Войсковая артиллерийская разведка организовывалась и велась практически непрерывно во всех артиллерийских соединениях, частях и подразделениях методом визуального наблюдения с наземных наблюдательных пунктов и артиллерийскими разъездами. Широко практиковалось включение артиллерийских разведчиков в состав общевойсковых разведывательных отрядов и групп. Использовались также данные опроса пленных, изучения захваченных документов и техники противника. Важную роль, как свидетельствуют архивные источники, играла артиллерийская разведка с наземных наблюдательных пунктов.

Наиболее значительная роль среди всех видов артиллерийской инструментальной разведки (АИР) в выявлении артиллерийской группировки противника отводилась звуковой разведке, с помощью которой в Висло-Одерской операции в полосе 5-й ударной армии с 1 по 13 января 1945 года было обнаружено 117 огневых позиций артиллерий противника, а в полосе 69-й армии — 24 артиллерийские батареи (60%). В полосе 5-й ударной армии звуковой разведкой удалось вскрыть 33 артиллерийские батареи (91%). Звуковая разведка, следовательно, являлась наиболее эффективной из всех средств артиллерийской инструментальной разведки — на нее приходилось от 60 до 90% всего количества батарей противника, разведанных средствами АИР.

Степень эффективности огневого поражения во многом определялась уровнем планирования авиационного наступления- В соответствии с решениями командующих войсками фронтов 16-я и 2-я воздушные армии прикрывали сосредоточение ударных группировок на плацдармах и вели авиационную разведку на всю глубину обороны противника. С началом наступления воздушные армии массированными ударами штурмовой и бомбардировочной авиации содействовали наземным войскам в прорыве вражеской обороны. Значительные силы авиации предназначались для обеспечения ввода в прорыв танковых армий и корпусов, поддержки их действий в оперативной глубине, а также для разгрома подходивших резервов и отступавших войск противника.

В разработанных штабами воздушных армий планах боевого применения авиации особенно детально определялись действия ее на период подготовки и в первые два-три дня наступления. На участках прорыва обороны планировалось провести авиационную подготовку атаки силами бомбардировочной и штурмовой авиации. За два часа до начала наступления предусматривалось нанесение ударов по командным и наблюдательным пунктам,а также узлам связи противника с целью нарушения управления войсками. После этого усилия авиации переключались на поддержку и прикрытие войск при прорыве ими тактической зоны, обеспечение ввода в сражение танковых армий, сопровождение и поддержку войск при действиях в оперативной глубине. С развитием наступления авиация прежде всего обеспечивала действия подвижных групп фронтов и армий. Для успешного выполнения задач воздушные армии были усилены за счет резерва Ставки. Если на 30 октября 1944 года в 16-й воздушной армии имелось 1236 самолетов, то к 10 января 1945 года ее состав был доведен до 2459 боевых машин. Количество самолетов во 2-й воздушной армии за то же время увеличилось с 1534 до 2588.

Большое внимание уделялось зенитному прикрытию войск, особенно находившихся на плацдармах. Так, на 1-м Белорусском фронте огневая производительность зенитной группировки Магнушевского плацдарма равнялась 34 000 выстрелов в минуту, Пулавского плацдарма — 17 000. В большинстве предшествовавших операциях 1943–1944 годов огневая производительность не превышала 10–12 тысяч выстрелов в минуту. С выходом войск на линию Кутно — Лодзь вся войсковая зенитная артиллерия была снята с тыловых объектов и перегруппирована в боевые порядки наступавших армий. Характерно, что в ходе операции 1-го Белорусского фронта количество зенитных орудий увеличилось с 1806 до 22 П. Прошло это в связи с передачей фронту из резерва Ставки ВГК 74-й и 20-й зенитных артиллерийских дивизий.

* * *

Одним из слагаемых успеха Висло-Одерской операции являлась целенаправленная работа тыловых учреждений, в результате чего созданные на фронтах материальные запасы, даже без учета ежедневного подвоза с началом операции, обеспечивали войска как в период прорыва обороны противника, так и при действиях их в оперативной глубине. Если учесть необходимость перешивки всех основных железнодорожных путей на территории Польши с европейской колеи на общесоюзную, наличие в тыловом районе армий крупной водной прегради р. Висла, ограниченных по площади плацдармов и большое количество войск и техники, то станет ясным, какие огромные трудности были преодолены войсками и тыловыми учреждениями при подготовке операции в материально-техническом отношении. Несмотря на эти трудности, тыл справился с возложенными на него задачами полностью.

Начальник тыла 1-го Белорусского фронта генерал-лейтенант Н. А. Антипенко, выступая в 1948 году в Военной академии им. MB. Фрунзе, вспоминал примечательный эпизод, произошедший в ходе Висло-Одерской операции. «…Войска фронта несколько раз, — подчеркивал Николай Алексеевич, — удостаивались высокой чести — кремлевских залпов и приказов Верховного главнокомандующего по поводу освобождения крупных городов Польши. Такими приказами и залпами было отмечено взятие Варшавы, Лодзи, Гнезно, Познани и других городов. В приказе обычно перечислялись фамилии командующих фронтов и армиями, их начальников штабов и некоторых начальников родов войск фронта. Но совершенной неожиданностью для меня было то, что в январском приказе 1945 года по случаю взятия Гнезно говорилось, что этот город освобожден войсками генералов таких-то, в том числе и войсками генерала Н.А. Антипенко. Читаю и думаю: не во сне ли это? Звоню начальнику штаба фронта М.С. Малинину — не ошибка ли? Нет, говорит, не ошибка, пусть знают, что тыл воевал. Конечно, не только я радовался такому приказу; огромный коллектив работников тыла по праву принял похвалу на свой счет.

К сожалению, то был единственный случай в годы войны…» Справедливости ради следует сказать, что фамилии начальников тыла и 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов звучали и в других приказах Верховного Главнокомандующего в те дни, в частности, в связи с овладением городами Быдгощ (Брамбергом), Гиндербургом, Катовице, тем самым определяя место и роль тыла в Висло-Одерской операции.

В этой связи уместно напомнить читателю, что в целях быстрейшей мобилизации всех сил страны для отпора противнику, объединения усилий фронта и тыла

Президиум Верховного Совета СССР, ЦК ВКП(б) и СНК СССР 30 июня 1941 года приняли решение образовать Государственный Комитет Обороны (ГКО), который сосредоточил бы всю полноту власти в государстве в своих руках. Председателем ГКО был назначен И.В. Сталин. На члена ГКО А.И. Микояна возлагалась непосредственная ответственность за обеспечение вооруженных сил горючим, продовольствием и вещевым имуществом. Секретарь ЦК ВКП(б) А.А. Андреев возглавил руководство работой железнодорожного транспорта. В соответствии с постановлением Государственного Комитета Обороны в конце июля была реорганизована структура органов тыла Красной Армии, Народный комиссар обороны СССР И.В. Сталин 30 июля утвердил Положение об управлении тылом Красной Армии на военное время и схему организации его органов. В августе он же подписал приказ об организации Главного управления тыла Красной Армии, управлений тыла фронтов и армий и Положение об этих управлениях. Начальником тыла Красной Армии был назначен генерал А.В. Хрулев, одновременно оставаясь и заместителем Народного комиссара обороны СССР. На должности начальников тыла фронтов — заместителей командующих войсками назначались крупные военные работники, имевшие большой опыт по управлению войсками.