– Мелочовка там, мелочовка здесь. Глядишь, что-то прояснилось, – ответила Ева. – Спасибо за помощь.

– Сегодня у меня куча дел, но, если тебе нужно, во второй половине дня я смогу выкроить минутку и подумать на эту тему.

– Пока можно не спешить. – Ева шагнула к нему ближе. – У тебя самого дел по горло, так что это подождет. Мне есть чем заняться, ты же и без того сделал больше, чем от тебя требовалось.

– Погибло более ста двадцати человек. Так что не стесняйся, если тебе вдруг понадобится моя помощь.

– Хорошо, я так и сделаю. А пока еще раз спасибо, – сказала она и похлопала себя по карману: – Изучу по пути в управление.

– Смотри, будь осторожна. Помни, я люблю моего очаровательного копа.

– Не волнуйся.

Рорк проводил ее взглядом, со вздохом подумав о том, что готов сделать все, о чем только она попросит.

Ева же поспешила вниз, где ее уже поджидал Саммерсет. В руках у него было ее длинное кожаное пальто.

– В него вшили бронированную подкладку, – доложил он, – как и в вашу куртку.

– Вот как? – удивилась Ева, а про себя подумала: «Это Рорк. Вот кому не откажешь в предусмотрительности».

Она взяла у Саммерсета пальто, взвесила его на руке и посмотрела на гибкую защитную подкладку.

Рорк частенько просил ее, чтобы она берегла себя, его любимого копа, но порой буквально подталкивал к тому взашей.

– Движется холодный фронт, – невозмутимо пояснил Саммерсет. – Мы уже имеем заморозки и пронизывающий ветер.

– Уговорили, – согласилась Ева, подумав о том, что не в привычках Саммерсета сообщать ей перед выходом на работу прогноз погоды. Хорошо, если он вообще буркнет «доброе утро». – Не могу сообщить всех подробностей, но мы, похоже, обнаружили связующее звено между подозреваемым и культом Красного Коня. Мне еще предстоит кое-что выяснить, но что такая связь есть – сомневаться не приходится. Может быть, она окажется крайне важна для нас.

– Я тоже мог бы помочь.

– Помогайте Рорку. – Ева бросила взгляд наверх. – Последнюю пару месяцев ему было некогда даже вздохнуть. А у меня есть вот это, – она показала на свой плащ.

– В таком случае удачного дня.

Ева вышла на улицу. Саммерсет не солгал. Ветер и вправду дул зверский, пронизывал до самых костей. Она еще не успела сесть в машину, как уже продрогла. Впрочем, печка уже была включена, а само авто стояло рядом с крыльцом. Один шаг – и Ева снова в тепле.

Сев в машину, она вставила в компьютер диск, который ей вручил Рорк, и отдала голосовую команду. Но затем все-таки решила, что личные дела на первом месте.

На экране приборной доски возникло сонное лицо Мэвис.

– Эй, я, похоже, тебя разбудила?

– Ничего страшного. Мы просто все еще нежимся в постели. Вчера поздно легли, но Белль разбудила нас ни свет ни заря.

– Понятно. Извини, что не связалась с тобой раньше. Ты писала, что вы по-прежнему во Флориде. Еще не вернулись?

– Да, мы в Майами. Приехали пару дней назад. У меня намечается пара вечерних концертов, а у Леонардо назначены встречи с прожаренными на солнце клиентами. Но в целом все прекрасно.

– Может, вы подождете там, пока я к вам не приеду?

На заднем плане раздался какой-то хруст, затем детское лепетание и, наконец, недовольный голос, по всей видимости, принадлежащий Леонардо.

– Я только «за», – Мэвис мотнула головой, убирая от лица волосы, похожие на розовую пену, присыпанную серебряными блестками. – Погода просто чудо, и у нас есть собственный бассейн. Белль – наша маленькая русалочка. А у тебя как дела, Даллас? Что нового?

– Сообщить детали пока не могу. Скажу лишь, что мы работаем. Я свяжусь с тобой, как только будет время.

– Тут столько разговоров про терроризм.

– Нет, терроризмом я это назвать не могу, но вещь все равно неприятная. А вы продолжайте наслаждаться жизнью и дальше.

– Это я тебе обещаю. О, кажется, Белль услышала твой голос. Погоди секундочку.

– Дас! – На экране возникла хорошенькая мордашка Беллы. Еве тотчас вспомнилось это же самое личико, только заплаканное.

– Привет, подруга!

– Дас, Дас, Дас, – повторила девочка и, подпрыгивая, залепетала что-то малопонятное, что оканчивалось на «кей, Дас».

– Угу. Продолжай в том же духе.

– Белль, скажи «пока». Помаши Еве ручкой.

– Пока-пока, Дас! Хотю тебя поцелуть! – пролепетала малышка.

Белла сложила губки и прикоснулась ими к экрану. На всякий случай, покосившись на шофера – вдруг он на нее смотрит, – Ева тоже поцеловала экран.

– Пока, киска!

– Пока-пока!

– Она хочет, чтобы ты посмотрела, как она плавает, – пояснила Мэвис.

– Откуда ты это знаешь?

– Потому что я полиглот и понимаю ее язык.

– Верю на слово. А теперь мне пора.

– Главное – осторожность и выдержка.

– Приму к сведению. Поговорим позже.

Довольная и даже умиротворенная, Ева поставила диск в аудиорежим и, пока они катили в управление, прослушала информацию по Макмиллонам.

Не успели они въехать в гараж, как она уже связалась с Пибоди:

– Ты где?

– Вхожу в управление.

– Захвати для меня кофе – настоящий кофе из моего кабинета – и дуй ко мне в конференц-зал. Хочу тебя кое о чем просветить.

– Поняла.

Да-да, самое время это сделать, подумала Ева, проталкиваясь в битком набитый лифт. Кстати, просветить – это еще мягко сказано.

Ева еще раз прошлась по информации на доске – данным, связям, временным шкалам, добавляя к ним новые.

От Коллуэйя к Хаббардам, от них к Макмиллонам. Интересно, сколько поворотов, сколько решений, сколько ошибок в этой цепочке? И все они вели к тому, что произошло.

Как давно Коллуэй затаил в себе обиду, как долго не решался выпустить пар, ждал подходящий момент, планировал? Как давно типичный представитель офисного планктона, чья задача состояла в продвижении на рынок товаров, половина из которых, по большому счету, никому не нужна, вынашивал план убийства?

И как давно он знал, что убийство – часть истории его семьи? Его жуткое наследство.

Еве вспомнились ее недавние сны. Убийство и страдания – они могли стать и ее наследством, достаточно было протянуть руку, вместо одной двери открыть другую.

И вот теперь она стояла здесь, расследуя массовое убийство. Изучала жертв, убийцу, все эти «как» и «почему». Иная стезя, иной выбор. А ведь ее фото вполне могло оказаться на точно такой же доске, и тогда кто-то другой пристально вглядывался бы в ее лицо и задавался вопросами.