Первым закричал Аларик, стоявший ближе к источнику, упал и скрючился на полу, прокусывая губу и воя. Его стонам вторили сотни других.

А Рей недоуменно смотрела на собственные руки, как будто они были чужие. Ей не было ни больно, ни страшно, ни даже тревожно. Тепло разве что… И сила… вернулась? Вне себя от переполнявшей ее радости девушка поднялась и прыгнула на кровати. Думать не получилось ни о чем. Тело охватила такая легкость, что девушке казалось, она улетит. Она смеялась, плакала от смеха, бессильно била подушку, а потом все кончилось. Схлынуло, как и пришло.

Стало темно и совсем тихо. Только редкий звон разбитого стекла нарушал всеобщее молчание. Со стоном поднялся Аларик, бросил на сестру полный ненависти взгляд и похромал к кровати.

— Идем, — сипло распорядился он, хватая ее за запястье и сдергивая с постели. — Нас уже ждут.

— Я не пойду с тобой, — тихо, но непреклонно отозвалась девушка, наращивая поток силы.

— Пойдешь, — рассмеялся он. — Если не хочешь, чтобы отец убил твою мать. Пойдешь, если не хочешь, чтобы я восстановил силу тобой. Просветить как? Оба способа тебе не понравятся, — пообещал он, облизывая потрескавшиеся губы. — Идем или мне приступать?

— Идем.

— Вот и славно.

Аларик привел ее в подвал. Всю дорогу по узенькому проходу эхо доносило до них детский плач.

— Лея? — Юноша бросился к сестре, едва впереди показался слабый огонек и две женские фигуры. — Лея, ты в порядке?

— Больно… очень больно, — так же, как и недавно брат, хрипло отозвалась девочка. Рей разглядела на полу небольшую лужицу. А у самой Лорелеи на лбу виднелась засохшая кровь. — Я случайно… заколка выскользнула и… — Девочка показала брату запястье. — Мама залечила, но больно… так больно…

— Сейчас я восстановлю силу и помогу тебе. Жди.

Юноша оторвался от сестры и, подхватив факел, отошел к алтарю. Еле слышный стон полный удовольствия, и глаза Аларика вновь наполнились светом. Вот только теперь это было пылающее адское пламя. Зашипев, как будто ему было больно, юноша отбросил факел и выбежал из подземелья.

— Мне жаль. — К Рей подошла Сиален, обняла за плечи, привлекая к себе. — Если среди магов был кто-то, дорогой тебе, мне жаль. Аларик еще не научился контролировать эту свою личность. Только Альверт с Густавом могут его удержать, но они не станут… Мне жаль, Альфрея…

— Рей, — поправила девушка. — Только Рей, и никак иначе. И, мама, нам нужно уходить…

— Куда? — горько рассмеялась женщина. — Мои дети здесь. И ради них я вытерплю все.

— Значит, я не твой ребенок?

— Мой, но и они тоже…

— Мама, — позвала Лорелея, и Сиален бросилась к младшей дочери.

— Тихо, солнышко. Скоро все кончится, и папа нам поможет. Потерпи, котенок.

— Мама… — Лея доверчиво прижалась к маме, а Рей… Девушке было больно смотреть, как ее мать заботливо гладит волосы младшей и говорит какие-то глупости, чтобы девочка отвлеклась.

Рей почувствовала, как начала отзываться ее сила. Как наяву, она слышала чужой шепот, суливший все сокровища мира и главное — мамину любовь, если она позволит этому нечто прийти. Преград не будет. Она станет сильна, а мать не сможет противиться силе дочери. Ей придется всегда любить ее, всегда зависеть от нее… Нет, ведьмочка тряхнула головой, отгоняя наваждение, когда же оно не ушло, сжала пальцы в кулак до боли и с замахом ударила в пол. Боль. Острая, резкая и такая желанная скинула путы чужой воли, силы, что едва не подчинила ее себе, и Рей снова оказалась в подвале. С матерью и рыдающей сестрой. Бросила на них последний взгляд и побежала наверх.

— Куда? — рассмеялся Дункан, выходя из-за угла.

Рей не успела затормозить, по инерции падая в объятия мужчины и ловя пристальный взгляд Владыки, спешащего следом. Он довольно усмехнулся и, кивнув Дункану, поспешил к дочери.

— Не ждала? — иронично спросил Элиот, пытаясь улыбнуться как ни в чем не бывало. Вот только тонкая струйка крови, что стекала с его губы, прядь седых волос и углубившиеся морщинки выдавали, что и ему нелегко было пережить эту ночь.

— Надеялась, что больше никогда вас не увижу.

— Рад, что не заставил принцессу переживать, — насмешливо отозвался Элиот, но глаза как были серьезными, так и остались. — Альверт, мой дом пострадал меньше. Я забираю Альфрею сейчас.

— До свадьбы еще пять дней, — недовольно ответил Владыка.

— Все можно сделать быстрее. Даю два. И тебе лучше прислушаться. Аларик у них, а Густав становится слишком самостоятельным. Если я устранюсь…

— Не нужно мне угрожать, — процедил Альверт, поднимаясь. Лорелея, руку которой он сжимал, пискнула от боли, но отец как будто и не заметил. — Иначе на дно я заберу и тебя.

— Попробуй, — хрипло отозвался Дункан, обнял Рей за талию и переместился. Последнее, что она увидела, — ярость на лице Альверта и тревога у матери. — Вот мы и дома.

Элиот отпустил девушку и потянулся, расслабляясь. Потом улыбнулся, взглянув на сосредоточенное личико Рей, которая была готова прямо сейчас отстаивать право на сон в одиночестве, и поинтересовался:

— Принцесса гневается?

— Почему вы стали звать меня так?

— Потому что сегодня отстаивал свое право обладать тобой не только наш общий знакомый, но и другая не менее интересная личность. — Дункан подошел к ней, взял девушку за подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза, и спросил: — Чем же ты нас так привлекаешь? Такая хорошая девочка, а все злодеи без ума. И даже принц, как оказалось… Хочешь стать принцессой, малышка?

— Арман тоже был там?

— Да, удивил нас мальчишка. Маг из него, конечно, плохонький, но вот священник отменный. А ты молодец. Чуть не лишила меня давнего друга. Эскель так выложился на первозданный свет, что я уж, было, решил, ему конец, ан нет. Мальчишка Кристофер помог ему выжить. И откуда только столько веры взялось, словно боги благословили династию…

— Значит, они в порядке? — вычленила главное Рей.

— Зализывают раны. Аларик им кровушки немало подпортил, прежде чем они его успокоили. Жаль, конечно, мальчишку, но нарушить приказ отца… сам виноват. Обидно, что могильщик, а так… — Элиот пожал плечами, после задумчиво оглядел девушку и коснулся ее щеки. Нежно провел линию вниз и улыбнулся. — А ты ничего не хочешь мне сказать?

— Сказать? Вам? — удивилась девушка, делая шаг назад.

Дункан отпустил, только насмешливо поклонился, дескать, «наслаждайтесь».

Рей пристально оглядела небольшое помещение, в котором они оказались, и с каким-то удовлетворением отметила, что и здесь имеются руны, направленные на помощь хозяину и помогающие подавить гостя. Скругленные углы имелись и здесь, и ведьмочка заинтересованно показала на эту деталь обстановки Элиоту. Тот рассмеялся, но пояснил: