Приблизившись к вездеходу, присел, широко расставив руки, обхватил машину снизу и попытался приподнять.

– Ты совсем сдурел от своей сыворотки, супермен недоделанный? – громко спросил я.

А затем с уколом страха ощутил, как вездеход качнулся. Не может такого быть! Просто не может! Так и оказалось – больше Метис ничего сделать не смог. Это превышало возможности любого, даже усиленного сывороткой человека, наши мышцы и связки просто не способны выдержать подобную нагрузку.

Метис повернулся – и вдруг бросился прочь. Из места, в котором только что был, он переместился к стене гаража не мгновенно, но очень быстро. Мне показалось, что раза в три быстрее обычного хорошо тренированного и умеющего бегать человека. Схватив полный рухляди железный короб, развернулся и побежал назад уже немного медленнее, но совсем немного. Встав перед фонарем кабины, поднял короб, который я бы не смог даже оторвать от пола, и опустил. Угол врезался в фонарь, вездеход снова качнулся. Метис стал равномерно бить, стараясь попадать по одному месту. Фонарь пошел трещинами, сначала мелкими, они становились все шире и удлинялись, превратившись в паутину. Чертов громила! Мутант двуногий! Я в сердцах ударил ладонью по баранке – и попал по ее центру, где было овальное утолщение.

Вездеход снова дернулся – и поехал вперед.

Тринадцать гребаных мутантов! Кто проектировал управление, как можно запускать машину нажатием, которым обычно включается гудок?! Я вцепился в руль. Метис упал, кабина подмяла его под себя, захрустел и смялся железный короб. Крутанув руль, я повел машину к раскрытым воротам. Жаль, не раздавлю этого недосупермена, корпус слишком высоко стоит на гусеницах. Я кинул взгляд на монитор, что показывал происходящее за кормой. Вот и наш неукротимый – лежит на полу плашмя, лицом к потолку. Он вскочил, повернулся, в два прыжка нагнал вездеход и сразу исчез из виду. Запрыгнул на машину, гад!

Засмотревшись, я едва не зацепил бортом край раскрытых ворот, лишь в последний момент успел взять левее. Машина пересекла бетонную коробку, опять качнулась и покатила по спиральному пандусу. Пришлось повернуть руль в другую сторону, примерно на треть. Вот этот рычажок сбоку на колонке – не фиксатор ли? Я сдвинул его, разжал пальцы, затем приподнял руки… Так и есть. Нормально! Изгиб спирали везде одинаковый, одна гусеница сейчас вращается медленнее другой, и вездеход катится по кругу, поднимаясь.

Глухо стукнуло сзади, я посмотрел на мониторы, никого не увидел и помимо воли оглянулся. Где он засел? Кажется, вылез на горб и пытается вручную срывать листы брони. Ну-ну, дерзай, громила!

Мы преодолели треть спуска. План действий уже сложился у меня в голове. Нет, садиться в кресло оператора, нахлобучивать на голову металлическую полусферу и пытаться управлять файтерами я не собирался. Этому наверняка надо учиться, да и второй пульт там стоит не просто так, наверняка за ним во время экспериментов сидел еще один человек, помощник. Возможно, моя психическая связь с мерцающими, кем бы они ни были, и означает способность к мысленному контролю файтеров, но сейчас я такое не проверну. Есть другой путь, хотя в нем зияет огромная дыра, нет, две дыры: работает ли система управления наверху и правильно ли я понял слова «Питание верхнего створа лаборатории»?

Вездеход, вынырнув в центральное помещение, снова качнулся. Я сдвинул рычаг фиксатор и повернул руль. Сзади заскрежетало – такое впечатление, что Местис там и правда броню голыми руками отгибает! Я привстал в кресле, сощурившись в тусклом красном свете. Плохо видно, а надо все рассчитать очень точно. Мы катили прямиком в стену, где был проем раскрытой двери. Метис теперь двигается очень быстро, и если я хоть немного промажу… Давай, Стас! Время!

Я крутанул руль. Вездеход сильно качнуло вбок, гусеницы заскрипели, он стал разворачиваться. Подавшись вправо, я вытянул руку, вдавил плоскую рукоять, и дверца вездехода раскрылась. В следующий момент корпус вмял ее в стену. Дверцу выдрало из пазов, она упала под гусеницу. Пронзительно зашипел вырвавшийся на свободу воздух пневматической системы.

Когда я провернув пластинку стартового ключа, под днищем рокотнуло, и вездеход встал, крепко прижавшись бортом к стене. Идеально рассчитать не удалось, и проем, ведущий в помещение с гудящими железными шкафами, оказался на самом краю дыры, что осталась на месте выломанной дверцы. Ничего, сойдет! Я выскочил из кабины, прыгнул к шкафам. Где нужный мне рычаг? Вот!

Верхний створ. Что это может быть, кроме диафрагмы, которая служит крышей зданию? И если все так, как я думаю…

Рычаг плавно опустился, когда я его нажал. Клацнув, зафиксировался в нижнем положении. Мигнул красный свет. Начало положено, но створ еще закрыт. Под рычагом две кнопки, возле каждой приклеен прозрачный пластиковый кармашек, в них вставлены картонки, на которых от руки нарисованы горизонтальные стрелки: <—>и >—<. Я вдавил первую.

Свет снова мигнул, хотя никаких звуков сверху не донеслось, к тому же отсюда я не мог увидеть, что там происходит. Сработало или нет?

В тишине скрежет прозвучал неожиданно. То, что он был едва слышным, сделало его еще более зловещим. У меня мигом вспотел затылок, и тысячи иголочек впились в шею. Заранее зная, что увижу, я медленно повернулся, шагнул обратно к проему.

Метис стоял позади вездехода и глядел на меня. В свете аварийных ламп его лицо с застывшими чертами казалось свирепой темно-красной маской. На месте глаза темнел провал, второй смотрел мрачно, пристально. Подняв руки, он снова провел скрюченными пальцами по фонарю, издав тихий скрежет. Он не мог видеть сквозь фонарь, но мне снова показалось, что бандит смотрит прямо на меня. В нижней части лица раскрылась черная щель рта, стала шире. Метис что-то сказал. Наверное, что мне некуда деваться отсюда. Что он доберется до меня. Что растерзает голыми руками, выпьет мою кровь и сожрет мои мозги на десерт.

А потом на лице-маске мелькнуло удивление, он глянул назад и вверх, будто услышал что-то. Снова посмотрел на меня. Мне показалось, или каменные черты едва заметно преобразились – тревога, даже страх проступили сквозь них? Ухватившись за край проема левой рукой, в которую вернулась острая, режущая боль, я поднял другую, в перчатке, распрямил средний палец и показал Метису.

После этого сверху в лабораторию спрыгнул первый файтер.

* * *

Я рискнул выбраться лишь спустя несколько часов, успев за это время поспать в кузове вездехода. Раскрыл вторую дверцу, вылез из кабины и огляделся. Пахло кровью. Помещение напоминало сцену из фильма ужасов, какую-то зловещую мясницкую, но я знал, какая картина меня ждет, я даже частично видел ее с той стороны фонаря и поэтому особо не впечатлился. Хотя поначалу стало немного муторно, но желудок был абсолютно пуст уже давно, что помогло сдержать рвотные позывы.

Файтеры поработали на славу. Метис, впрочем, тоже. Некоторых он просто разрывал на части, другим пробивал кулаками грудные клетки, третьим отрывал головы. С новообретенной силой он вполне был способен на такое – и все же не мог справиться с целой стаей мутантов. Сыворотка не превратила его в супермена, лишь ускорила и усилила до определенных пределов. Причем, скорее всего, лишь на время. Магии не бывает, не может десятиграммовая капсула навсегда перестроить организм, бесповоротно изменив всю биохимию. Финала схватки я не видел: под конец она переместилась выше, после чего в красном свете сверху иногда падали убитые мутанты или их отдельные части.