — мама Артема в истерике кидается в мою сторону, обвиняя в самом ужасном.

— Лиза, успокойся, — глава семьи пытается удержать женщину на месте.

— Ты сделала это с моим мальчиком! Ты убила Артема! Александр все мне рассказал! Это ты привела к Артему этого Васильева! Все из-за тебя, Милена! Где мои сыновья? Где Александр? — она бросается ко мне, встряхивает за плечи.

Сердце тяжело стучит в груди, и слезы неудержимо текут по моим щекам. Закрываю лицо ладонями, бесстыдно всхлипывая. Я заслужила это. Из-за меня Артем уехал…

— Мне так жаль. Простите меня, — повторяю раз за разом. — Мне жаль…

— Милена, ты говорила с Артемом? — Сергей Витальевич кое-как оттаскивает жену. В голосе нет ожидаемого обвинения.

— Нет. Он не берет.

— Поднимись наверх и позвони ему еще раз.

Я без раздумий иду выполнять его просьбу, не оглядываясь на женщину, которая продолжает выкрикивать угрозы. Только звоню не Артему. Словно в тумане достаю телефон и набираю номер отца. Прошу найти билет на ближайший самолет домой, быстро объясняюсь. Переодеваюсь в удобную одежду, собираю все свои вещи и выхожу из дома, ни с кем не попрощавшись. Двигаюсь на автомате. Подальше отсюда и как можно быстрее к Артему.

К тому времени, как я добираюсь до центра города, вокруг уже потушенного здания собирается толпа людей. Репортеры, пожарные и полиция толпятся вокруг, из-за чего моему невысокому «я» трудно что-либо разглядеть.

— У нас один труп! — крик прорывается сквозь сирены.

Блядь! Протискиваюсь ближе. Район здания оцеплен лентой, так что нахожу ближайшего ко мне полицейского.

— Извините?

— Вы не можете пройти.

— Мне и не нужно. Куда увезли пострадавших? В какую больницу?

— Я не могу вам сказать.

— Там был мой жених! — я не выдерживаю. Еще один отказ я не переживу. Кручу перед полицейским безымянным пальцем с кольцом. — Артем Сергеевич Мартынов! Мне нужно знать, где он! Пожалуйста, помогите мне!

По лицу четко вижу, что до него доходит моя отчаянная ситуация, и чувствую жалость, исходящую от мужчины.

— Больница на соседней улице.

— Спасибо!

Я не теряю ни секунды. С каждым шагом беспокойство нарастает, и я боюсь узнать правду о том, что произошло. В больнице пугающе тихо, что только расшатывает и так убитые нервы. Я иду к регистратуре, боясь задать вопрос, на который могу получить ужасающий ответ. Легко стучу костяшками о стекло.

— Я ищу Мартынова Артема. Я его… невеста, — слово ощущается каким-то не родным.

Девушка бегло осматривает меня и вводит имя.

— Третий этаж. Левое крыло. Комната 420.

Я не потрудилась сказать даже «спасибо». И вот я замечаю