Дин Рид воспринимался как певец умирающего режима: обличает далекие Соединенные Штаты, но не протестует против того, что творит власть у него под носом… Зрительные залы стали пустеть. Для певца, привыкшего к обожанию публики, это почти катастрофа.

Собственно, он уже отдавал себе отчет в том, что такое реальный социализм, но признать ошибку было выше его сил. Крушение иллюзий – непереносимая трагедия. Возникли проблемы со съемками обещанного ему нового фильма. А тут еще и ссора с женой… Он собрал чемодан и ушел из дома.

17 июня 1986 года тело Дина Рида нашли в озере, неподалеку от его дома. Народная полиция ГДР сообщила о «трагическом инциденте». Известно, правда, что Дин Рид прекрасно плавал. Обстоятельства его смерти так и остались загадкой. Ходили слухи, что на шее у него остались следы удушения, что в крови обнаружены следы сильного снотворного…

Анджела Дэвис значительно легче перенесла крушение символов веры. Когда в Советском Союзе началась перестройка, компартия Соединенных Штатов этому не радовалась, предчувствуя свой упадок. Кончилась советская власть, прекратилось финансирование из Москвы. Анджела Дэвис вышла из партии:

– Если лидеры партии носят дорогие шелковые костюмы и ездят на лимузинах, погрязнув в роскоши, народ ни за что не поверит, что эти люди выражают его интересы.

Она вновь преподает в Калифорнийском университете. Теперь феминизм ее интересует больше коммунизма. Пишет книги о женщинах. Сражается за права заключенных, наркоманов и душевнобольных. Протестует против гомофобии и не скрывает своих лесбийских увлечений.

Люди, некогда выходившие на улицу с красными знаменами и воздвигавшие баррикады, добились успеха и благополучия. Кроме тех, кто, как Дин Рид, растерявшись и запутавшись, не выдержал и поспешил уйти из жизни. В отличие от Анджелы Дэвис он оказался внутри системы, которая реформированию не поддавалась, и погиб вместе с ней. А может, дело в том, что мужчины – слишком хрупкие существа. Бунтарки оказались покрепче бунтарей.

Август ставит точку

4 августа 1991 года президент СССР Горбачев с семьей улетел отдыхать в Крым. Его провожало все руководство страны. Вице-президенту Геннадию Янаеву Михаил Сергеевич строго сказал:

– Ты остаешься на хозяйстве.

Раиса Горбачева записала в дневнике: «Внуково-II. В павильоне аэропорта все, кто обычно провожал… Ирина и я обратили внимание: у Янаева на руках экзема».

С трясущимися руками

Геннадий Янаев окончил Горьковский сельскохозяйственный институт, работал начальником торфомелиоративного отдела Работкинской ремонтно-технической станции, потом стал главным инженером, а в 1963 году его утвердили вторым секретарем Горьковского сельского обкома комсомола. Он быстро делал карьеру, и с должности первого секретаря был в марте 1968 года переведен в Москву председателем Комитета молодежных организаций.

Двенадцать лет он руководил КМО – роскошная выездная работа. Еще шесть лет был заместителем председателя президиума Союза советских обществ дружбы и культурной связи с зарубежными странами. В 1986 году его перевели в ВЦСПС секретарем по международным делам.

В декабре 1990 года на Съезде народных депутатов предстояло впервые избрать вице-президента СССР. Горбачев рассмотрел много кандидатур. Александр Яковлев вызвал бы яростные протесты консерваторов. Эдуард Шеварднадзе отпал, потому что в первый же день работы съезда заявил, что уходит в отставку. От кандидатуры Нурсултана Назарбаева, будущего президента Казахстана, Горбачев тоже отказался.

Возникли две другие фамилии: Евгений Примаков, член президентского совета, и Геннадий Янаев, к тому времени член политбюро и секретарь ЦК. Бывший комсомольский функционер, веселый, компанейский, он понравился Горбачеву и мгновенно взлетел. Горбачев полагал, что сравнительно молодой Янаев, не примкнувший ни к левым, ни к правым, не встретит возражений у съезда, да и ему самому не доставит хлопот. Едва ли Горбачев хотел видеть на посту вице-президента самостоятельную и равноценную фигуру, с которой ему бы пришлось считаться…

Горбачев посоветовался с Медведевым. Вадим Андреевич ответил так:

– Янаев, возможно, будет вам помогать, но он не прибавит вам политического капитала. Я бы отдал предпочтение Примакову.

Когда Янаева депутаты утверждали вице-президентом СССР, его спросили:

– А как ваше здоровье?

Он гордо ответил:

– Жена не жалуется.

Михаил Сергеевич выбрал Янаева и совершил большую ошибку. 19 августа 1991 года страна проснулась и узнала, что президент СССР Горбачев отставлен от должности, его обязанности исполняет вице-президент Янаев, а всем управляет Государственный комитет по чрезвычайному положению.

На печально знаменитой пресс-конференции членов ГКЧП у главного оратора вице-президента Янаева тряслись руки.

– Не от хронической пьянки, – оправдывался впоследствии Янаев. – Я объявляю о болезни президента, а медицинского заключения у меня нет. Я рассчитывал, что к этому времени эпикриз о состоянии здоровья Горбачева будет у меня на руках. Я же вышел не в цирке шапито выступать, а перед всем миром. Если я говорю, что президент болен, то я должен подкрепить свои слова документом. А когда этого сделать нельзя, то не только руки затрясутся, но и другие члены задрожат…

Августовский путч 1991 года многим кажется чем-то смешным и нелепым, дворцовой интригой, кремлевской опереткой. Одни с трудом вспомнят, что Михаила Сергеевича вроде и в самом деле заперли в его летней резиденции в Форосе, а другие уверены, что он сам, не желая отказываться от морских купаний, послал подчиненных наводить в стране порядок, а потом почему-то на них обиделся и велел арестовать…

Участники ГКЧП, сначала защищаясь, а потом и нападая, утверждали, что Горбачев захотел въехать в рай на чужом горбу. Сам объявить чрезвычайное положение не решился, а им сказал: черт с вами, действуйте! Да если бы Горбачев когда-нибудь в жизни говорил: «Вы действуйте, а я посижу в сторонке», – он бы никогда не стал генеральным секретарем! Он принадлежит к породе властных и авторитарных людей, которые исходят из того, что все должно делаться по их воле. Он-то понимал, что именно подвигло членов ГКЧП на внезапные действия.

Накануне отъезда в отпуск, 29 июля, Горбачев встретился в Ново-Огареве с президентом России Ельциным и президентом Казахстана Нурсултаном Назарбаевым. Обсуждались самые что ни на есть деликатные проблемы.

Горбачев вспоминает:

«Разговор шел о том, какие шаги следует предпринять после подписания Союзного договора. Согласились, что надо энергично распорядиться возможностями, создаваемыми договором и для республик, и для Союза…

Возник разговор о кадрах.

В ходе обмена мнениями родилось предложение рекомендовать Назарбаева на пост главы Кабинета министров. Он сказал, что готов взять на себя эту ответственность… Конкретно встал вопрос о Язове и Крючкове – их уходе на пенсию.

Ельцин чувствовал себя неуютно: как бы ощущал, что кто-то сидит рядом и подслушивает. А свидетелей в этом случае не должно было быть. Он даже несколько раз выходил на веранду, чтобы оглядеться, настолько не мог сдержать беспокойства.

Сейчас я вижу, что чутье его не обманывало. Плеханов (начальник 9-го управления КГБ) готовил для этой встречи комнату, где я обычно работал над докладами, рядом другую, где можно перекусить и отдохнуть. Так вот, видимо, все было заранее