— Села, как не знаю кто… — возмутился он, словно старый дед.

— Как кто?

— Как шлюха. Спрятала бы этот срам…

— Какой срам?

— Который у тебя между ног…

— Да почему же это срам? Там все ухожено. Прическа модная, елочкой. Между прочим, последний писк сезона. Это мне мой слуга сделал.

— Кто?

— Слуга. А ты чего уставился? Ты, давай, колесо крути, а не мою прическу разглядывай. У твоей жинки там что, заросли, что ли?

— Ты о чем?

— А ты?

— Ноги раздвинула и хочешь, чтобы я туда не смотрел? Даже те, кто мимо проезжает, и то все видят. Еще немного — и аварии начнутся.

— Те, кто мимо проезжает, вообще ничего не видят. Ты со своей женой живешь?

— Ну…

— Вот у нее и разглядывай.

Я встала и поставила ногу на колесо. Костик стал яростно закручивать колесо и залился краской еще больше, словно его сварили в кипятке. Закрутив колесо, он вытер грязные руки и подозрительно оглядел мой кабриолет.

— А чего ты вырядилась так? — распалился мой бывший муж. — Ты почему детьми не занимаешься?

— А тебе какое дело до моих детей?

— Это не только твои дети, но и мои тоже.

— Надо же, какой заботливый отец! А еще совсем недавно ты говорил мне, что у тебя вообще никаких детей нет…

— Это я просто так сказал.

— Просто так ничего не бывает.

— Ты детьми занимаешься? — Костик сдвинул брови на переносице и принял вид строгого отца.

— Отвали.

— Я спрашиваю, ты с дочкой буквы учишь? Ей скоро в школу.

— Милый, ты все на свете перепутал. Дочке до школы еще пару лет надо в саду перекантоваться. Она уже давно читает и знает английские буквы. Я наняла ей хороших репетиторов.

— А с сыном ты учишь английские буквы? — Костик нес какую-то ахинею.

— Какие английские буквы? — не сразу поняла я.

— Обыкновенные.

— Твой сын… Вернее, нет, мой сын читает и говорит по-английски намного лучше тебя. Он учится в престижной английской школе.

— А кто его туда перевел?

— Я, дорогой. Представь себе, я.

— А где ты взяла деньги?

— На что?

Костик еще раз посмотрел на мой кабриолет, затем смерил меня взглядом и, почти задыхаясь от жуткого волнения, сказал:

— На все это…

— Не твое дело. Ты закончил?

— Поставил.

— А теперь положи колесо в багажник, а то я не хочу руки пачкать. Тебе это не составит труда.

Костик поморщился, но все же выполнил, что я ему велела. Он захотел вытереть руки о тряпку, я полезла в сумочку за сигаретой и дала ему дельный совет:

— Тряпка уже грязная. Ты бы лучше вытер руки о свой пиджак. Он все равно от тряпки ничем не отличается.

— У меня нормальный пиджак.

— Когда ты жил со мной, он был намного чище… — Я пустила ему в лицо ровные колечки дыма. — Костик, ты чего?

— Немедленно выброси сигарету! Кто научил тебя курить?!

— Жизнь.

— Какая?

— Обыкновенная. Жизнь научила меня и курить, и делать кое-что похуже. Орать на меня не надо. Я от крика давно отвыкла. Ты на свою благоверную ори.

— Я смотрю, ты богатого любовника завела? Продалась, значит?

— А это не твоего ума дело.

— А детьми ты когда заниматься будешь?

— Да чего ты так ими заинтересовался? Это теперь тоже не твоего ума дело.

— Когда я могу их увидеть?

— Зачем?

— Ну, чупа-чупсов там принести… Жвачек всяких, хуба-буба или как их… Правда, у меня сейчас с деньгами не очень. Фирма на грани банкротства.

— Надо же… А как же влиятельный папа твоей жены?

— Он хочет нас развести и делает все возможное, чтобы моя фирма разорилась.

— Костик, нам хуба-буба не нужна. Дети ее на дух не переносят.

— А что они любят?

— Не знаю. Их вряд ли чем удивишь.

— Может, вам тогда продуктов принести?

— То есть?

— Ну, яичек там, колбаски…

Достав из кармана кошелек, я вытащила пятисотрублевую купюру, написала на ней номер своего мобильного телефона, смачно на нее плюнула и пришлепнула Костику на лоб.

— Это тебе за работу. За то, что мне колесо поменял. Вот мой телефон. Если ты совсем без работы останешься и тебе вовсе жрать будет нечего, то позвони. Не чужие все-таки, десять лет вместе прожили. Я тебе с работой помогу. Есть вакантное место. В Коктебеле. Будешь обслуживать богатых теток, которым требуются качественные интимные услуги! Насколько я помню, ты языком неплохо работаешь.

Костик не мог произнести ни единого слова. Мне даже показалось, будто он остолбенел. Я ободряюще похлопала его по плечу, села в машину, включила мотор и рванула на бешеной скорости. А он все стоял и смотрел мне вслед.

На следующее утро я расцеловала детей и пообещала им вернуться в самое ближайшее время. Мама стала укладывать в мою сумку жареную курицу и целую кастрюлю домашних, только что испеченных пирожков.

— Мама, ну зачем, куда мне столько?

— Доченька, до Коктебеля дорога дальняя. Тебе кушать захочется. Я тебе в термос горячего чайку налью. Кушать захочешь, чайку попьешь да курочки покушаешь.

— Мам, да я у любого кафе остановлюсь и перекушу.

— Доченька, да зачем деньги тратить? Тут все-таки все свое, домашнее. Пирожки с яйцом, яблоками и черникой, как ты любишь, — мама не поддавалась на мои уговоры и набивала сумку едой.

— Мамуля, ну как я целую сумку съем?

— Как устанешь, остановишься и покушаешь.

— На таком крутом кабриолете остановлюсь, достану баул с пирожками и начну есть… Ну ты хоть думаешь немножко?

— Думаю, доченька, я о тебе всегда думаю, — не сдавалась заботливая мама. — О тебе да о внуках, о ком же мне еще думать?

Решив не расстраивать мать, я взяла увесистую сумку.

— Мама, ну чего ты расстраиваешься?

— Береги себя, доченька. Осторожно ты там в этом Коктебеле. У тебя там что, бизнес?

— Бизнес.

— Поаккуратнее ты там со своим бизнесом. Какой-то бизнес у тебя странный. Такая красивая машина, столько денег. Я очень за тебя переживаю, доченька.

— Не переживай, мам, все нормально будет. — Я достала платок и вытерла маме слезы. — Я вчера Костика видела.