Пока шокированный услышанным Силиус пытался смириться с тем, что на него накричала какая-то служанка, Агата повернулась к страже.

– Приказываю: немедля назад! – потребовала она, позабыв о всяких манерах, привитых ей теми, кто считал своим долгом ткнуть в них носом служанку.

Евандер обнажил меч, раз и навсегда обозначая свои приоритеты.

Нельзя точно сказать, что подействовало на стражей. Опешивших от обилия приказов, отданных повышенным тоном нежным созданием, хрупкой взбалмошной принцессой, стражей окончательно выбил из колеи тот факт, что командир не спешил оспаривать решения госпожи. Ослушаться принцессу, которая говорила о себе в третьем лице и только что обвиняла рыцаря в покушении на свою жизнь, они не могли – королевская дочь выглядела безумной. Каждый из них втайне надеялся, что найдется кто-то, способный увести это безумное создание в церемониальных одеждах подальше, позволив им заниматься выполнением приказов командиров. Феликс, когда отдавал приказ снаружи храма, четко расставил приоритеты: беглецов ему доставить живыми.

– Ваше Высочество. – Низкий, полный обманчивого спокойствия голос Силиуса заставил Агату повернуться. Но как только она посмотрела на рыцаря, что-то заставило ее остановиться, словно она забыла, что собралась делать.

– Вы успокоились, – приказал Силиус, пряча руки за спиной.

Агата упала на пол без сознания. Евандер во второй раз не успел поймать свою принцессу, однако в этот раз только по собственной вине.

* * *

Адалин, ухватившись за предложенную Леверном руку, шла по мостовой и не верила глазам. На земле лежали десятки тел, лишенных жизни. Следы борьбы пугали – девушка, боязливо ступая по свободным островкам мостовой, во все глаза смотрела на тех, кто еще недавно намеревался причинить ей вред.

«Или спасти», – закралась упрямая мысль. Надежда никак не хотела отпускать сердце.

– Некогда любоваться, – буркнул Леверн. Командир, полностью поддерживая друга, остановился, только чтобы подобрать лук у убитого врага, и предложил Леверну также запастись оружием.

– Белобрысый, заметил, они все в одной и той же форме? Словно сами себя и порубали. Внутренние склоки? – пробормотал Винсент, не отставая от припустившего подальше от площади рыцаря.

Миновав ее, командир прислушался к нарастающей тревоге. Чем дальше они убегали от храма, чем чаще дышала Адалин, которая была не в состоянии преодолевать бегом большие расстояния, тем больше Винсент подозревал, что это ловушка. Беспочвенное предчувствие тянуло его обратно, в тысячную толпу, требуя раствориться среди людей и ждать, пока охота утихнет, что противоречило всякой логике.

«Нас найдут в Мурусвальде. Нужно бежать, пока тайный выход из города открыт», – убеждал себя командир. Жилые районы давно остались позади, но все равно приходилось прятаться – патрульные, очухавшись после еще одной неудавшейся поимки в храме, рыскали по улицам подобно голодной стае. Отряд Винсента с трудом добрался до окраины города, туда, где выходил из-под земли тайный туннель винного магазина.

Леверн резко остановился, пригнулся и спрятался за грудой ящиков, небрежно поставленных друг на друга. Секунду спустя Винсент и Адалин юркнули к нему, пригибаясь к мощеной дороге. Возле спуска в туннель, скрытого рядами прогнивших досок, расположилась королевская стража – воины под присмотром Феликса подпаливали бесхозные полуразрушенные здания. Огонь, резво пожирая сухие деревяшки, легко перекинулся на доски, закрывающие спуск.

Леверн едва слышно выругался, а Винсент, не замечая, что делает, впился ногтями в руку Адалин, вымещая накопившуюся в нем ярость. Впрочем, принцесса не чувствовала боли. Надежда выбраться из второй столицы сгорала вместе с резвым треском погибающей древесины. Скоро от них тоже останется только пепел.

Принцесса в порыве зашептала молитвы – за любой знак, любой шанс выбраться из Мурусвальда она готова отдать многое. Но ни единой идеи, как избежать участи быть пойманной, у нее не нашлось – вместо этого в голове однотонным гулом звучал водопад.

– Пойдем, – едва слышно произнес Винсент, поднимаясь. Нужно было убираться как можно скорее, пока Феликс занят порчей городского имущества.

Плану командира до невозможности глупо не дал осуществиться Леверн – рыцарь, поднимаясь вслед за друзьями, задел макушкой угол ящика, и без того державшегося на честном слове. Ящик с громким стуком свалился наземь, и за ним обрушилась вся башня.

Шум привлек внимание королевской стражи подобно куску свежего мяса, брошенного в вольер с голодными псами, и пока служивые наблюдали за падением ящиков, Феликс быстрым шагом направился к ним. В переулке за складом мелькнула фигура Винсента, и рыцарь побежал за ним. То, что это был именно он, Феликс понял сразу – не зря он, по настоянию короля, еще до назначения Винсента командиром процессии следил за ним, и образ человека, которому была поручена жизнь Адалин, надежно укоренился в его памяти.

– Амон, остаешься со своим отрядом здесь, остальные – за мной! – Феликс кричал на бегу. – Сообщи воинам, пусть придержат парней Силиуса. И разберись с переодетыми крысами! Они всю засаду у храма испортили. Не выпускай их из виду, я хочу знать, кто их послал сюда!

Амон кивнул, надеясь про себя, что найдет гонца, которого не жалко послать к Силиусу с приказами. Меж двумя командирами, получавшими распоряжения напрямую от короля, который день в полной тишине летали молнии – Амон не знал, что не поделили два рыцаря, но очень надеялся, что он этим не обладает, иначе ему придется волноваться за сохранность собственной шкуры.

* * *

Шум водопада оглушал – ни единый звук не мог соревноваться с гулом мощной стены воды, срывающейся с обрыва. В воздухе витал туман, сгущавшийся ближе к водопаду – главной гордости Мурусвальда. Путники со всех уголков королевства съезжались посмотреть на красоту чуда природы, но чаще всего они не получали того, что ждали. Увидев толщу холодной воды, бесконечно обрушивающей свою мощь на скалы, каждый уходил с чувством, отличным от воодушевления и восхищения, – страхом. Первобытным, животным страхом перед природой, доказывающей свое величие над человеком. Пришедший мог быть бедняком или монархом, способным устлать дорогу от замка до водопада золотыми монетами, но их тела одинаково быстро достигнут дна, окажись они в этих водах. Природе не было никакого дела до превосходства одного человека над другим, пока она оставалась превыше всех созданий на земле.

Адалин с трудом различала Винсента, идущего на шаг впереди нее. Он крепко держал ее запястье, не позволяя останавливаться ни на секунду, – люди Феликса уже дышали им в спину. Принцессу била дрожь, неведомо как сочетавшаяся с жаром во всем теле. Где-то впереди, кажется, кричал Леверн – слышалась то ли ругань, то ли мольба, и она, наполненная злостью, растворялась в чаще леса.

– Здесь негде прятаться, безмозглый ты осел! Смерти нашей жаждешь? – разорялся рыцарь, держа отобранный у Винсента лук. Оружие он держал наготове, понимая, что, догони их сейчас Феликс, живыми им не остаться. Ему было жалко Аду – девушка совершенно не понимала, что происходит, но ее упорное желание познать мир в последние дни жизни не оставляло его равнодушным. Помочь – вот чего хотелось Леверну, и речь шла уже не столько о воинском долге, сколько о человеческом.