ему знать, как разбираться с подобной фигней…

Декер внимательно вгляделся в него.

– Безусловно, ему приходится нелегко.

– Да и родителем ребенок быть не должен, – подхватила Уайт.

– Ты хоть раз бывал в кондо Тайлера? – поинтересовался у него Декер.

– Само собой, раз сто. – Он осклабился. – Девицы, с которыми встречается его папаша? Я не против с ними замутить.

– Его отец занимается там своим бизнесом.

– Ага, это он еще даже до ковида. У него клиенты по всему шарику, а он не может ездить, чтобы видеться с ними, вот и занимается этим онлайн. Я иногда слышал, как он отрабатывает то, что скажет клиентам. Тайлер сказал, его папаша записывает это, проигрывает, а потом доводит до ума, что ли. Чтобы все было в ажуре, прежде чем проделать это по-настоящему. Сказал мне, что этим и отличаются победители от лохов. – Поглядел на поле. – Типа того, чем сейчас занят Тайлер. Так что, по ходу, может, и папаша научил его чему толковому… Повторенье – мать ученья.

– Верно, – поддержал Декер.

– Ага. Ну, счастливо вам. Пойду месить себе протеиновый шейк. – И Джеймс зашагал прочь.

Бросив взгляд в их сторону, Тайлер заметил, что за ним наблюдают – Уайт с нетерпением, а Декер с интересом. Но продолжал выполнять пробежки еще полчаса. Покончив с этим, трусцой подбежал к ним, утерся полотенцем и выхлебал бутылку воды.

– Ты заметно продвинулся в решении проблемы с доминирующей ногой, – похвалил Декер. – Твои рывки стали более сбалансированными, резкими и чистыми.

Тяжело дыша, Тайлер вперил в них гневный взор:

– Вы арестовали папу! Это тупизм!

– Улики говорят об обратном.

– Насрать на улики! Папа не выходил из кондо.

– Зато, похоже, его пистолет все-таки выходил, – заметила Уайт.

– Говорю же, я слышал его почти всю ночь.

– Расскажи мне о пистолете, – произнес Декер.

– Он у него испокон веков. Сомневаюсь, что он вообще из него стрелял.

– Когда ты видел его в последний раз?

– Да уж сколько лет назад… Он держал его под замком, когда я был ребенком.

– Твой папа сказал, что в кондо давненько никто не наведывался.

– Какая разница?

– А такая, что если твой папа не пускал этот пистолет в ход, чтобы убить двух человек, значит, кто-то взял его, а потом вернул на место. Из него выпустили четыре пули, Тайлер. Эти четыре пули убили двух человек.

– Считаете, так оно и было? Кто-то пытается его подставить?

– Возможно. Правду говоря, как я это вижу, для твоего отца это единственный способ выпутаться.

Тайлер потупил взор в траву.

– Я не могу его потерять.

– Понимаю.

– Можно с ним повидаться?

– Это можно устроить.

– Что мне ему сказать?

– Что любишь его. Что всегда будешь рядом, чтобы его поддержать.

Кивнув, Тайлер утер лицо полотенцем и побрел с поля.

– Парнишка на грани, – отметила Уайт.

– Будем надеяться, что сумеем оттащить его.

– Разве это твое дело, Декер?

– Может, и должно быть моим.

– А раньше ты дал Барри Дэвидсону хороший юридический совет… По-моему, это тоже не твое дело. Так почему же?

– Справедливого отношения заслуживает каждый. А во всем этом деле что-то не так. В смысле, человек, убивший кого-то из пушки, редко отдает орудие убийства копам с такой легкостью. Если б он убил кого-то из нее, тут рядышком громадный водоем, куда его можно было кинуть.

– Значит, кто-то действительно может его подставлять? Кто же? – спросила Уайт.

– Кому будет выгодно, если это его утопит?

– Тайлер и так получает деньги матери, так что он не в счет. Может, Дэвидсона подставил Лэнгли…

– Мотив? – осведомился Декер.

– Просто, чтобы подосрать Дэвидсону. По-моему, оба любят Камминс до сих пор.

– Если так, ему пришлось бы убить и Камминс.

– Уйма мужчин убивают женщин, которых якобы любят, – сказала Уайт.

– Тогда давай поговорим с Глорией Чейз и поглядим, так ли уж сильно она любит Лэнгли.

– Очевидно, достаточно, чтобы выйти за него замуж, – поставила точку Уайт.

Глава 66

Чейз была в своем офисе, расположенном в центре города. Интерьер был обставлен в минималистском стиле, но крайне недешево. Внутри циркулировали энергия преисполненной энтузиазма молодежи, потоки захватывающих изображений и массивов данных, струящихся по большим компьютерным мониторам. Декер чувствовал себя как на съемочной площадке ультрамодернового кино, где пьют ароматизированную газировку, ходят в шикарных шмотках и водят экзотические авто, а значит, сам он от своей тарелки дальше некуда.

Владелица встретила их в своем просторном, наполненном светом кабинете, уставленном высокотехнологичными наворотами и дорогой мебелью. Вид у нее был в равной мере безучастный и скучающий.

– Я слышала, ее бывший муж арестован, – сказала она.

– Новости разлетаются быстро, – откликнулась Уайт.

– Пулей.

Акцент показал им, что слово выбрано не случайно.

– Так раз он убил свою жену и ее охранника, зачем же вы здесь? – спросила Чейз.

– Из-за некоей «презумпции невиновности», – ответил Декер. – Но сперва, как я понимаю, вам причитаются поздравления.

Чейз с улыбкой подняла руку. На пальце миниатюрной хрустальной горой высился четырехкаратный бриллиант.

– Чудесно, – похвалила Уайт. – Даже если дело не сладится, камень непременно оставьте себе.

– О, сладится. Мы очень любим друг друга. – Она поглядела на Уайт. – Он встал на колено и все прочее. Очень романтично.

– Ему ведь под пятьдесят, верно? Большой возрастной разрыв, – заметила Уайт.

Чейз на миг нахмурилась, но тут же улыбнулась.

– Но на вид ему ближе к сорока. И он хочет детей, как и я.

– Планируется большая свадьба? – поинтересовалась Уайт.

Вопрос несколько обескуражил Чейз.

– Нет. Гм… мы поженимся на следующей неделе без всякой помпы, только он и я. И улетим на медовый месяц в Вегас.

– Вегас… Любопытный выбор. Вы любите азартные игры?

– Нет, но там грандиозные рестораны и представления.

– И как только вы произнесете свои клятвы, все, что он мог сказать вам о Джулии Камминс или чем-либо связанном с ее смертью, станет конфиденциальным, – сказал Декер.

– О чем это вы? – Чейз резко глянула на него.

– Во Флориде действует иммунитет на супружеское общение. Так что Лэнгли сможет сослаться на него, чтобы не позволить вам говорить с полицией или кем бы то ни было еще о сведениях, которые он мог сообщить вам о Джулии Камминс или о чем-либо еще, что может оказаться инкриминирующим. Он может сказать вам, что убил ее, но как только вы поженитесь, закон закроет вам рот на замок.

– Он ее не убивал. Он был со мной!

– Значит, тут не о чем беспокоиться. Я просто гадал, не этот ли закон подтолкнул к женитьбе на скорую руку вместо светской феерии. Впрочем, может, вам ее и не хотелось. – Он оглядел претенциозное