Они обступили корчащегося Магистра. Йохан уже разодрал собственный лоб до кости. Клочья кожи свисали на лицо, кровь заливала глаза, но Магистр никак не успокаивался.

Охрана в комнату не врывалась. И не могла, наверное.

Разговоров о том, с какой легкостью Змейка собиралась пожертвовать Костяникой, все старались избегать. Как и о том, что случайная попутчица, тайком пробравшаяся на поморский коч, оказалась княжеской шпионкой.

Но это – пока избегали. Сейчас для таких серьезных разговоров просто не было времени, а вот когда они выберутся из орденской крепости… Если выберутся, конечно.

«Если выберемся, будет разборка со Змейкой, – твердо решил Виктор. – Нельзя заминать такое дело, будто и не было ничего. Было ведь. А если было – никуда от этого уже не деться».

Стрелец-баба тем временем общалась с Йоханом. Пыталась общаться.

Магистр на полу вдруг затих. Нет, он дышал и был жив, но находился в глубокой отключке, вызванной, судя по всему, смертью «паука».

– Код! – Змейка хлестнула Инквизитора по щеке. – Шифр сейфа!

Никакой реакции. Залитое кровью лицо, закатившиеся глаза.

– З-з-зараза! – Змейка в сердцах пнула Магистра.

Что ж, ее раздражение можно понять: так долго притворяться, так усердно охотиться за картой, а когда искомое уже совсем рядом, оказаться в столь затруднительном положении.

Сейф Верховного Магистра был старым, тяжелым и прочным. Кодовый замок – слишком сложным. Крутить колесики с мелкой латиницей и цифрами можно до бесконечности. Комбинаций тут туева хуча, как выразился бы Костоправ.

– Зараза! Зараза! Зараза! – Змейка еще трижды хлестнула Магистра по окровавленному лицу.

– Оставь его, – одернул ее Виктор. – Сейчас он тебе ничего не скажет.

– А когда?! – сорвалась Змейка. – Когда скажет?! Нужно взять эту гребаную карту и сваливать отсюда, пока крестоносцы не очухались.

Нужно, кто же спорит. Но попробуй выковырнуть карту из неподъемного бронированного шкафа с секретным кодом.

– У тебя кровь в волосах, – буркнул Костоправ. Коса Змейки, действительно, была заляпана красным. – Голову пробили?

– Это кровь Магистра, – отмахнулась Стрелец-баба. – Или того мутанта с крестиком, – Змейка нервно фыркнула: – У мутантов тоже бывает кровь.

Ну да… Когда «паука» ковырнули стрелой, из крестовидной прорези потекла черная жижа вперемежку с красной, почти человеческой кровью.

– Дай посмотрю, едрить твою в качель, – настойчиво и не очень ласково предложил Костоправ. – Может, тебя, дуру, тоже поранили.

– Отвянь! – расстроенная Змейка была сейчас не самой любезной собеседницей и не самой послушной пациенткой. Да и чем Костоправ мог ей помочь? Волосы помыть? Косичку переплести?

– Костянику лучше посмотри, – попросил Виктор.

Все-таки Магистр приласкал ее не слабо: по лицу девушки разливался свежий кровоподтек. Им с Костоправом, правда, тоже крепко досталось прикладами, но у мужиков черепа покрепче будут и к таким делам привычнее.

* * *

Костоправ занялся Костяникой. Даже, пожалуй, слишком рьяно.

– Ну-ка, покажь рану. – Лекарь бесцеремонно повернул голову девушки.

– Ай! – вскрикнула та.

– Бабай! – грозно осадил Костоправ. – Поори еще мне! Спокойно стой!

– Э, ты поосторожнее там, – Виктор уже начал жалеть, что отдал Костянику на растерзание лекарю.

– А ты вообще заткнись! – рассвирепел Костоправ. – Не мешай медосмотру, ек-макарек!

И сразу, без перехода – Костянике:

– Короче, красавица, туды ж твою коленом, рожу тебе малость перекосит, а здесь вот…

– Ой!

– Отстой! Я же сказал: не дергайся! В общем, здесь голова распухнет, как жопа. Но это пройдет. Потом. Со временем. Когда-нибудь. Может быть.

В глазах Костяники промелькнул испуг. Голову как жопу ей не хотелось, но лекаря уже интересовало другое.

– Так… Из ушей и носа не течет?

– Что не течет? – забеспокоилась Костяника.

– Кровь! Вижу, что не течет. Пока, во всяком случае. Уже лучше. Язычок высунь.

– Зачем это?

– Не затем, о чем ты подумала! Покажи язык, говорю.

– Бе-е-е!

– Сильнее!

– Э-э-э!

– Спрячь, – поморщился Костоправ. – Теперь глаза дай посмотрю…

Костоправ повернул Костянику лицом к себе, вновь не особенно заботясь о пациентке.

– Уй-й!

– Поклюй! Тьфу ты, ядрен-батон! Да тут хоть смотри, хоть не смотри. Хрен что поймешь по таким глазам. Красное все, как… М-да. Слышь, Золотой, я мутантов вообще-то лечить не нанимался. Не умею.

– Скажи хотя бы что с ней? – нахмурился Виктор.

– Ща, погодь, – Костоправ вновь повернулся к Костянике. – Как звать?

– Кого? – не поняла та.

– Тебя, мля, дорогуша! – раздраженно фыркнул лекарь.

– Костяника.

– Как травму получила, помнишь?

– Ну да, меня Инквизитор… Магистр… того…

– Чего того? – глаза Костоправа сверкнули грозно и обличающее. – Что он с тобой сделал? Забыла, прошмандовка?!

– Нет. Помню. Ударил меня. Мечом…

– Мечо-о-ом? – недобро прищурился лекарь.

– Рукоятью меча…

– Ясно. Где мы находимся?

– В башне… – захлопала глазами Костяника. – В крепости.

– В какой?

– В Андоррской. У Магистра.

– Магистра чего, епедрить?! – наседал лекарь.

– Ты совсем дурак, да? – Костяника начинала закипать.

– Нет, я не дурак, это ты пациентка. А я врач. Так что не ломайся, епс-перевердопс, и отвечай на вопросы. Магистра чего? Я что, ё-пэ-рэ-сэ-тэ, из тебя клещами все вытаскивать должен?

– Верховного Магистра Святой Инквизиции, – покорно вздохнула Костяника.

– Ладно, сойдет. Память, вроде, не отшибло. Блеванешь?

– Че? – опешила от очередного неожиданного вопроса Костяника.

– Через плечо! Тошнит тебя, спрашиваю?

– Есть немного, – призналась Костяника. – От тебя кого хочешь затошнит.

– Если бы это от меня было, тебя бы уже всю наизнанку нахрен вывернуло.

Непонятное и двусмысленное какое-то замечание.

– Костоправ, за базаром следи, да?! – на всякий случай предупредил Виктор, но, кажется, не был услышан.

– Сколько пальцев? – Костоправ изобразил перед лицом пациентки «козу» из мизинца и указательного пальца.