Интересно, когда они снова начнут стрелять?

Фессан решился и последовал за ней. Он бросил ей щит и меч. По коже ее пробежал холодок, когда она поняла, что оружие когда-то принадлежало Пейлни.

– Я иду за вами, – сказал Фессан.

Он оглянулся. Проследив за его взглядом, Элоди увидела множество солдат, которые спешились и ступили на призрачный мост.

– Мы с вами, моя королева.

Снова посыпались стрелы, но Элоди и Фессан подняли свои щиты и сомкнули их.

– И это сделали вы одна, – сказал Фессан. – Представьте, во что может превратиться Торония, когда вас будет трое.

Пейлни была права. Грязь и пот на лице Фессана не могли скрыть восхищения в его сияющих глазах.

Когда они подошли ближе к другому краю провала, в щит Элоди попала стрела. От удара волна прокатилась по ее руке и дошла до плеча. Она отшатнулась, и все ее возбуждение мгновенно улетучилось. Стрелы были настоящими, как и поджидавшие их люди.

И война была настоящей.

Как только она об этом подумала, дождь из стрел стих. Элоди рискнула выглянуть из-за щита. Может, они подтягивают новых лучников? К своему удивлению, она увидела, что среди солдат из Идиллиама царит паника. Они бросились врассыпную с поднятыми вверх руками, как будто приготовившись отразить атаку.

С пронзительными, звучащими в унисон криками три торрода пикировали на солдат из Идиллиама, втыкая когти в спину тем, кто бежал, сбивая тех, кто остался стоять, и сбрасывая их в пропасть. На спине Титы, торрода с золотой грудью и такими же золотыми крыльями, сидел Тарлан. На его лице застыло выражение абсолютного изумления.

– Вы летите! – воскликнул он, опустившись ниже и паря на своем летающем коне рядом с Элоди.

– Не совсем, – ответила она. – Что ты видел? Тарлан встряхнул головой, затем, похоже, пришел в себя. Его лицо стало встревоженным.

– Вы идете навстречу опасности, – сказал он.

– Я и сама могла бы сказать тебе то же самое.

– А я говорю совсем о другом. Нам придется сразиться не только с Нинусом. Там есть другая армия. Армия… Элоди, они даже не живые. Они мертвые, но они ходят.

– Призраки? – спросила Элоди.

– Нет. Не призраки. Ходячие трупы. Восставшие из мертвых. – Тарлан взглянул на Фессана, который внимательно слушал его. Он сделал глубокий вздох. – Их возглавляет король Брутан.

Холодок ужаса пробежал по телу Элоди.

– Наш отец мертв, – прошептала она.

– Он был мертвым, – отозвался Тарлан, выдержав ее взгляд. – Сейчас он превратился в нечто.

Наступило странное молчание. На секунду Тарлану показалось, что он остался один на мосту. Элоди отыскала взглядом глаза брата, отчаянно надеясь, что он ошибся. Но она знала, что он говорит правду.

– Есть еще кое-что, – продолжил Тарлан. – Я видел нашего брата, Элоди. Я видел Гальфа.

Холод пополз по рукам Элоди, ее ногам, ее груди.

– Ты уверен?

– Я уверен. У него был зеленый драгоценный камень, такой же, как твой. Как мой… – Тарлан внезапно загрустил. Затем выражение его лица стало свирепым. – Мы должны вернуться за ним.

– Да! – Элоди посмотрела вперед, но обнаружила, что дорогу ей загораживают огромные колышущиеся крылья торрода. – Дай мне пройти, Тарлан! Дай нам пройти! Мы должны попасть в город, разве ты не понимаешь?

– Это не сработает. – Тарлан покачал головой. – Вы не видели того, что я видел. Восставшие из мертвых… наш отец… их слишком много. – Он поглядел на лица людей, смотрящих на него. – Если вы перейдете через этот мост, вы умрете.

– Нет! – закричала Элоди. – Я зашла так далеко не для того, чтобы повернуть назад. Я не трусиха, Тарлан, и я верю, что ты тоже не трус. Если мы оставим Гальфа сейчас, мы можем потерять его навсегда!

– Только не Гальфа. Он спасется. Элоди вспыхнула от злости.

– Откуда ты знаешь?

– Он в безопасности, – настаивал Тарлан. – Я видел его… Элоди, необъяснимые силы действуют в Идиллиаме. Я видел нашего брата… Я видел Гальфа…

– Что? Что ты видел?

– Он стал невидимым.

Элоди ахнула. Солдаты, стоявшие неподалеку от них, тоже слышали это, и к позвякиванию удил, крикам врага и тихому гулу отдаленного боя добавилось прокатившееся по рядам удивленное перешептывание.

– Даже если и так, – сказала она, – мы должны пойти за ним.

Теперь злость сверкнула в глазах Тарлана.

– Я говорю тебе, никто из твоей армии не вернется оттуда живым. Ты этого хочешь?

Прежде чем Элоди успела огрызнуться в ответ, Фессан встал между ней и парящим торродом.

– У нас нет времени на споры, – сказал он. – Нам следует пройти по мосту, Элоди, пока возможно. Если будет суждено, ваш брат останется в живых.

Тита поднялась вертикально в воздухе. Фессан стоял неподвижно в вихре, поднятом ее крыльями. Тарлан смотрел на него сверху, его черные глаза стали еще темнее.

– Будь осторожен, когда говоришь о моем брате! Фессан повернулся к Элоди.

– Принцесса, вы привели нас так далеко. Что скажете? Командуйте, и я подчинюсь.

Элоди перевела взгляд с Фессана на своего брата и обратно. Это было хуже, чем тогда, когда ей нужно было решить – остаться в Плачущем лесу с Самьялом или идти с «Трезубцем». Она почувствовала, как тяжелый груз давит на нее.

Почему такие решения всегда взваливают на меня?

Она опустила щит. Его металлический обод оцарапался о лезвие ее меча.

Щит Пейлни. Меч Пейлни.

За что погибла Пейлни, если не за это? Зачем они были здесь, если не для того, чтобы найти Гальфа и взять Идиллиам, сердце королевства?

Она посмотрела в глаза своему брату.

– Не только у нашего отца есть армия восставших из мертвых, – заявила она.

Глаза Тарлана широко раскрылись. Он посмотрел сперва в лицо Элоди, затем вниз, под ноги.

– Я не понимаю, – сказал он.

– Ты поймешь, но в свое время, – Элоди подняла свой меч. – «Трезубец» идет в наступление!

Медленно Гальф поднялся на ноги. Так же медленно он попятился от раскачивающегося трупа своего отца. Восставший из мертвых король стоял с вытянутыми руками, а его разрубленная голова свесилась набок, как будто он к чему-то прислушивался. Внутри его открытой грудной клетки корчилось что-то отвратительное. Красные языки пламени в его глазах пульсировали.

Гальф сделал еще шаг назад. Почему Брутан остановился? Эти гигантские птицы отбросили первые ряды его армии, но на самого короля они не нападали. Почему же он не приближается к Гальфу, чтобы схватить его за горло, как он это проделывал с другими?