А.Беттик, словно школьник, поднял руку.

– Мне следовало предупредить вас заранее… – Похоже, андроид был слегка смущен. – Дело в том, что транспортный модуль пострадал от взрыва. Плота обнаружить не удалось, хотя компьютер утверждает, что он имелся на борту, а из четырех катеров три никуда не годятся.

– Совсем? – хмуро поинтересовался я.

– К сожалению, да, – ответил андроид. – Четвертому необходим ремонт. Корабль считает, что это займет несколько дней.

– Черт, – буркнул я себе под нос.

– А на сколько хватает батарей в катерах? – спросила Энея.

– Приблизительно на сто часов, – отозвался мой комлог.

Девочка махнула рукой.

– Значит, невелика потеря. В конце концов вряд ли мы сможем перезарядить батареи.

Я потер рукой подбородок и обнаружил, что в суматохе забыл побриться.

– Я думал об этом. Но если мы хотим взять с собой хоть что-нибудь, от ковра толку мало. Он не выдержит нас троих вместе с оружием и всем необходимым.

Мне показалось, девочка сейчас скажет, что с собой вообще ничего не нужно брать, однако она заявила:

– Обойдемся без ковра.

– То есть? – Стоило мне представить, как я прорубаю дорогу через джунгли, и к горлу подкатила тошнота. – Вещей много, плота нет… Предлагаешь топать пешком?

– Мы можем построить деревянный плот и отправиться на нем вниз по течению, – проговорила Энея. – До следующего портала и дальше по Тетису.

– А водопад? – справился я, вновь потерев подбородок.

– Мы построим плот за водопадом. А вещи перевезем туда утром на ковре. Или ты считаешь, что у нас ничего не выйдет?

Я окинул взглядом стебли папоротников – высокие, стройные, почти идеального размера в обхвате.

– Ну почему же? Помнится, мне уже доводилось строить плоты на Кэнсе. Мы гнали их вместе с баржами, чтобы зашибить побольше деньжат.

– Вот и хорошо. Заночуем здесь. Если в сутках всего восемнадцать стандартных часов, ночь будет короткой. А с рассветом займемся делом.

Я поморщился. Предложение казалось разумным, но мне не хотелось, чтобы у двенадцатилетней девочки вошло в привычку командовать взрослым мужчиной.

– Жаль, что корабль поврежден настолько серьезно. Мы могли бы двигаться дальше на электромагнитной подушке…

Энея засмеялась.

– Рауль, я вовсе не собиралась путешествовать по Тетису на звездолете. – Девочка почесала нос. – Мы же хотим остаться незамеченными, а лететь на нем – все равно что загонять таксу в крокетные ворота: шума много, а толку чуть.

– Что такое такса? – спросил я.

– Что такое крокетные ворота? – осведомился А.Беттик.

– Не важно, – ответила Энея. – Вы согласны переночевать тут, а утром заняться постройкой плота?

Я посмотрел на андроида.

– Разумное предложение, правда, несколько необычное даже для нашего безумного путешествия, – заметил А.Беттик.

– Короче говоря, ты «за», – сказала девочка. – Рауль?

– Я тоже «за». Но где мы будем спать? На берегу или в корабле? Второе безопаснее.

– Несмотря на привходящие обстоятельства, – подал голос корабль, – я с удовольствием предоставлю вам все необходимое для полноценного ночного отдыха. В качестве кроватей можно использовать два саркофага на гибернационном уровне. Кроме того, есть гамаки, которые…

– Предлагаю переночевать на берегу, – сказала Энея. – От Шрайка на корабле все равно не спрячешься.

Я поглядел на темный лес.

– А как насчет других незваных гостей? Нет, внутри все же безопаснее.

– Я обнаружил несколько сигнальных устройств, – сообщил А.Беттик, указывая на небольшой ящик. – Мы можем расставить их по периметру лагеря. И потом, я охотно покараулю хоть до утра. Признаться, хочется побыть на свежем воздухе. Ведь мы столько дней провели взаперти!

Я вздохнул, признавая свое поражение:

– Караулить будем по очереди. Пока не совсем стемнело, давайте разберем этот хлам.

Под хламом я разумел снаряжение, которое вытащил на берег андроид: полимерную палатку толщиной в микрон, похожую на призрачную паутину, но прочную, способную защитить от дождя, и достаточно легкую, чтобы носить ее в кармане; анизотропный куб-нагреватель, холодный с пяти сторон и нагревающийся с шестой; сигнальные устройства, о которых упомянул А.Беттик, диски диаметром три сантиметра, – на самом деле то был охотничий вариант древнего детектора движения, который закапывали в землю и который действовал на расстояние до двух километров; а также спальные мешки, складные пенолитовые подстилки, рации и кухонные принадлежности.

Сперва мы установили сигнальные устройства, расположив их полукругом от края леса до кромки воды.

– А если кто-нибудь вылезет среди ночи из реки? – спросила Энея. Стемнело уже окончательно, но звезды по-прежнему прятались за облаками. Шелест листвы в темноте словно таил в себе некую угрозу.

– В таком случае ты пожалеешь, что отказалась ночевать в корабле, – отозвался я, устанавливая последний детектор на берегу реки.

Затем мы поставили поблизости от зарывшегося в песок носа корабля палатку. Тут не требовалось ни подпорок, ни колышков: следовало всего-навсего дважды сложить материал в нужном месте – и пускай налетает ураган; однако нужна определенная сноровка, поэтому Энея с А.Беттиком стояли в сторонке и наблюдали, как я раскладываю материал на песке, придаю необходимую форму и ставлю возникшую будто из ниоткуда палатку вертикально. Напоследок я сложил часть пола таким образом, что получилось входное отверстие. Андроид одобрительно кивнул, а девочка принялась размещать спальные мешки. Я тем временем поставил на куб сковородку и открыл банку с рагу, потом вспомнил, что Энея – вегетарианка: за те две недели, что мы провели на борту звездолета, она питалась в основном салатами.

– Все в порядке, – успокоила девочка, высунувшись из палатки. – Я поем хлеба с сыром.

А.Беттик принес хвороста и стал разводить костер.

– Зачем? Разве этого мало? – Я ткнул пальцем в сторону куба, на котором шипела сковородка с рагу.

– Ни в коем случае. Просто я подумал, что будет приятно посидеть у костра. К тому же так светлее.

Андроид оказался прав. Сидя под импровизированным пологом палатки, мы наблюдали за искрами, что взлетали ввысь, навстречу надвигающейся буре. То была странная буря, с лучами зыбкого света вместо молний. Эти лучи вырывались из облачного покрова и тянулись к стеблям папоротника, которые судорожно раскачивались на ветру. Грома не было и в помине, но, если прислушаться, можно было различить некий диковинный гул, от которого вставали дыбом волосы. В джунглях мерцали ало-желтые огоньки; сразу вспомнились гиперионские лучистые паутинки – впрочем, здешние огоньки мерцали как-то тревожно, почти зловеще… Позади нас с плеском накатывались на берег волны. Должно быть, я выглядел весьма комично – на голове наушники, настроенные на частоту сигнальных устройств, в руках плазменная винтовка, на лбу прибор ночного видения, который так и норовит сползти на глаза. Но мне было не до смеха: перед мысленным взором то и дело возникали следы Шрайка.