в правах с «испытуемыми», поскольку анализу (и проблема-тизации) необходимо будет подвергать неявные предпосылки, исходя из которых эксперты выносили свои суждения. Такое взаимодействие превращается в совместное развитие участников (включая и организатора-ведущего), что скорее напоминает обучение и тренинг, чем исследование в привычном понимании этого слова.

Основные положения такого тренингового курса уже были апробированы в рамках занятий, из которых заимствовались видеофрагменты, составившие феноменологический ряд описанного исследования. Отличительными чертами разработанного курса являются, во-первых, опора на анализ и осознание характеристик процесса воздействия, и во-вторых, помещение в центр анализа производимый эффект воздействия. (В существующих тренинговых курсах, ориентированных на обучение навыкам общения, внимание по преимуществу уделяется коммуникативному и перцептивному аспектам взаимодействия, а интерактивные эффекты оказываются в тени.) Акцент на эффекте производимых действий позволяет естественным образом, как органическое требование технологии вводить характеристики партнера взаимодействия: его состояние, интересы и т. п. Внимание к партнеру не проповедуется, а логически выводится из задач и собственных интересов участников занятий.

Глава 8. ОБУЧЕНИЕ ЗАЩИТЕ ОТ МАНИПУЛЯЦИИ

Учить только защите от манипуляции не имеет смысла — это все равно что обучение езде на велосипеде свести к освоению правильного захвата руля. Такое обучение, даже если оно сориентировано узко прагматически, на практике может мыслиться лишь как часть программы оптимизации общекоммуникативной оснащенности людей, повышения их компетентности в общении. Разумеется, назвать некий курс тренингом защиты от манипуляции можно, но речь при этом будет идти в основном о смысловых акцентах, о том, в какую сторону будет сделан крен. Поэтому мне достается скромная задача: обозначить только те специфические дополнения, ту небольшую прибавку, которая может быть сделана в тренингах общения, если возникает необходимость обучить участников защите от манипуляции. Опираться я буду на предложенные выше соображения относительно межличностной манипуляции.

Согласно сложившимся к настоящему времени представлениям о характеристиках эффективного коммуникатора и выводимых из этой модели учебных задачах, содержание обучения удобно группировать по следующим основным направлениям:

а) отладка процесса целеполагания: проработка целей (уточнение, прояснение, описание признаков достижения), конкретизация задач, смысловое обоснование цели, планирование;

б) повышение сензитивности: снижение порогов чувствительности (абсолютных и дифференциальных) к эмоциональным состояниям, смысловым оттенкам и т. п.— как своих, так и партнеров по общению;

в) повышение инструментальной гибкости: размягчение привычных стереотипных сценариев поведения, расширение диапазона готовых идей и доступных приемов — арсенала активно используемых средств взаимодействия;

г) обучение средствам управления психическими состояниями;

д) усиление душевного потенциала: укрепление «личностной силы», промысливание духовных опор.

В данном порядке мы и обсудим возможности, содержащиеся в каждом направлении, применительно к обучению защите от манипулятивного воздействия. Для удобства практического использования в каждом разделе будут указаны:

а) метафоры, на основе которых можно строить групповое обсуждение, создавать игры и упражнения;

б) тезисные обозначения теоретических посылок (исходных идей), которые могут быть положены в обоснование практических процедур; когда это будет возможно, эти посылки будут даны с параллельным переводом на язык одной из метафор;

в) примеры некоторых из возможных технологических приемов, которые могут быть использованы в тренерской работе.

8.1. Нужна ли защита?

Вопрос лишь на первый взгляд кажется риторическим. Действительно, большинство, с кем приходилось беседовать или спорить на этот счет, полагают, что уметь защищаться необходимо. Разногласия возникали в иной плоскости: надо ли? Распространено мнение, что вступая в борьбу с манипулятором, неизбежно уподобляешься ему и превращаешься в такого же манипулятора. Это мнение основано на двух неочевидных допущениях:

а) если настраиваться на борьбу, то манипуляции (нападению в борьбе) можно противопоставить лишь встречную атаку (агрессию),

б) борьба как тактический прием (или ее вид — манипуляция) отождествляется со стратегией борьбы (манипулированием).

Разберем каждое из допущений. Как было показано выше, спектр средств защиты достаточно широк и не предполагает необходимости ответной агрессии. Из всех видов защит наиболее привлекательными надо признать специфические защиты как более конструктивные в силу большей точности и аккуратности воздействия. Они позволяют напряжение межличностного противостояния трансформировать в усилия, направленные на достижение взаимопонимания.

Даже в тех случаях, когда манипулятивные техники оказываются наиболее экономичными и применение контрманипуляции оказывается вполне оправданным (а в ряде случаев и наиболее подходящим), нетрудно обнаружить существенную разницу между манипулятором и контрманипулятором. Контрманипулятором человек является лишь в течение того времени, пока его партнер предпринимает манипулятивные попытки. Как только таковые прекратились, контрманипулятор сам превращается в манипулятора, если продолжает занимать манипулятивную позицию.

При обсуждении определения манипуляции мы отмечали, что манипулятор движим стремлением получить односторонний выигрыш. Это означает, что сами по себе приемы — сколь бы манипулятивно они не выглядели — еще не порождают манипуляцию. И наоборот, иногда успешные манипуляции проводятся без применения так называемых манипу-лятивных приемов. Почти любое косвенное побуждение или неявное воздействие может стать манипулятивным, если используется ради достижения одностороннего выигрыша. Поэтому, если манипуляции противопоставляется техника косвенного воздействия, скрыто изменяющая те или иные характеристики состояния или поведения манипулятора, то односторонность выигрыша довольно условна — это непозволение манипулятору использовать себя в качестве средства. Конечно, манипулятора это не устроит.

Но как только последний убедился в бесплодности своих попыток, как только отказался от манипулятивного намерения, мы задачу защиты себя выполнили. Наступает время подумать о том, что делать дальше. Можно перейти в атаку и в азарте борьбы подавить, смять или унизить агрессора, воздав ему по заслугам и в назидание на будущее, то есть самому превратиться в агрессора. А можно повести дело так, чтобы наши отношения развивались в сторону партнерства и сотрудничества. В первом случае мы сеем семена будущих баталий, во втором закладываем основы терпимости и взаимопонимания в наших отношениях.

Таким образом, дело не в том, какие техники или приемы применяются, а в том, в каком направлении мы развиваем отношения с людьми. Поэтому с участниками тренинговых занятий полезно обсудить уместную в данном контексте метафору. Возможно это будет нить Ариадны, путеводная звезда, или предназначение (в зависимости от масштаба обсуждаемых проблем), ведущие к созданию вокруг себя оазиса миролюбия и защиты от агрессивной среды. Возможно это будет нейтральное понятие внутреннего компаса, по которому человек учится сверять свои действия: зачем ему защита, насколько значим для него данный человек, насколько принципиально именно сейчас пресечь манипуляцию? Может оказаться, что в ряде случаев адекватно будет «наивно» поддаться на манипуляцию и не создавать из данного эпизода батальную сцену, или — если позволяют наличные силы, просто игнорировать психологическое вторжение. Может статься, участникам больше придется по душе метафора лазерного прицела...

Таким образом, на вопрос нужно ли защищаться от манипуляции, общий «размытый» ответ таков: чаще всего да, но иногда можно сделать и исключение. Уточнение ответа в