Первая докладная на семи страницах была направлена 4 июля. В этом документе сообщалось о составлении программы по отработке и испытаниям экспериментального и опытного образцов ЦРН, причинах малого потенциала радиотракта (25–30 километров по самолету ТУ-4), о введенных доработках в антеннах ЦРН, передатчике (в результате дальность станции возросла до 40–50 километров). В докладной приводятся первые организационные мероприятия по посменному распределению обязанностей среди руководящего состава ЦРН, особенно в случае летных испытаний. Докладную подписали Б. Ванников, В. Калмыков, С. Берия, А. Расплетин и А. Минц.

Заметим, что все последующие докладные с результатами испытаний опытного образца ЦРН имели высший гриф «Сов. секретно, особая важность».

За время испытаний опытного образца ЦРН в адрес Л. П. Берии и А. С. Еляна были направлены пять докладных в июле (9-го — 3 страницы; 15-го — 2; 20-го — 3; 25-го — 2 и 31-го — 3 страницы) и три — в августе (8-го — 3 страницы, 20-го и 30-го — по 4 страницы). Докладные направлялись с пометкой «Серия К», что означало «вручить лично». Л. П. Берия после ознакомления направлял их для контроля в ЛГУ Рябикову. Круг лиц в КБ -1 для ознакомления был весьма ограничен: А. С. Елян направлял П. Н. Куксенко, С. Л. Берии, Е Я. Кутепову, Л. А. Гаухману, В. Э. Магдесиеву, а однажды и Н. А. Лившицу Любопытно, что Елян все бумаги подписывал, как и Сталин, красным карандашом. Как следует из приведенного перечня, ознакомлению с результатами испытаний ЦРН подлежали только первые лица КБ-1, занятые непосредственно разработкой системы «Беркут». Это диктовалось особой секретностью докладных. Что касается Н. А. Лившица (он ознакомился только с докладной от 20 августа): он занимался моделированием предстоящих пусков по самолетам Ту-4, и полученные данные в испытаниях ЦРН по реактивному самолету Ил-28 могли стать весьма полезными при моделировании. В докладной записке от 1 сентября уже отмечалось, что «при работе по реактивному самолету Ил-28 отраженные локационные сигналы образуют пачки относительно симметричной формы. Ошибки в определении координат цели оказываются примерно в 1,5–2 раза меньше, чем в случае работ по самолету Ту-4, имевшему большие размеры и четыре винтовые группы». Этот факт свидетельствует о предвидении Расплетина по возможной работе системы «Беркут» и по реактивному самолету Ил-28.

Последняя докладная «О состоянии отработки и ходе испытаний станции Б-200; о направлении дальнейших работ» (4 страницы) была направлена Л. И. Берии 2 сентября 1952 года.

Отмечая дальности обнаружения цели — самолетов Ту-4 и Ил-28, в докладной вновь обращается внимание «на серьезный дефект конструкции системы, заключающийся в том, что при вращении антенн изменяется длина волновода в так называемом узле запитки. Это приводит к паразитной модуляции (изменению) мощности излучаемых и принимаемых сигналов».

В докладной предлагается приступить к испытаниям ЦРН с ракетами на полигоне. В связи с этим разработана программа испытаний опытного образца ЦРН. Испытания планировали закончить к 15 сентября. Разработана программа дальнейших исследовательских работ на экспериментальном образце ЦРН. Этот завершающий документ подписали В. Калмыков, И. Куксенко, А. Расплетин и А. Минц.

Эти уникальные по значимости документы в силу их высокой секретности открывают сегодня правдивую страницу взаимоотношений А. Расплетина с Л. И. Берией, показывают нормальную, весьма напряженную работу по испытаниям ЦРН. В ней не было ничего из того, что так «красочно» описал Г. В. Кисунько в своей книге «Секретная зона. Исповедь генерального конструктора», — не было ни доносов, ни вызовов с разносом к Л. И. Берии. Заметим, что к результатам испытаний опытного образца ЦРН, о котором мы так подробно написали выше, Кисунько не был допущен и о работах по доработке антенн ЦРН не знал. Такова суровая правда жизни.

Сжатые сроки, отведенные на лабораторную отработку, привели к тому, что устройства экспериментального ЦРН изготавливались в значительной степени «с листа». В этих условиях принципиально новая аппаратура, естественно, не могла получиться без недостатков — и схемных, и конструктивных. Особенно острая ситуация сложилась по антеннам. Их коэффициент усиления получился много меньше, а боковые лепестки диаграммы направленности много больше расчетных.

Соответственно, малой получилась дальность действия радиолокатора. Необходимо было срочно найти причину и принять решение по ее устранению: ведь исправления могли быть реализованы только введением изменений в конструкцию огромных антенных систем, а это потребовало бы немало времени, затянуло бы испытания экспериментального ЦРН.

Время поджимало, и, чтобы быстрее найти причины, Расплетин пригласил из ЦНИИ-108 известного специалиста Евгения Николаевича Майзельса, руководителя той самой лаборатории, в которой до КБ-1 работал Заксон.

Майзельс диагноз поставил быстро: необходимо исправить форму раскрыва «сыров». Откорректированные чертежи были отправлены на Подольский завод, и по ним был изготовлен новый (второй) комплект антенн.

Основной результат, ожидавшийся от испытаний экспериментального ЦРН, был получен. Убедились: задуманный радиолокатор будет обладать требуемой дальностью действия и сможет служить источником информации, необходимой для наведения ракет на цели.

В ходе испытаний проводилась доводка аппаратуры ЦРН, в нее вносились необходимые изменения. Главным было проверить: насколько точно нулевое значение разностей координат цели и ракеты, определенных радиолокатором, соответствует их совмещенному в пространстве положению? Иными словами, насколько точно ЦРН сможет выводить ракеты в точки встречи с целями и, следовательно, насколько эффективным будет поражение целей.

В облетах ЦРН самолеты оборудовались штатными ракетными приемоотвегчиками. По мере полета самолета регистрирующие приборы непрерывно записывали разности координат самолета и совмещенной с самолетом «ракеты» — ракетного приемоответчика. Облетов было проведено много. Они показали, что от ЦРН следует ожидать приемлемой точности наведения зенитных ракет на цели.

Изучая результаты облетов, Расплетин непрерывно требовал искать в ЦРН возможности по дальнейшему повышению его точности. Одним из возможных резервов было усовершенствование конструкции «запиток», последовательно подключавших передающе-приемные тракты к очередным «сырам» вращающихся антенн.

Пришло время начинать настоящее серийное производство. Привозимая из Москвы документация для серийных заводов тщательно проверялась на соответствие испытывавшимся в Жуковском образцам и только затем представлялась Расплетину на утверждение.

Параллельно испытаниям ЦРН в Жуковском на комплексном моделирующем стенде КБ-1 в Москве интенсивно отрабатывался контур управления наведением ракет на цели.

Это был важный идеологический вопрос — выбор рационального метода наведения зенитных ракет на цель.

Был предложен так называемый «командный» метод с использованием для управления ракетой информации о координатах ракеты и цели, получаемой с помощью наземных радиолокационных средств.

Комплексный стенд включал в себя имитаторы сигналов цели и ракеты, системы автоматического сопровождения цели и ракеты, счетно-решающий прибор формирования команд управления ракетой, аппаратуру передачи команд, бортовое оборудование ракеты и аналоговое вычислительное устройство — модель самой ракеты. Успех, ожидавший разработчиков уже в первом пуске ракеты в замкнутом контуре управления на полигоне в/ч 29189, был заложен на этом стенде.