зомбаки играли в живых, устроили тут себе уютный мирок, а мы их отправили на тот свет, где их давно черти заждались. Чё теперь?

– Эй, хорош сраться! – не выдержал Зимин. – Нашли из-за чего… Вот лучше сюда посмотрите… – он показал на открытую дверь в одну из комнат, куда заглянул в то время, пока Власов объяснял Медведу устройство печки (сам он её отметил ещё раньше Власова).

Когда двое вошли в комнату за Сержем, Медвед только присвистнул.

– Так вот куда тот хмырь консервы нес… – сказал Власов, водя фонарем вдоль полок с мешками и консервами.

– Именно! – подтвердил Серж. Похоже, мы наблюдаем любопытную тенденцию: у кадавров зарождаются и развиваются социальные наклонности.

– Фигня это всё! – сказал Медвед.

– Почему же?

– Эти самые «социальные наклонности» у них с самого начала были. Почему, когда началось, зомбаки перли первым делом во всякие торговые центры и магазины, а?

– Привычка… – пожал плечами Зимин и уже хотел, было, объяснить Медведу разницу между приобретенным автоматизмом и сознательным поведением, но в это время на интерфейс поступил голосовой вызов. – Тихо! – сказал он одновременно и голосом и в общем чате. – Это мама… Да, мам…

– Сережа, ты где? – услышал он голос в голове.

– У Ника в гостях, а что? – говоря это, Серж запустил медведовское запрещённое приложение и обозначил свою метку на особняке Медведевых.

– Не могла до тебя дозвониться. И местоположение не отображалось.

– Мам, всё хорошо. Мы тут в игру играем… большая нагрузка на импланты, вот нейросеть и глючит…

– Сережа, – строго сказала мать, – я очень надеюсь, что эта ваша игра не в старомосковских подземельях…

– Мама, нет. Проверь метку… Ну откуда в доме Ника подземелья?

Серж кое-как убедил мать в том, что он ни в какой не в заброшенной канализации и не в тоннеле метро – ведь под землей МоскоуНет совсем не ловит! – и та, наконец, отключилась.

Они не стали задерживаться в странном логове странных мертвецов и отправились обратно.

До «базы» друзья добрались всего за час пятнадцать; шли быстро, по пути сделав две короткие остановки, во время которых Медвед и Власов втюхали своим родственникам готовый шаблон Сержа. Ещё двадцать минут на периметр и десять – до первого людного места, откуда дальше – на такси.

Без пяти одиннадцать Серж Зимин был дома.

Глава VII

Встретиться договорились в старом сквере на юго-востоке Велико-Побединского округа, неподалёку от часовни Святого Николая Кровавого. Днём в этом районе было немноголюдно, так как большинство местных жителей находились на службе – в городской и внешней полиции или в богатых домах, в качестве охраны и прислуги. В сквере этом по вечерам крутились молоденькие дочери служанок и копов и богатые повесы из соседних районов, все со своими видами и целями, а днём было тихо. Разве что, иногда появлялись неприметно одетые парни и девушки в удобной обуви и со спортивными сумками. Интересы этих, как правило, состоятельных молодых людей, отличались от интересов вечерней публики. Не то чтобы их не интересовали флирт и секс, просто, помимо этих общих для всех нормальных и живых людей естественных интересов, у них имелся ещё один, несколько необычный, общий на всех интерес – подземелья.

В этом старом сквере была одна известная в узких кругах достопримечательность – неприметно расположенный в зарослях кустарника люк, ведущий в коллектор, ещё более старый, чем сквер над ним. Через этот люк те, кто называли себя диггерами, попадали в другой, живущий по своим законам и правилам мир – в подземелья старой Москвы, общие для Нью-Москоу и лежащего за периметром мёртвого города. Города мёртвых.

Когда Зимин с Медведом подкатили к месту встречи, Власов с Блиновым уже были там.

– Ну что, ты готов? – спросил Серж Блинова тоном доброжелательного лидера. Соскочив со скейта, он отточенным ударом ноги подкинул доску вверх и подхватил её рукой.

Парень с достоинством кивнул.

– Отлично! Тогда идём!

Убрав скейты в чехлы, ребята направились вглубь сквера к «точке входа» – так на диггерском сленге именовались любые люки, двери и просто дыры в бетонных плитах, через которые можно было попасть в подземелья.

Подойдя к нужным кустам, Зимин назначил Власова на «шухер» и аккуратно, стараясь не поломать ветки, стал первым пробираться к люку через заросли. За ним пошёл Блинов, а после – Медвед.

– Саня тебе скинул программу с метками? – на всякий случай спросил он Блинова, аккуратно сдвигая вдвоем с Медведом крышку люка.

– Да, – коротко ответил тот.

– Чет ты неразговорчивый, Ваня, – заметил ему Медвед.

– Я скромный, – широко улыбнулся крепыш.

Друзья переглянулись; при этом Зимин едва заметно кивнул Медведу, после чего тот, расслабившись и одобрительно покивав, объявил:

– Главное, что не борзый. – Медвед по-приятельски похлопал присевшего на корточки рядом с люком новичка по колену. – Доставай бахилы! Я спускаюсь первым, ты за мной, а Саня с командиром – следом.

Командиром? – отправил ему в приват Серж, вопросительно взглянув на него.

Ну, да, командиром. Пусть привыкает к берегам. Чем нас больше, тем важнее дисциплина. Ведь так?

Так, – согласился Серж.

Натянув поверх кроссовок и штанов высокие чулки из тонкой прочной резины и накинув поверх одежды такие же тонкие плащи, Медвед с Блиновым по очереди скрылись в люке. Потом Зимин позвал Власова, отправив сообщение в чат. Они обулись, развернули и накинули плащи, Власов повязал на голову неизменную бандану, а Серж просто накинул на голову тонкий капюшон, после чего спустились в люк и, задержавшись на лестнице, вдвоем задвинули на место крышку.

Внизу по дну коллектора бежал прозрачный холодный ручей, по которому изредка проплывали бесформенные комки – прошедшее долгое путешествие по канализационным трубам дерьмо. Пованивало. Но не так, чтобы слёзы из глаз – умеренно, дышать можно.

В этот раз по коллектору они шли минут на десять дольше обычного. Ребята взяли за правило, что не станут каждый раз ходить одним и тем же путём.

Коллектор с ручьём имел несколько входов – расстояния меду которыми варьировалось от пары сотен метров до пары километров – и множество ответвлений в разные стороны. Нужное ответвление, иначе «сбойка», представляло собой закрытую чугунной решеткой арку, помеченную особым образом (они прошли мимо по меньшей мере полутора десятка точно таких же, никуда не ведущих или ведущих не туда). За аркой начиналась самая неприятная часть маршрута – двухсотметровый «ракоход» – в точности повторявший форму арки коридор с осклизлым полом и стенами, высотой всего полтора метра, по которому пройти можно было только согнувшись пополам. «Ракоход» упирался в ещё