* * *

Спустя семь дней, двадцать второго января тысяча шестьсот семьдесят первого года, после свершения таинства венчания, стоя у алтаря Успенского собора, государь Алексей Михайлович откинул кисею с лица юной супруги и с полным своим правом крепко поцеловал любимую в горячие сладкие губы.

И никто из кричащих новобрачным здравицы не ведал и не подозревал, что этот поцелуй станет последним настоящим поцелуем в истории русского царства. Что уже сын Алексея Михайловича и Натальи Кирилловны, шестнадцатилетний Петр, будет обвенчан с Евдокией Лопухиной уже вовсе безо всяких чувств, смотрин и желаний – чисто ради сложившейся политической целесообразности.

Россия превращалась в империю, и вместе со звучным званием православного царства растворялась в далеком полулегендарном прошлом сказочная и таинственная эпоха великой любви. Эпоха, когда к брачному венцу и царскому трону мужчин и женщин вели искренние, глубокие чувства, а вовсе не сухой расчет дипломатов и экономистов.

В новом, стремительном и прогрессивном мире любовь становилась скучным и никому не интересным пережитком древности…

Царь Михаил Романов

Государь Михаил Федорович является самой бесцветной, самой знаменитой и самой изруганной фигурой в русской истории. Самой знаменитой – потому как является первым представителем новой династии, самой бесцветной – потому что не отметился никакими свершениями, и изруганной – по той же самой причине.

В упрек Михаилу Федоровичу ставится в первую очередь то, что он не вернул в состав России территории, отданные князем Шуйским враждебным соседям; то, что не участвовал в военных походах; то, что он лично не отметился в освободительной войне, ни разу в жизни не обнажив сабли.

При этом обличители как-то забывают, что после ссылки Михаил оказался слаб здоровьем, у него болели ноги, а после тридцати лет его уже начали носить в носилках, поскольку сам он ходил с трудом. И умер первый из Романовых тоже отнюдь не старым – всего в 49 лет.

В очень похожем состоянии при первом Романове находилась и вся страна. После гражданской войны и отражения агрессии сразу двух сильнейших стран того времени Россия оказалась слишком слаба для активных боевых действий. Воевать «до последней капли крови» за Смоленск или за возвращение выхода к морю было для нее самоубийством. Особенно в условиях «полонизации» страны, когда многие районы державы, не зная, кто является законной властью, а кто нет, придерживались принципов местного самоуправления, а численность всякого рода разбойничьих шаек, называющих себя «казаками», перешла все мыслимые границы. Россия рисковала скатиться в состояние Дикого поля, превратиться во вторую Польшу. Для восстановления порядка и властной вертикали требовалось время.

Посему Михаил пожертвовал Смоленском вовсе не ради «возвращения любимого папочки», как хором поют его недоброжелатели, а ради мирного десятилетия, в котором страна остро нуждалась, ради восстановления порядка, наполнения казны и реформирования армии, набирать которую по старым правилам уже не получалось. России пришлось поневоле переходить на европейские правила жизни: от поместного ополчения – к регулярным частям.

В защиту Михаила Романова можно добавить еще и то, что его власть на троне была в достаточной степени номинальной. История царской любви к боярской дочери Марии Хлоповой наглядное тому подтверждение. Если, несмотря на восемь лет отчаянной и хорошо задокументированной борьбы за возможность жениться на своей избраннице, царь так и не смог добиться своего, что уж говорить обо всех остальных вопросах?

На всем протяжении правления Михаила Федоровича власть в России была скорее коллегиальной, демократической: властью Боярской думы и работающего почти непрерывно Земского собора. Посему и решение о необходимости мирного перерыва и реформ можно считать общенародным желанием. Михаил Романов в данной ситуации являлся лишь символом законности и порядка, но вовсе не его опорой.

Братья Салтыковы

Традиционная история считает братьев Салтыковых главными виновниками ссылки Марии Хлоповой, причем основываясь на их собственном признании.

Во время следствия об оговоре царской невесты Борис Салтыков показал, что как-то раз в Оружейной палате при осмотре некой турецкой сабли отец невесты Иван Хлопов предположил, что русские мастера такого клинка выковать не способны. Князь Салтыков, естественно, ответил, что сделать подобную его мастерам – раз плюнуть, они и лучше производят. На этой почве бояре разругались насмерть, братья Салтыковы затаили на Хлопова обиду и потому, из личной мести, при первой же возможности его дочку и оболгали.

При всей красоте этой версии имеется здесь одна противоречивая деталь. Дело в том, что в ссылку Мария Хлопова отправилась со своими московскими дядюшками. А вот ее отец в тот же год получил назначение воеводой в Вологду, в один из богатейших городов своего времени, на перекресток главных торговых путей Европы!

Весьма странная месть, когда наказываются непричастные и возвышаются те, к кому испытываешь ненависть!

Причем больше всего назначение Ивана Хлопова напоминает попытку властных структур откупиться от обиды, причиненной боярину. «Замять» скандал с поспешной ссылкой его дочери. То есть факты явственно противоречат показаниям подозреваемых.

Посему слова братьев Салтыковых, скорее всего, являются самооговором из желания прикрыть истинных виновников устранения избранной невесты. Причем имена настоящих организаторов ссылки лежат на поверхности: это покровительница всего рода Салтыковых инокиня Марфа, никогда не скрывавшая своей враждебности к худородной невестке, и инокиня Евникия – лучшая подруга царской матушки и родительница братьев.

Желание оградить от наказания свою мать – вполне весомый мотив для лжесвидетельства.

Об истинных устроителях заговора догадывались все, и потому в 1633 году, после смертей Филарета и Марии, царь Михаил Федорович братьев Салтыковых все-таки помиловал и вернул им отнятые звания. Сиречь мстить им за погубленную любовь государь не стал. А вот матушка Евникия до самой смерти осталась в ссылке, в Суздальском монастыре.

Чаша из анчара

Хитрость человеческая в деле убийства себе подобных не знает границ, и уловки в искусстве отравления зачастую вызывают настоящее восхищение. Придумать посуду, которая делает ядовитой пищу только своего владельца, не причиняя вреда окружающим – вот оно, истинное коварство! В деле Марии Хлоповой мы видим именно такую ситуацию: от явного отравления не пострадал никто, кроме нее самой, и проблема исчезла сразу, едва только девушка покинула дворец. По всем косвенным признакам покушение на невесту проводилось именно таким образом, через ядовитую посуду.

Могла ли подобная чаша попасть в Москву? В общем-то, с легкостью.

Отношения России с Индией стали тесными и стабильными начиная еще с далекого 1532 года, когда знаменитый Бабур, основатель империи Великих Моголов, направил в Москву к Великому князю посла с предложением дружбы. После этого быстро завязались торговые отношения между русскими и индийскими купцами. Из Индии в Россию поставлялись драгоценные камни, дорогие ткани, специи, лечебные травы и рис. Обратно шли меха, кожа, медь, лебяжий и гусиный пух, шерстяные ткани и такие западные товары, как зеркала, стекло, иголки, булавки и бумага.