– Не беспокойтесь, все в порядке.

Я уселась на стул, подвинув другой для него, на тот случай, если он все же передумает и сядет. Дж.Д. казался смущенным, он стоял, засунув руки в задние карманы джинсов, его взгляд рассеянно изучал меня и окружающую обстановку. Может, в моей квартире был не такой яркий свет, как в его собственной кухне, а может, его просто смущала сама ситуация.

Мне надоело ждать, пока он заговорит.

– Чем могу быть полезна?

– Да, понимаете, Леда рассказала мне, что вы заезжали к нам. Я вернулся домой около семи и нашел ее очень расстроенной.

– Вот как? – спокойным тоном спросила я. – Интересно, почему?

– Да все из-за этой пленки. Она хотела бы получить ее обратно, если вы не возражаете.

– Отнюдь не возражаю. – Я подошла к столу, достала кассету из конверта, в который положил ее Гектор, и отдала пленку Дж.Д.

Он сунул кассету в карман куртки, даже не взглянув на нее.

– Вы успели ее прослушать? – поинтересовался он слишком небрежным тоном.

– Мельком. А вы?

– Ну, я все знаю о ней. То есть, о ее существовании.

Я равнодушно кивнула, но в голове у меня начала крутиться мысль: «В чем же тут дело? Весьма интересно».

– Так что же так расстроило Леду?

– Наверное, она не хочет, чтобы эта пленка попала в полицию.

– Но ведь я пообещала ей, что не сделаю этого.

– Но она очень недоверчивая. Понимаете, она всегда чего-то опасается.

– Это я уже заметила. Мне просто интересно, почему она вдруг так встревожилась, почему так срочно прислала вас ко мне.

– Она не встревожилась. Просто не хочет, чтобы у вас закралось подозрение относительно меня. – Дж.Д. перенес тяжесть тела с одной ноги на другую, смущенно улыбнулся, стараясь изобразить на лице самую лучезарную мину, означающую "какая чепуха". – Не хочет, чтобы вы занялись мной вплотную.

– Я всеми занимаюсь вплотную. И тут нет ничего личного. Кстати, поскольку уж вы здесь, хочу задать вам вопрос.

– Пожалуйста. Мне скрывать нечего.

– Кое-кто упоминал, что вы заходили в коттедж Лорны до появления полиции.

Он нахмурился.

– Вам так сказали? Интересно, кто?

– Не думаю, что это большой секрет. Серена Бонни.

Дж.Д. кивнул.

– Да, это правда. Понимаете, я знал, что Леда установила там аппаратуру. Знал о пленке и не хотел, чтобы полиция нашла ее. Поэтому открыл дверь, наклонился и оторвал микрофон. Я не пробыл там и минуты, поэтому и не посчитал нужным упоминать об этом.

– А Лорна знала, что ее разговоры записываются?

– Я ничего не сказал ей об этом. По правде говоря, мне было стыдно за поведение Леды. Понимаете, она относилась к Лорне с некоторым высокомерием. Леда еще молода и неразумна, и у меня начали возникать с ней неприятности из-за Лорны. Если бы я сказал Лорне, что Леда шпионит за нами, Лорна либо рассмеялась бы, либо разозлилась, а это могло только ухудшить их отношения.

– А у них были плохие отношения?

– Нет, я не назвал бы их плохими, но и хорошими они не были.

– Леда ревновала, – предположила я.

– Наверное, немного ревновала.

– Так что вы хотите мне доказать? Что на самом деле у вас с Ледой все было хорошо, и ни один из вас не имел причины для устранения Лорны, так?

– Да, это правда. Но я понимаю, вы думаете, что я имею какое-то отношение к смерти Лорны...

– А почему я должна так думать? Вы же сказали мне, что вас не было в городе.

– Совершенно верно. И Леды тоже не было. Я собрался на рыбалку с шурином, а Леда в последнюю минуту решила поехать в Санта-Марию, куда я должен был заехать за ним. Она сказала, что лучше пообщается там с сестрой, чем будет сидеть здесь в одиночестве.

– Зачем вы мне все это повторяете? Никак не могу понять.

– Потому что вы ведете себя так, словно не верите нам.

– Это чушь, Дж.Д. Как я могу не верить вам, когда у вас обоих такое превосходное алиби?

– Черт побери, да вовсе это не алиби. Какое же это алиби, если вы можете знать, где мы находились, только с наших слов?

– На какой машине вы поехали на озеро Насименто?

Он замялся.

– У моего шурина есть грузовик. Вот мы им и воспользовались.

– Санта-Мария в часе езды отсюда. Так, может, Леда воспользовалась вашей машиной и вернулась сюда?

– Этого я не знаю, но вы можете спросить у ее сестры. Она вам все скажет.

– Хорошо.

– Нет, из этого ничего не выйдет.

– Ох, да ладно вам. Если вы лжете, покрывая Леду, то почему бы и ее сестре не солгать?

– Надо найти еще кого-нибудь, кто видел ее в субботу. Мне помнится, Леда говорила, что утром они ходили на презентацию косметики. Ну знаете, это когда приезжают женщины – оптовые торговцы косметикой и делают всем макияж, чтобы они покупали продукцию "Мэри Джейн", или как ее там. Но вы, по-моему, не падки на это.

– "Мэри Кей". Но вы правы, я этим мало интересуюсь. Я сказала Леде, что все проверю, но пока для этого у меня не было времени. Так что это моя вина, а не ваша.

– Теперь понимаете? Не знаю почему, но вы даже извиняетесь как-то неискренне. Почему вы хитрите со мной?

– Потому что я спешу и не понимаю, куда вы клоните.

– Я никуда не клоню. Я просто приехал забрать пленку. И подумал, что раз уж я здесь, то мог бы... понимаете, обсудить с вами ситуацию. Но как бы там ни было, вы первая задали мне вопрос. Я не навязывался. А теперь получается, что я только сделал себе хуже.

– Хорошо. Я принимаю ваши объяснения. Давайте на этом и закончим. В противном случае нам придется проторчать здесь всю ночь, объясняясь друг с другом.

– Ладно. Если только вы не сумасшедшая.

– Ничуть.

– И вы верите мне?

– А вот этого я не говорила. Сказала только, что принимаю ваши объяснения.

– Ох, ладно, ладно. Думаю, все будет хорошо.

Я почувствовала, что начинаю смотреть на него волком.

* * *

Было уже двадцать минут двенадцатого, когда я пробиралась сквозь толпу, заполнившую "Нептун Палас". Сегодня иллюзия океанских глубин была почти реальностью. Отблески водянисто-голубых ламп плясали по полу танцевальной площадки, как по дну бассейна. Я подняла взгляд на потолок, куда была спроецирована картина шторма на море. Молния рассекала темное небо, а невидимый ветер мчался над поверхностью морской пучины. Я уже слышала скрип корабельных снастей, стук дождя по мачте и душераздирающие крики тонущих людей. Танцующие раскачивались взад и вперед, их руки волнами мелькали в воздухе, сизом от табачного дыма.