– Ширли, погоди! Мы явно не туда идем…

– Там сзади балкон. Нам нужно пройти через ресторан, чтобы убраться с пирса.

Ширли провела мужа мимо панорамных окон круглого банкетного зала. Гости, сидевшие при свечах за накрытыми столами, удивленно отрывали от тарелок глаза, ни сном ни духом не ведая о чудовище, кружившем под пирсом.

Ширли постучалась в стеклянную дверь балкона. Джо увидел поднимающийся из воды люминесцентный плавник.

К балконной двери, качая головой, направился официант. Он махнул рукой в сторону, направляя их к центральному входу… И в этот момент одна из свай пирса задрожала от чудовищного удара.

Джон забарабанил по толстому стеклу:

– Открывай чертову дверь, или я вышибу ее, к такой-то матери!

Официант посторонился, когда другой мужчина, очевидно менеджер, поспешно отпер дверь.

Ширли рывком распахнула дверь, и Джон буквально втолкнул жену в роскошный зал. Они остановились перевести дух; с них ручьем текла вода.

– Мадам, вы не можете…

– Вы все, живо убирайтесь отсюда! – закричала Ширли. – Пирс вот-вот рухнет!

Ширли потащила мужа мимо остолбеневших посетителей к выходу.

– Мадам, месье…

– Эй, лягушатник, ты слышал, что сказала моя жена! Живо выводи всех из этого…

Послышался жуткий грохот, стены ресторана задрожали, словно при землетрясении, панорамные окна разлетелись на мелкие осколки, гости и обслуживающий персонал повалились на пол.

Сквозь гул протестующих криков и визга до Джона донесся чудовищный треск. Это обрушилась одна из поврежденных свай.

Ресторан начал крениться набок.

Джон схватил жену за руку и побежал между столами, протискиваясь через толпу людей, пробирающихся к выходу.

Джонасу с Маком, зависшим в вертолете над полем битвы, оставалось лишь беспомощно наблюдать за тем, как задняя часть ресторана обрушивается в море.

Марианская впадина

Сергей ждал под дверью каюты Терри, пока «Прометей» не покинул стыковочный шлюз.

– Решила остаться, а?! – крикнул русский на ломаном английском и, издевательски расхохотавшись, прошел дальше по коридору.

Терри села на пол, пытаясь успокоиться.

Стук в дверь застал ее врасплох.

– Это Бенедикт. – (Терри вытерла лицо и пошла открывать.) – Моя дорогая, почему, ради всего святого, ты еще на борту? – невинным тоном поинтересовался Бенедикт. – «Прометей» отплыл еще рано утром.

– Вы что, издеваетесь надо мной? Последние несколько часов у меня под дверью торчал этот ваш русский головорез…

– Сергей? – Бенедикт покачал головой. – Надо же, а я и не знал.

– Ну откуда вам было знать! Похоже, вы получаете сексуальное удовлетворение, играя на чувствах других, да?

В глазах Бенедикта появился опасный блеск.

– Ладно, поговорим позже. Когда ты обуздаешь свои чувства. – Бенедикт повернулся и исчез.

Проводив его взглядом, Терри захлопнула дверь каюты. Выждала десять минут, осторожно открыла дверь и рванула к трапу. Затем, спустившись на два уровня вниз, помчалась по коридору в лабораторию Хита.

Терри постучала, но никто не ответил. Она вошла в лабораторию, однако комната оказалась пустой. Заперев за собой дверь, Терри поспешила в соседнее помещение.

На нее смотрел лишь окаменелый череп. Агент ЦРУ исчез.

В расстроенных чувствах, она покинула лабораторию и поднялась на палубу B.

Капитана Хоппа Терри нашла на мостике. Памятуя о заступничестве Хоппа перед Бенедиктом, девушка подошла и отвела капитана в сторону.

– Вы в порядке? – спросил капитан. – Вам сюда нельзя…

– Могу я поговорить с вами наедине?

– «Эпиметей» прибывает с минуты на минуту, – сказал Хопп, обращаясь скорее к стоявшим неподалеку членам экипажа, нежели к Терри. – Давайте-ка пройдем наверх и оттуда проследим за погружением.

Терри проследовала за капитаном по трапу шахты на обзорную палубу. И стала с нетерпением ждать, когда он активирует обзорный купол, убрав титановую оболочку с лексановой сферы.

– Говорите тише, – предупредил девушку капитан. – Здесь у стен есть уши.

– Бенедикт держит меня на борту, словно пленницу…

– Знаю.

– Вы можете мне помочь?

– Не… не уверен.

– А где Хит? Куда он запропастился?

– Палеобиолог? По-моему, он покинул «Бентос» рано утром на борту «Прометея».

У Терри упало сердце. Как он мог уехать, не взяв ее с собой?!

– Капитан, я вас очень прошу. Мне во что бы то ни стало нужно выбраться отсюда.

Хопп явно занервничал:

– Но что я могу сделать?

– Пошлите властям радиограмму с просьбой о помощи.

Хопп покачал головой:

– Все линии связи «Бентоса» и подводных аппаратов коммутированы через «Голиаф». И обойти эту систему невозможно.

Терри почувствовала, как на глазах вскипают слезы отчаяния.

– А вы можете пилотировать «Эпиметей»?

Вопрос явно застал капитана врасплох.

– Нам не удастся уйти далеко. Тем более обогнать «Голиаф»…

– Как далеко отсюда до ближайшего острова?

– Примерно сто двадцать морских миль, если двигаться на запад от той точки, где мы находимся.

– Мы вполне можем это сделать.

Капитан повернулся лицом к впадине. Кивком показал на далекие огни.

– А вот и «Эпиметей», – пробормотал он.

– Капитан, пожалуйста…

Хопп мучительно долго смотрел на темное отражение в стекле, но наконец нарушил молчание:

– Я с Бенедиктом уже более двадцати лет. Он взял меня на работу. В то время я был пропащим человеком. Законченным алкоголиком, который сел в пьяном виде за руль и в результате убил жену и маленькую дочь. – Хопп посмотрел Терри в глаза и смахнул скупую слезу. – Моей дочери сейчас было бы примерно столько же лет, сколько вам.

– Вы можете спасти мне жизнь.

– А теперь возвращайтесь в свою каюту и оставайтесь там. Ни с кем не разговаривайте. Встретимся на палубе G в три ноль-ноль.

Следующие четырнадцать часов Терри сидела, запершись в каюте, и с нетерпение ждала того часа, когда ей наконец-то удастся покинуть свою подводную тюрьму.

Бенедикт не терял времени даром. Не успел «Эпиметей» причалить, как Бенедикт тотчас же распорядился отправить подводный аппарат во впадину. Правда, на сей раз «Бентос» должен был держаться поблизости. Терри слышала, как вскоре после полуночи аппарат покидал «Бентос». Девушка пока так и не смогла понять, что именно «Геотек» ищет на дне, но ей уже стало понятно, что развертывание системы ЮНИС – это не более чем хитрая уловка замаскировать истинные цели Бенедикта.