Стечкин вопросительно посмотрел на Колесникова. Тот кивнул.

— Да, устроят, — ответил майор.

— Хорошо. Тогда доставьте ваших людей и топливо в то место, где было достигнуто соглашение о перемирии. Там вас будет ждать наша машина с кофе, сахаром, пенициллином. Там же ваши люди переоденутся и будут доставлены оттуда на место.

— Боря, готовь ПТС и людей. Я с охраной с вами поеду.

— Есть, командир.

* * *

Майор Стечкин стоял у ПТС, сложив руки на висевшем на шее автомате, и молча наблюдал за тем, как солдаты центуриона грузят на бронетранспортер «Пиранья» пять бочек с дизельным топливом. Жутко хотелось курить, но пришедший с моря туман не позволял снять с лица защитную маску. Наконец погрузка закончилась. Из «Пираньи» вышли три человека в облачении солдат колонии «Дигнидад» и подошли к майору?

— Это вы, хлопчики? Ну-ка быстро матернитесь по-русски, пока я вас не перестрелял к чертям, — тихо проговорил Стечкин.

Троица негромко засмеялась.

— Все в порядке, командир, мы это, — послышался искаженный фильтрами голос Колесникова.

Майор кивнул и внимательно осмотрел одеяние своих подчиненных.

— А где оружие?

— Сказали, на месте выдадут.

— Борис, — Стечкин поманил Колесникова пальцем, подойти еще ближе. — Вы в курсе, что у каждого из вас на груди красные треугольники намалеваны?

— Ну да, заметили.

— А вы в курсе, что больше ни у кого из них никаких треугольников на комбинезонах мы ни разу не видели?

— А ведь точно, — послышался голос одного из троицы, старшины Маресьева.

— И что это по-твоему значит, командир? — тихо спросил Борис.

— Вас пометили. Скорее всего, за вами будет наблюдать еще и стрелок. Возможно, не один. Может, снайпер. Так что будьте предельно осторожны.

— Понятно. Этого, впрочем, следовало ожидать. Да ты не волнуйся, Павел Васильевич. Все пучком будет.

— Ох, капитан, не нравится мне вся эта затея. Хоть и моя.

— Да все будет нормально, — настаивал Борис. — Нужное ведь дело делаем.

— Надеюсь, братка. Ну, ладно. С богом!

* * *

— Вот ваша точка наблюдений. Отсюда не отлучать. Когда придет ваша очередь еды, я приходить за вами, — пробубнил сквозь фильтры приставленный человек Элиаса Клаусмюллера. По-русски он говорил заметно хуже Рохеса, но, тем не менее, достаточно понятно и настойчиво.

Борис кивнул, и соглядатай удалился. Морпехи стояли в стороне от остальной массы трудящихся на земляных работах людей и тех, кто их охранял. Место им выделили, похоже, неспроста — на большом холме вываленного за прошедшее со времени начала этих работ грунта. Отсюда самих наблюдателей видно хорошо и издалека. С другой стороны, и им удобно было наблюдать за большим котлованом, образовавшимся здесь за прошедший день. Инженерная машина, сделанная на базе какого-то гусеничного военного агрегата, стояла заглушенной. Сейчас работали только люди при помощи лопат и кирок. Они обкапывали какой-то бетонный короб, почти столетие скрытый в земле. Неподалеку в кустах были видны обломки сделанной также из железобетона башни. Борис узнал характерные круглые обводы остатков этой башни. Строения, подобные ей, были натыканы на побережье повсюду. Местами они даже сохранились: к примеру, одна стояла на моле в Балтийске, пережив даже ядерный удар по военной гавани. Еще одна, известная Борису, находилась в паре километров от бывшего госпиталя в поселке Павлово. Где-то еще он помнил опрокинутую башню. Назначение их было понятно сразу — наблюдение за морем и, возможно, за небом. Известно было, что во время той войны по определенному маршруту курсировал германский бронепоезд, который попортил много крови и нервов наступающей Красной армии. Получая своевременные данные, бронепоезд, патрулировавший подступы к Пиллау, наносил точные упреждающие удары и встречал советскую авиацию шквальным зенитным огнем.[38]Борис знал историю края и хорошо помнил, что последние немцы сдались на балтийской косе аж восьмого мая сорок пятого года, когда Красная армия уже взяла Берлин. Знал он, что бои за Пиллау, который всего в двадцати минутах езды отсюда, были настолько тяжелы, что у многих красноармейцев, расквартированных позже в Кенигсберге, после тяжелого штурма, к слову, неудавшегося, с первой попытки, сдавали нервы. Бывали случаи, когда они отыгрывались на местных. Известно, что через некоторое время после взятия города местные снова открыли свои магазины и кафе. Но когда в Кенигсберг вернулись те, кто штурмовал Пиллау, недолгая, временно наступившая мирная жизнь для местных там кончилась. Советскому командованию приходилось вводить поистине драконовские меры против своих же солдат, преступавших законы чести, писанные для воина, сражавшегося за правое дело. Однако советские воины, участвовавшие в Восточно-Прусской операции, несмотря на тяжесть боев и потерь, получили такой неоценимый опыт, который с успехом применили чуть позже в боях с Квантунской армией на Дальнем Востоке.

Отвлекшись ненадолго на проверку своих знаний о данном крае и его истории, Борис Колесников осмотрел выданный ему «Штурмгевер-44». Затем слегка повернулся и украдкой постучал пальцем по рожку оружия.

Старшина Маресьев кивнул и как бы случайно оказался за спиной у командира. Украдкой отстегнул рожок.

— Пустой, капитан, — тихо сказал он, примыкая магазин обратно к оружию.

— Я так и думал.

— Сейчас свой проверю, — включился ефрейтор Чуйков.

— Отставить, Гриша, — чуть качнул головой Борис. — И так ясно, что оружие у нас не снаряженное. Ладно. Переживем, я думаю.

Тем временем чилийцы освободили от глины массивные железные ворота на торце бетонного каземата. Открыть их не представлялось возможным, и люди принялись крепить тросы ко всевозможным выступам и поручням этих ворот. Другие концы тросов крепили за «клыки» инженерной машины.

— Как думаешь, командир, что там? — спросил Маресьев.

— Бункер. Тут была башня наблюдателей. Видишь? Такая же башня в районе заставы в лесу стоит. Помню, там грунтовая дорога, по которой мы на полигон ездили. От ваишников[39]прятались, которые на заставе нам нервы мотали, — усмехнулся Борис. — Так вот, я лазил под эту башню. Там тоже бункер. Но обваленный в основном. Странно. Там башня цела, а бункер — нет. А тут все наоборот. Правда, не пойму. Бункер, по идее, небольшой. Чего им там искать?