серая громадина, обдав нас волнами тоски, боли и сожаления.

Размером зверюга была даже больше той, которую я случайно вызвал, но у той нос был сбит сильнее и на плавниках полукруглые следы, похожие на укусы акулы.

— Сочувствую, — без капли сожаления ответил я, цепко наблюдая за морскими гадами, грамотно взявшими нас в кольцо, — но не имею понятия о том, где ваши дети.

— Наши дети были украдены призывом. А ты — последний призыватель, Ирука, — пророкотал голос, второго слева от «мамаши» дельфина.

Я нервно сглотнул, почувствовав особенно сильный удар сердца где-то в районе горла.

— Это не я! Я никого не призывал почти год! — Тут всплыло воспоминание: — Нет, два с лишним года! В Конохе вас даже некуда призывать, там нет моря и большой воды!

— Он не лжет, — с болью в голосе сообщила дельфиниха.

В голове мелькнула мысль о том, что я зря прикасался к призывному свитку. Надо бы его сжечь к чертям собачьим! Хотя, может, еще не поздно?

Я понимал, что по-хорошему мне нужно было спросить, что у них произошло, но первое впечатление вызывало только прилив адреналина, страх и дикую злость. Если бы я знал наверняка, что сожженный свиток отправит этих пережравших анаболиков обитателей моря назад, я бы его тут же спалил. Рисковать совсем не хотелось. Лучше уж быть совсем без призыва, чем с призывом, который хочет тебя убить! Но даже если уничтожение свитка отзовет дельфинов, то крабы никуда не денутся, ведь их призвал не я.

Морские обитатели тем временем моему чистосердечному признанию почему-то не обрадовались и стали что-то обсуждать между собой чириканьем, режущим ухо треском и другими непонятными людям звуками.

— Ирука? — как сквозь дремоту позвал мальчик и закашлялся. Видимо, успел воды наглотаться.

— Я здесь, — переложил его себе на плечо и похлопал по спине, помогая откашливать воду. — Все хорошо.

Наруто кивнул и вцепился в мой жилет.

— Я ду… думал, тебя убили, — хлюпая носом и заикаясь, будто ему не хватает воздуха, пролепетал Узумаки. Кажется, его трясло. Или это меня потряхивало?

— Тише. Будущие хокаге по пустякам не плачут. Правда же?

— Ты-ты не пу-пустяк! — яростно замотал головой мальчишка. — Я ду-думал, ты погиб! Ты-ты упал и все…

— Я только воды наглотался, — слегка приврал я. — Воображение с тобой сыграло злую шутку. Все в порядке.

— Угу, — промычал Наруто, а затем, отстранившись, с трудом изобразил кивок.

Он старался держаться, но все равно шмыгал носом и, шипя, украдкой вытирал мокрые глаза сбитыми до ссадин на костяшках руками.

Вздохнув, я успокаивающе погладил мальчика по волосам.

— Ты должен помочь нам, — заявил один из крабов, махнув клешней, так что нам на голову посыпались листья. — Наши дети в опасности!

Это хорошо, что он все-таки почти разминулся с пальмой, задев лишь самую верхушку, и то вскользь. А то бы на нас упали не листья, а весь ствол. И на этом моя помощь этим придуркам и закончилась бы, не начавшись.

— Странная у вас просьба о помощи. Многие бы после этого контракт разорвали, — не сдержавшись, огрызнулся я.

Меня раздирали противоречивые чувства: с одной стороны, хотелось высказать им все, что о них думаю, за явно ошибочную атаку и за чуть не уроненную на нас пальму, а с другой стороны как-то не хотелось хамить тем, кто мог без проблем прикончить одним ударом всех троих.

— Мы приносим свои извинения, Ирука-кун, — ответил самый здоровый дельфин. — Мы допустили оплошность, но ты обязан нам помочь!

— Что значит обязан?! — неприязненно воскликнул я, не сдержав язык за зубами. — И что вы именно от меня хотите? Я не знаю, кто, где и почему похищает ваших детей. Я не думаю, что мы сможем вам чем-то помочь!

— Ирука, не говори так, — все еще шмыгая носом, сказал мальчик, — им нужна наша помощь, и мы спасем их детей!

— Ты сам-то понял, что сказал? — недоуменно спросил я.

Чип и Дейл недоделанный. Герой недобитый. Его чуть не пришибли, весь синий — даже фингал под глазом есть. Мелкий сейчас наверняка даже ходить-то может с трудом, а все туда же — лезет спасать и освобождать. Даже плевать, что не принцессу, а всяких морских гадов.

— Да, — нерешительно отозвался мальчик, — Если бы они знали, что мы хорошие, они не стали бы нападать. Они подумали, что мы плохие, потому напали.

Поморщившись, я хмуро взглянул на зверей, словно вижу их впервые.

— Ирука, — мягко легла ладошка Анко мне на руку, — может, ты все же выслушаешь?

— Вы сговорились, что ли?! — недовольно пробурчал, рассмешив этим Наруто.

— Без награды не оставим, — булькнул краб с удавом, посчитав, что я набиваю цену.

— Я выслушаю, но помочь не обещаю. Я не…

— Все вы, Умино, одинаковые, — фыркнула дельфиниха, закатив глаза. — Избегаете ответственности и однозначных формулировок.

— Я не всесилен, — упрямо договорил я, повысив голос, и хмуро взглянул прямо в глаз дельфинихи. Серые туши к нам были повернуты боком.

— Кроме того, не так давно я потерял память и даже не знаю ваших имен. И еще, — я обернулся к крабу, — пожалуйста, змею отпустите.

Слитный вздох и ошарашенные взгляды — они прямо как люди.

Выслушав мою историю, один из крабов заметил:

— Но ты сказал, что не призывал два года, а память потерял совсем недавно. Ты чего-то не договариваешь!

Не удержавшись, я прикрыл лицо рукой.

— При амнезии память возвращается или полностью, или частично, как в моем случае! А теперь, пожалуйста, назовитесь!

После того, как все представились, я какое-то время пытался поймать хоть какой-то отклик, но потом чертыхнулся и сказал:

— Повторите, я запишу, кто есть кто. Не могу я вас вспомнить.

Пока зверинец представлялся снова, удав ушуршал к хозяйке и теперь кольцами обвивал наши ноги, прижавшись к нам, как побитая собака. А Наруто, которого пришлось поставить на землю, осторожно гладил чешуйчатый бок.

— Все началось