— Попрошу Конроя подбросить меня до офиса, — сказал Джимми. — Я обещал вернуться через пару часов.

— Ты не считаешь, что должен остаться с сестрой в такой момент? — поинтересовался Стрэнд.

— Да брось ты, папашка, — отмахнулся Джимми. — Из-за какого-то синяка под глазом?..

— Ну а как дела на работе? — осведомился Стрэнд, решив сменить тему, поскольку ссориться с сыном ему вовсе не хотелось. Ему ни разу не удавалось выиграть ни одного спора с ним, с тех пор как Джимми исполнилось двенадцать.

— Да пока только осматриваюсь, — ответил Джимми. — Спроси лучше Соломона, ему виднее. Но что бы он там себе ни думал, лично мне нравится моя работа.

Стрэнд хотел было сделать сыну замечание. Ему не нравилось, что тот опускает слово «мистер» перед фамилиями Соломон и Хейзен. Но тут он вспомнил о телеграмме Элеонор. Он совершенно забыл о ней в суете и спорах о ранении Кэролайн.

— Ты Элеонор видел? — спросил он.

— Нет. — Джимми помотал головой. — На прошлой неделе говорили по телефону.

— И что она сказала?

— Да ничего особенного. — Мальчик передернул плечами. — Все как обычно. Ей почему-то показалось, что я плохо выспался, какой-то не такой, видишь ли, у меня был голос. Знаешь, иногда мне кажется, она воображает себя моей матерью, а не сестрой.

— А о свадьбе своей она ничего не говорила?

— С чего бы? — искренне удивился Джимми.

— Да с того, что четыре дня назад она вышла замуж. В Лас-Вегасе.

Джимми резко остановился.

— Господи Боже! Да она, должно быть, напилась! А она сообщила, как, что и почему?

— О таких вещах люди обычно не сообщают в телеграммах, — сказал Стрэнд. — Похоже, неделя у членов нашей семьи выдалась напряженная.

— Дела… — протянул Джимми и удрученно покачал головой.

Они вышли на улицу. Конрой укладывал сумки и чемоданы в машину.

— И где же они сейчас? Надо бы позвонить, сказать, что любящий братец желает ей счастья.

— В том-то и дело, что звонить некуда. Она не оставила ни телефона, ни адреса.

Джимми снова затряс головой.

— А она, оказывается, не проста, наша девочка. Ох, не проста… — Он нежно дотронулся до руки отца. — Я бы на твоем месте не очень переживал, папашка. С ней все будет в порядке. И он тоже вполне ничего, этот парень, Джузеппе. Должно быть, им видней. Скоро будешь нянчить на коленках целый выводок эдаких ангелочков-бамбини.

— Жду не дождусь, — буркнул Стрэнд, забираясь в большой «мерседес», где уже сидели все остальные.

Кэролайн сжалась в комок, упрямо и злобно поджав губки, и вид у нее при этом был карикатурный — повязка на носу и заплывшие глазки. Стрэнд перегнулся через спинку сиденья и поцеловал ее.

— Милая моя малышка, — нежно произнес он.

— Да оставьте вы меня в покое! — нервно отшатнулась от него дочь.

И не слишком веселая компания тронулась в огромном автомобиле в сторону города.

Когда машина пересекла мост и оказалась в Манхэттене, Стрэнд вдруг осознал, что со времени, когда Хейзен впервые ввалился к ним в квартиру, избитый и весь в крови, ему приходилось обращаться к врачам чаще, чем когда-либо в жизни.

Естественно, подумал Стрэнд, слушая, что в торопливой и несколько небрежной манере, свойственной лучшим специалистам в своей области, говорит ему врач, вполне естественно, что дело обстоит куда хуже, чем кажется. Ибо в жизни его, похоже, настал период, когда решительно все обстояло хуже, чем казалось на первый взгляд.

— Кость расщеплена на мелкие фрагменты, левая носовая перегородка блокирована, — объяснил врач Стрэнду и Лесли в своем большом элегантном кабинете на Парк-авеню, куда он пригласил их, взглянув на рентгеновские снимки и осмотрев Кэролайн, которая осталась в соседней комнате с ассистентом. В данный момент ей накладывали свежую повязку и брали анализ крови. — Боюсь, что это означает одно: необходима операция, — заключил доктор. Его это, похоже, ничуть не пугало. Сформулировано безупречно, отметил Стрэнд, со всеми положенными вежливыми и безликими оборотами. — Правда, придется подождать несколько дней, пока не спадет опухоль. Я зарезервирую операционную. В том случае, разумеется, если вы согласны.

— Конечно, — сказала Лесли.

Стрэнд молча кивнул.

— Накануне ей придется остаться в больнице на ночь, — добавил врач. — Вам совершенно не о чем беспокоиться, миссис Стрэнд.

— Мистер Хейзен уверил нас, что она попала в самые надежные в этом смысле руки, — сказала Лесли.

— Добрый старина Рассел… — Доктор Леард улыбнулся. — Тем временем я бы рекомендовал уложить нашу юную леди в кровать и проследить за тем, чтобы она соблюдала постельный режим. Вы сами собираетесь остаться в Нью-Йорке или отправитесь на остров к Расселу?

— Мы будем в Нью-Йорке, — поспешно ответила Лесли.

— Очень хорошо. Чем меньше она будет двигаться, тем лучше. — Доктор поднялся, дав понять, что разговор окончен. У него не было времени на пустую болтовню. — Позвоню вам, как только договорюсь с больницей Леннокс-Хилл — это здесь рядом, прямо за углом, на Семьдесят седьмой, — и скажу, когда вы должны привезти нашу юную леди. — Он проводил супругов в приемную, где ждали Линда и Хейзен. Миссис Робертс нервно листала журнал, адвокат с окаменевшим лицом смотрел в окно.

— Рассел, — сказал врач, — я могу перемолвиться с вами словечком у меня в кабинете?

Хейзен последовал за ним. Линда отложила журнал и вопросительно уставилась на Стрэндов.

— Кое-какие осложнения, — сказал Стрэнд. — Нужна операция.

— О Господи! — воскликнула Линда. — Бедная девочка!..

— Беспокоиться не о чем, так, во всяком случае, уверяет врач, — сказала Лесли. — А он, похоже, знает свое дело.

— Он сообщил это Кэролайн?

— Еще нет.

— Надеюсь, она не слишком огорчится?

— Думаю, нет. Когда узнает, что сможет нормально дышать только после операции. Она разумная девочка и все поймет правильно, — спокойно заметила Лесли.

Они все еще ждали Кэролайн, когда в приемной появился Хейзен. По выражению его лица невозможно было понять, что являлось темой приватной беседы с врачом.

— Доктор Леард сказал вам нечто такое, чего не мог обсудить с нами? — прямо спросил Стрэнд.

— Ничего сколько-нибудь существенного, — ответил Хейзен. — И потом он слишком занятой человек, чтобы лгать. Нет… Просто он считает, что в случаях, подобных этому, когда речь идет о молоденькой девушке и операция все равно неизбежна, есть шанс сделать параллельно и еще одну, небольшую косметическую, операцию. Если, конечно, пациент не против.

— Что это значит? — подозрительно спросил Стрэнд.