Его коллега из отдела юстиции, леди Тьма, только кутается в черный плащ и загадочно улыбается. Имя отца Мистраль, Циклона, тоже нередко связывают с той провальной операцией, но девушка не расположена откровенничать.

Завтра утром мы пролетим над Хайберским перевалом и окажемся в Индии, в совершенно другом мире, на настоящем самостоятельном континенте в миниатюре, который по числу джокеров занимает второе место в мире после Соединенных Штатов.

12 февраля, Калькутта

Индия столь же необыкновенная и удивительная страна, как и все остальные, увиденные нами за время этого турне… если, конечно, вообще справедливо называть ее страной. Она больше похожа на сотню стран, втиснутых на территорию одной. Мне с трудом удается увязать Гималаи и дворцы Моголов с трущобами Калькутты и бенгальскими джунглями. Сами индийцы живут в дюжине разных миров – от пожилых британцев, которые пытаются сделать вид, будто английское колониальное владычество все еще существует, до махараджей и навабов, которые являются королями во всем, кроме названий, и попрошаек на улицах этого огромного грязного города.

Индия такая многоликая!

В Калькутте натыкаешься на джокеров повсюду, куда бы ты ни пошел. Они здесь зрелище столь же обычное, как попрошайки, голые ребятишки и мертвецы – и слишком часто являют собой все это сразу. В этой квазинации индусов, мусульман и сикхов подавляющее большинство джокеров, по всей видимости, индусы, но, учитывая позицию ислама, это вряд ли может удивить. Ортодоксальные индусы учредили для джокеров новую касту, намного ниже неприкасаемых, но им хотя бы позволено жить.

Любопытный факт: в Индии мы не видели ни одного джокертауна. В этой культуре существует четкое разграничение по расовым и этническим признакам, и вражда между отдельными группами имеет глубокие корни, что очень ярко проявилось во время калькуттских дикокарточных бунтов 1947 года и крупномасштабной резни, которая сопровождала раздел этого континента в миниатюре, состоявшийся в том же году. Однако, несмотря на все это, сегодня можно видеть, как индус, мусульманин и сикх бок о бок живут на одной улице, а джокеры и натуралы обитают в одних и тех же кошмарных трущобах. Однако это соседство, увы, не заставило их полюбить друг друга.

Индия также может похвастаться некоторым количеством собственных тузов, среди которых есть и обладатели значительных способностей. Проныра отводит душу, катаясь по стране и интервьюируя их всех – или, по крайней мере, тех, кто согласился с ним встретиться.

Радха О’Рейли, напротив, чувствует себя здесь не в своей тарелке. Как выяснилось, в ее жилах течет кровь индийских махараджей – по материнской линии; отец ее был какой-то ирландский авантюрист. Ее народ исповедует некую разновидность индуизма, в которой все вертится вокруг слоноголового бога Ганеши и черной матери Кали, и в их глазах ее способности туза делают ее нареченной невестой Ганеши или что-то в этом духе. Во всяком случае, она, похоже, твердо убеждена, что ее непременно похитят и силком вернут на родину, поэтому, если не считать официальных приемов в Нью-Дели и Бомбее, все время сидит взаперти в своем номере в обществе Карнифекса, леди Тьмы и всей остальной службы безопасности. Думаю, она будет счастлива снова оказаться за пределами Индии.

Доктор Тахион, Соколица, Мистраль, Фантазия, Тролль и Гарлемский Молот только что вернулись с охоты на тигров в Бенгалии. Их принимал один из индийских тузов, махараджа, которому посчастливилось превратиться в подобие царя Мидаса. Я знаю, что золото, которое он создает, внутренне нестабильно и через двадцать четыре часа возвращается в исходное состояние, причем процесс этого преобразования убивает любое живое существо, к которому он прикасается. И все же его дворец, как говорят, представляет собой эффектное зрелище. Дилемму, с которой не справился мифический царь, этот туз решил, приказав своим слугам кормить его с рук.

Тахион вернулся из экспедиции в столь приподнятом состоянии духа, в каком я не видел его с самой Сирии, в золотом камзоле и таком же тюрбане с рубиновой брошью размером с мой большой палец. Кажется, махараджа не поскупился на дары. Даже сознание того, что камзол и тюрбан через несколько часов снова превратятся в обычную ткань, похоже, не умерило восторга нашего маленького инопланетянина. Видимо, роскошный дворец и гарем махараджи напомнили Тахиону о тех удовольствиях и привилегиях, которыми он наслаждался на своей родной планете, когда еще был принцем. Он признался, что даже на Такисе не видел ничего подобного завершающей сцене охоты, когда загнали тигра и махараджа бестрепетно приблизился к нему, снял с руки золотую перчатку и одним прикосновением обратил громадного зверя в золотой слиток.

Пока наши тузы принимали подарки из иллюзорного золота и охотились на тигров, я посвящал свое время более скромным занятиям в неожиданном обществе Джека Брауна – его пригласили на охоту вместе с остальными, но он отказался. Мы с ним отправились через всю Калькутту к памятнику, который благодарные индийцы поставили Эрлу Сэндерсону на том месте, где он спас от покушения Махатму Ганди.

Мемориал напоминает индуистский храм, а сама статуя похожа скорее на какое-нибудь мелкое индийское божество, нежели на чернокожего американца, который играл за «Рутгерс», и все же… Сэндерсон и в самом деле стал для этих людей кем-то вроде бога; у подножия статуи лежали разнообразные приношения, оставленные почитателями. Там было очень людно, и нам пришлось долго ждать, чтобы попасть внутрь мемориала. Махатму до сих пор почитают по всей Индии, и часть его популярности, похоже, передалась американскому тузу, который заслонил его от пули убийцы.

Пока мы были внутри, Браун говорил совсем мало, все больше смотрел на статую, как будто хотел оживить ее. Это посещение глубоко взволновало меня, хотя мне пришлось пережить и несколько не очень приятных минут. Мое явное уродство привлекало к себе пристальные взгляды индусов из высших каст. А когда кто-нибудь слишком тесно прижимался к Брауну – что в такой плотной толпе народу случалось довольно часто, – биологическое силовое поле Джека начинало мерцать, окружая его призрачным золотистым ореолом. Мне не удалось справиться с нервозностью, поэтому я прервал грезы Золотого Мальчика и потащил его прочь. Возможно, я хватил через край, но если бы хотя бы один человек из этой толпы узнал Джека Брауна, это могло бы послужить толчком к безобразнейшей сцене. Всю дорогу обратно в гостиницу он хранил угрюмое молчание.

Я всегда восхищался Ганди и, несмотря на все те противоречивые чувства, которые питаю к тузам, должен признать, что благодарен Эрлу Сэндерсону за вмешательство, спасшее Махатме жизнь. Для величайшего проповедника отказа от насилия смерть от пули убийцы стала бы слишком жестокой насмешкой, и я думаю, что по всей Индии прокатилась бы волна таких кровавых убийств, такой братоубийственной резни, подобных которым мир еще не видывал.

Интересно, если бы Ганди не было в живых и он не провел бы воссоединение микроконтинента после смерти Джинны[51]в сорок восьмом году, долго бы протянуло то странное двухголовое государство под названием Пакистан? Сместил бы Всеиндийский Конгресс всех мелких правителей и поглотил их владения, как грозил сделать? Сама форма этого децентрализованного, бесконечно многоликого пестрого государства отражает мечты Махатмы. Не могу даже представить, каким курсом пошла бы индийская история без него. Так что по крайней мере в этом отношении «Четыре туза» оставили настоящий след в мире и, пожалуй, доказали, что один решительно настроенный человек и в самом деле может изменить историю к лучшему.