– И что?

– А то, что именно Фиона предложила, чтобы они поженились. – Оливер вздохнул. – Синклеру нужны деньги для инвестиций в Американские железные дороги, и если Фиона снабдит его нужной суммой, то через некоторое время брак будет расторгнут.

– Понятно. – Джонатон задумчиво пожевал губами. – Фиона когда-то и мне говорила о возможности временного брака, а я сказал, что это во многом будет зависеть от того, что представляет собой Как-там-его-звать.

– Ну так вот. – В голосе Оливера прозвучало предупреждение. – Фиона хочет выйти замуж, и как можно скорее. Моя мать уже планирует свадьбу.

У Джонатона заныло под ложечкой.

– Когда?

– В пятницу.

– В пятницу? – Джонатон вскочил с кресла, но тут же плюхнулся обратно. – Это значит, что у меня остается всего три дня!

– Кажется, мы должны приготовить подарки… – пробормотал Кавендиш, обращаясь к Уортону.

– Пока нет. – Уортон в упор посмотрел на Джонатона. – Что нам нужно, так это план. Не какой-нибудь наскоро придуманный, а серьезный, способный принести успех, расстроить свадьбу и вернуть Фиону тебе.

– План? – Джонатон ударил себя ладонью по лбу. – Боже, почему я не подумал об этом!

– Потому что ты ковырялся в самом себе и в своих несчастьях, – подсказал Кавендиш.

Джонатон с досадой вздохнул. Ему, конечно, следовало что-либо возразить, но Кавендиш был прав – он и в самом деле погряз в переживаниях вместо того, чтобы хорошенько поразмыслить. Никогда раньше ему не приходилось завоевывать сердце женщины, и ни одна женщина не значила для него столь много. И никогда еще он не находился в столь критических условиях.

Теперь у него оставалось всего лишь два варианта: либо он должен что-то предпринять немедленно, либо потеряет Фиону безвозвратно.

– Похоже, ты прав, – медленно проговорил Джона-тон. – Вы все правы. Я должен что-то сделать, и притом не откладывая. Я открыт для любых предложений. – Он бросил угрожающий взгляд на Кавендиша: – Кроме заявления о своих чувствах на сцене в перерыве между актами.

– Я вовсе не настаиваю на этом. – В голосе Кавендиша послышалось разочарование. – Хотя это был бы блестящий жест…

– Постойте, у меня есть идея, – прервал Кавендиша Оливер. – Но это потребует консультации с Синклером.

– В таком случае я встречусь с Синклером, – твердо заявил Джонатон.

– Сказано – сделано. – Оливер встал и подал сигнал кому-то стоящему у входа.

– Неужели ты привел его сюда? – Кавендиш повернул голову к двери. – И разумно ли это?

– Не уверен, что мудрость важнее действия, – назидательно сказал Уортон. – Даже если действие неверно. – Он бросил сочувственный взгляд на Джонатона. – Этот бедолага только и делал, что хандрил с того момента, как Фиона дала ему от ворот поворот.

– Потому что он влюблен. – Кавендиш выпятил грудь.

– И несчастен, – подхватил Уортон.

– Если вы скажете, что так мне и надо, я застрелю вас обоих, – недовольно пробормотал Джонатон.

Когда к ним подошел высокий темноволосый мужчина, Джонатон чуть не застонал. Так это и есть Как-там-его-звать? Он-то надеялся, что американец окажется низкорослым, толстым и лысым, но у него не было ни дюйма избыточного жира, а пышная шевелюра очень ему шла. Он выглядел так, что мог бы позировать для одного из рисунков Фионы.

Мужчины встали.

– Лорд Хелмсли, позвольте представить вам мистера Синклера, – громко произнес Оливер. – Мистер Синклер, это маркиз Хелмсли.

Джонатон долго вглядывался в Синклера, который, в свою очередь, не менее внимательно и без малейшего колебания разглядывал маркиза. Наконец Синклер протянул руку, и Джонатон пожал ее. В этот момент он понял, что иметь такого союзника – дело очень стоящее.

Оливер представил других джентльменов, и когда все сели, Синклеру принесли бокал.

После этого воцарилось неловкое молчание, и оно продолжалось до тех пор, пока Джонатон, сделав глубокий вдох, не произнес довольно неуверенно:

– Мистер Синклер…

– Лорд Хелмсли… – одновременно с ним произнес Синклер.

Снова воцарилось молчание. Внезапно Оливер откашлялся.

– Возможно, будет лучше, если я объясню присутствующим свою идею.

– Возможно, – негромко подтвердил Уортон.

Кивнув, Оливер продолжил:

– У Синклера нет особого желания жениться на Фионе.

– Хотя она красивая, очаровательная женщина, – поспешил добавить Синклер. – Она вовсе не то, что я ожидал. Представьте, что я мог подумать, когда отец рассказал мне о сговоре с отцом мисс Фэрчайлд.

– Вы подумали, что она, должно быть, толстушка, – пришел ему на помощь Кавендиш.

Синклер на мгновение опустил взгляд, затем продолжил:

– Возможно, при других обстоятельствах меня такая партия вполне бы устроила, но в настоящее время я не испытываю ни малейшего желания вступать в брак.

– Как и любой из нас. – Уортон сделал паузу, затем улыбнулся: – За исключением Хелмсли. Он всегда говорил, что как только найдет идеальную женщину…

– Довольно болтать! – решительно пресек разглагольствования приятеля Джонатон. – Итак, вы согласились жениться на ней?

Синклер удивленно взглянул на Оливера:

– Разве вы им не рассказали?

Оливер ободряюще кивнул, и Синклер продолжил уже более уверенно:

– В таком случае вы должны знать, что мисс Фэрчайлд не заинтересована в данном браке. Это скорее деловое соглашение, чем что-либо иное. Она получает наследство, ее сестры – приданое, а я – существенную сумму, которая позволит мне осуществить мои собственные проекты. Спустя некоторое время брак будет расторгнут путем аннулирования или развода здесь либо в Америке. – Он любезно улыбнулся. – Мы пока не разработали все в деталях, но за этим дело не станет.

– Значит, ваш единственный интерес сосредоточен на финансовой стороне? – спросил Джонатон, пристально вглядываясь в лицо Синклера.

Синклер поморщился:

– Да, можно сказать и так. Однако я смею заметить, интерес мисс Фэрчайлд в этом браке также сводится к чисто финансовым вопросам.

– Хелмсли всегда интересовали хорошие инвестиции, – ровным голосом заметил Оливер. – Можно предположить, что если бы вы получили деньги из другого источника, у вас не было бы необходимости жениться на упомянутой особе…

Четыре пары глаз изумленно устремились на Оливера.

– Блестящая идея, старина! – В голосе Уортона прозвучало восхищение.

Оливер скромно улыбнулся.

– Так вы готовы отдать ее? – Джонатон не сводил взгляда с Синклера.