В этом же соборе покоился и Георгий Всеволодович: «И удивительно было, что даже после смерти бог соединил тела их; принесли тело Василька и положили его в церкви святой Богородицы в Ростове, где и мать его похоронена. Тогда же принесли голову великого князя Георгия и положили ее в гробницу, где уже лежало тело его» (Из Лаврентьевской летописи). Впоследствии ростовский герой был канонизирован, и праздник его был установлен 4 марта, в день мученической гибели, 23 мая в Собор Ростово-Ярославских святых и 23 июня в Собор Владимирских святых.

Вдова Василька, княгиня Мария, в память о погибшем муже основала Спасо-Песоцкий (как его ещё называли в народе, Княгинин) монастырь с храмом Спаса на Песках. Соборный храм первоначально был деревянным. В конце XIV века его разобрали, а затем соорудили новый, тоже из дерева. После этого собор неоднократно перестраивался, а современное каменное пятиглавое здание было построено в 1711 году. Храм Спаса на Песках – это единственная постройка, которая уцелела от всего комплекса Княгинина монастыря. Храм и сегодня стоит на окраине города, как напоминание о подвиге молодого ростовского князя, положившего голову «за други своя».

Ростов Великий. Церковь Спаса на Песках построена княгиней

Марией в память о погибшем муже – ростовском князе Василько

Фото автора

* * *

После того как Бурундай увел тумены к Торжку, на реку Сить приехал ростовский епископ Кирилл. «Батыев погром» святитель переждал на Белом озере, и как только волна нашествия схлынула, поспешил обратно в Ростов. По пути решил заехать на Сить и найти тело Георгия Всеволодовича. Это свидетельствует в пользу того, что великий князь погиб в районе Станилово – Лопатино, а не в Божонке. Чтобы попасть в Божонку, епископу пришлось бы делать солидный крюк, а это в сложившейся ситуации было маловероятно. Если же Кирилл нашел тело князя в районе Станилова, то ему не надо было далеко отклоняться от маршрута.

Летописец не уточнил, где именно было обнаружено тело Георгия Всеволодовича: «Кирилл же, епископ ростовский, в то время был на Белоозере, и когда он шел оттуда, то пришел на Сить, где погиб великий князь Юрий, а как он погиб, знает лишь бог – различно рассказывают об этом. Епископ Кирилл нашел тело князя, а головы его не нашел среди множества трупов» (Из Тверской летописи).

Трагическая смерть великого князя породила массу самых разных слухов, но активно муссировать их начали не летописцы, а современные исследователи. Здесь наиболее показательна та позиция, которую занял летописец из Великого Новгорода: «Бог же весть, како скончася: много бо глаголють о нем инии» (Новгородская I летопись старшего извода). Достаточно корректное высказывание, поскольку человек просто отказался передавать ходившие по Руси различные слухи и сплетни. Ни у кого не вызывал сомнений тот факт, что князь Георгий пал от рук монголов в битве за свою землю. Этим и объяснялась его дальнейшая канонизация.

Особо скептические умы всё простое не устраивает, им необходимы тайны и сложности. Уже упоминавшийся профессор Джон Феннел высказал свою версию относительно смерти Георгия Всеволодовича. Причем совершенно бездоказательную. «Не исключено, что после захвата Василька большая часть войска бежала, убив, возможно, великого князя, пытавшегося их остановить: на гибель Юрия от рук своих людей указывает не только сообщение об отрубленной голове, но также и новгородский летописец, который в своем рассказе о событиях 1237–1238 годов относится к Юрию непочтительно, бросая тень сомнения на обстоятельства его смерти. “На реце Сити… животь свои сконча ту. Бог же весть како скончася: много бо глоголють о нем инии”. Такого рода догадок об исходе битвы на Сити трудно избежать, когда собственный летописец Юрия столь поразительно избегает подробностей: легко предположить, что он пытался скрыть какие-то, возможно неприглядные обстоятельства того, что в действительности произошло»[84].

Во-первых, летописец из Новгорода и личный летописец великого князя – это совершенно разные понятия. Во-вторых, непонятно, что именно непочтительного в отношении к Георгию Всеволодовичу со стороны новгородского летописца обнаружил заморский ученый. Всё было как раз наоборот. Тем не менее, тема получила развитие.

В книге С. Козлова и А. Анкудиновой «Очерки истории Ярославского края с древнейших времён до конца XV века» читаем следующее: «Не ясны и обстоятельства смерти князя Юрия. Известно, что он, хотя и обладал немалым военным опытом, явно не отличался крепостью духа и в трудной ситуации легко впадал в панику. Ростовский епископ Кирилл, пришедший на место битвы вскоре после ухода татар, нашел среди завалов трупов и обезглавленное тело Юрия (голову нашли лишь впоследствии и положили в гроб). Исследователь М.Д. Приселков полагал, что князь был предан своими же людьми, поскольку в сражениях на Руси в этот период очень редко отрубали головы. Вполне вероятно, что Юрий пытался остановить бегущее, деморализованное войско и пал от рук русских воинов».

Довольно оригинальный взгляд на проблему. Наверное, самый дотошный исследователь военного дела Древней Руси затруднится ответить, насколько редко в XIII веке отрубали в боях человеческие головы и кто вёл подобную статистику. Но, наверное, кто-то вел, и эти документы сохранились, раз «М.Д. Приселков полагал» – не на пустом же месте он сделал подобный вывод!

В том, что у князя была отрублена голова, ничего необычного нет, поскольку в монгольской традиции было подносить голову вражеского военачальника своему полководцу. Но поскольку Бурундаю она доставлена не была, значит, по какой-то причине её не довезли. Иначе темник не упустил бы возможности предъявить её Батыю и заслужить похвалу хана. Такими ценными трофеями, как голова правителя враждебного государства, не разбрасываются!

Спустя некоторое время голова Георгия Всеволодовича была найдена: «Тогда же принесоша главу великаго князя Юрья и вложиша ю в гроб к его телу» (Софийская I летопись). Данная информация подтверждается текстами Тверской, Симеоновской и ряда других летописей. В том, что это была голова именно великого князя, сомнений быть не может, поскольку Георгия Всеволодовича многие знали лично и подлог был бы тут же разоблачён.

Согласно одному из преданий, останки князя Георгия были сначала похоронены на Сити, но мы уже убедились, что это не так, поскольку он был изначально захоронен в Ростове. Через год после гибели тело великого князя по приказу его брата Ярослава было перенесено в Успенский собор стольного Владимира. «В год 6747 (1239). Великий князь Ярослав послал за телом брата своего Георгия в Ростов, и привезли его к Владимиру, и остановились, не доехав. Навстречу телу вышли из города епископ Кирилл и Дионисий архимандрит; понесли его в город с епископом, и игуменами, и попами, и монахами. И не слышно было пения из-за великого плача и вопля, ибо весь город Владимир оплакивал князя» (Из Лаврентьевской летописи). 4 февраля стало днем памяти благоверного князя, канонизированного в 1645 году.