– Анора повсюду вас сопровождает?

– И да, и нет. Она уходит, когда теряет терпение, но всегда возвращается. Мы ведь в некотором роде семья, которой она лишена. Аноре плевать, что ей нельзя быть с Гэбриелом, она не оставляет попыток его завоевать.

Ну и ну! Неужели ей мало одного отказа?

– Гэбриел говорит, что никто из вас не выбирал себе судьбу. Но он готов подарить спасение тем, кто захочет, – вспомнила я. – Но почему первой стала Анора? Как он разыскал остальных?

– Пей чай, девочка, а то остынет.

Послушно сделав глоток, я ждала ответа.

– Дело случая, честно говоря. Все, что я знаю, это то, что Гэбриел пытается загладить какую-то вину… – Руадан замолчал, судя по всему, не собираясь продолжать рассказ, поэтому мне пришлось его подтолкнуть.

– Руадан, уж мне-то можно рассказать, что случилось с Гэбриелом…

– Это не касается ни тебя, ни меня. Ты спросила, есть ли у него связь с Анорой, и я ответил, что нет. Почему это вообще тебя волнует?

Я залилась краской, и Руадан удивленно посмотрел на меня.

– Нет-нет, девочка, он, конечно, заботится о тебе, но ты неправильно поняла его намерения.

Руадан потянулся через стол и взял меня за руку, будто отец, утешающий дочку после очередной любовной драмы.

– Ничего такого я не говорила! – выпалила я.

– Ты милейшее создание, но я совершенно уверен, что у Гэбриела со смертной никогда ничего не будет. Он на это не пойдет. У него уже был подобный опыт, и очень горький.

Мне хотелось и дальше расспрашивать Руадана, но я боялась перегнуть палку.

– Я вообще не должен был обсуждать это с тобой. – Руадан посмотрел мне в глаза. – Ах, Чесси, я знаю далеко не все о жизни Гэбриела, но так переживаю за него… – Вампир задумчиво поглаживал подбородок.

– А что случилось с той смертной девушкой?

Руадан отвел глаза; похоже, разговор его утомил. Тогда я прошептала:

– Я тоже переживаю за него. Мне просто хочется понять…

– Гэбриел совершил роковую ошибку – он влюбился. Лишь однажды он упомянул о ней при мне. Он бродит по земле в поисках ее души. Ты спрашивала, как он нашел нас. Вот так и нашел. Он ищет сверхъестественную энергию. Даже не знаю, почему он решил, что ее душа до сих пор в этом измерении. Мне вот кажется, что она давно на небесах.

Руадан растерянно пожал плечами.

– Он искупает вину за то, что когда-то влюбился? Но что же тут плохого?…

– Гэбриел сказал, что убил ее, – мрачно произнес Руадан.

Я подавилась чаем. Руадан вскочил, опрокинув стул.

– Ох! Зачем я только это сказал…

Схватив вампира за руку и заглянув ему в глаза, я решилась на последний вопрос:

– Вы знаете, как ее звали?

Речь наверняка шла не обо мне. Руки и ноги вдруг налились свинцом. Ну почему в моей жизни все так сложно? Любой ответ Руадана мог означать и мою гибель, и спасение.

Я будто играла в русскую рулетку. Губы Руадана шевельнулись – защелкал, проворачиваясь, барабан. Я зажмурилась. Что дальше? Смертельный выстрел или пронесет?

– Знаю. Ее звали Лайла.

С этими словами Руадан поспешно удалился. Первая радость от того, что той самой смертной девушкой была я, быстро сменилась шоком.

С чего Руадан решил, что Гэбриел убил Лайлу, то есть меня? Ведь меня лишил жизни Этан. Какой-то абсурд! Хотя в последнее время абсурда в моей жизни хватало.

Прямо за кухонным столом я заставила себя заново пережить момент, когда я умерла, вспомнить, как я падала, как кровь заливала глаза.

Неожиданной яркой вспышкой в мое сознание ворвался Гэбриел. Он был рядом. Я поспешила спрятать от него лишние мысли.

«Ты вспомнила…»

Весь мир сошелся в одной точке, когда зазвучал голос Гэбриела.

«Меня убил он. Меня убил Этан».

В ответ лишь тишина. Сквозь сознание пронесся легкий ледяной ветерок. Я замерла.

«Скоро я буду с тобой».

Связь с Гэбриелом исчезла так же внезапно, как и появилась.

Руадан, наверное, перепутал. Я точно знала, что меня убил Этан. Я видела, я снова пережила собственную смерть. Руадан ошибался.

Я больше не могла оставаться на месте. Бегом спустилась к себе, быстро приняла душ, высушила волосы, слегка накрасилась. В голове вихрем крутились вопросы. Совсем скоро – сегодня! – я должна получить на них ответы. Первым делом я собиралась спросить, что у Гэбриела было с Анорой в мотеле.

Взгляд упал на столик с шахматной доской. Ход за Гэбриелом. Как же я раньше не заметила, что он готов был поставить мне шах? В том, что я проигрывала, не было ничего удивительного, жаль только, что проигрывала я так бесславно. Та Лайла, которую Гэбриел когда-то знал, наверняка играла лучше.

Я открыла комод и, перебирая вещи, мысленно поблагодарила Брук: она позаботилась о моем гардеробе при переезде. Белую блузку я надела с юбкой из бирюзового шифона. Благодаря Брук нашелся и подходящий кардиган. На неприлично бледные ноги я натянула тонкие колготки и надела балетки.

Ангел был совсем рядом. Раз он сумел связаться со мной, значит, ждать оставалось недолго, и я должна как следует подготовиться к серьезному разговору.

Открыв дверь, я окаменела: передо мной стоял Гэбриел.

Ноги подкосились. Его сияющие глаза смотрели прямо на меня. Широкая улыбка, знакомые ямочки на щеках. Мне показалось, что его появление выпустило из заточения дневное светило, яркие лучи которого проникли в мое окно и заиграли на его лице.

Откинув с моего лица прядь волос, он привлек меня к себе и прижал так крепко, будто мы не виделись миллион лет.

«Как же я соскучился, Лайла!»

Я вцепилась ему в футболку и сжимала белую ткань, сама не понимая, что движет мной – любовь или гнев. Гэбриел поцеловал меня ласково и властно. Он положил ладони мне на затылок и провел большими пальцами по скулам. Глядя на меня сверху вниз, глаза в глаза, он словно предлагал мне проникнуть сквозь сияющие окна в его душу.

Забыв обиды и тревоги, я растворялась, терялась во взгляде Гэбриела. Его руки медленно двигались, касаясь моих шеи, плеч, бедер… Теплая ладонь ангела проникла под тонкий хлопок блузки, легла мне на талию, еще сильнее прижала меня к нему. Дыхание мое стало прерывистым.

Взявшись за ремень его брюк, я тянулась вверх, встав на цыпочки. Как же он был мне нужен!

Гэбриел поднял меня, и я обвила его талию ногами, уперлась ладонями в грудь, почувствовала ровное и сильное биение его сердца. Его губы становились все требовательнее и настойчивее. Мы не могли больше ждать.

Я сняла с Гэбриела рубашку, ощутив цитрусовый аромат. Кристалл у меня на шее пульсировал ярким белым светом. Мы стояли, окруженные радужным сиянием, источником которого были мы сами.