– Ничего, – спокойно ответил Глеб. – Ты ничего не сможешь со мной сделать, советник.

– Ты уверен?

Глеб усмехнулся и проговорил:

– Я теперь герой.

– Княжна все еще при смерти, – задумчиво прищурив глаза, возразил Егра.

– Она поправится, – убежденно заявил Глеб.

Егра помолчал.

– Что ты будешь делать дальше? – спросил он после паузы.

– Еще не знаю.

– Если княжна излечится, она захочет тебя видеть. Что ты ей скажешь?

Глеб нахмурился:

– Не думаю, что тебя это касается, советник.

Егра едва заметно усмехнулся.

– Я не плохой человек, чужеземец. Но я радею за княжество и за жителей его. И радение это заставляет меня быть жестоким в делах частных. Если я отправляю человека на плаху, то только ради общего блага.

– Я думаю, что со своими личными врагами ты поступаешь так же. Хотя… зачем столько суеты, когда можно просто нанять пару убийц и хорошо им заплатить.

Егра пропустил этот укол мимо ушей.

– Бродяги говорят, в Гиблом месте есть чудны?е вещи, которые и самому слабому человеку дают силу и власть над прочими. Встречал ли ты такие вещи?

Глеб отрицательно покачал головой:

– Нет.

– Такие вещи очень опасны, – серьезно проговорил Егра. – Они внесут раздор в умы и нравы.

– А что, если это дар богов? Вы приносите им жертвы, курите им благовония. Что, если они решили отблагодарить вас?

Егра посмотрел на Глеба с недоверием, словно не понимал, шутит тот или говорит всерьез.

В этот момент в комнату вернулся князь Аскольд. Лицо старика сияло.

– Чужеземец! – воскликнул он от порога. – Наталья пришла в себя и хочет тебя видеть! Идем скорей!

Глеб с усмешкой посмотрел на Егру и поднялся из-за стола.

7

Княжна лежала на мягкой перине, до груди укрытая одеялом. Лицо ее было худым и бледным, и синие глаза от этого казались еще больше. Во всем ее облике появилась хрупкость прекрасного тропического цветка, пересаженного в грубую почву и погибающего от этого.

Впрочем, судя по веселому взгляду лекаря и сияющему лицу князя, она и впрямь выздоравливала. Завидев Глеба, княжна улыбнулась и тихо проговорила:

– Ты вернулся.

– Да, – кивнул Глеб, усаживаясь на табурет.

Княжна выпростала из-под одеяла руку и протянула ее Глебу. Глеб взял ее длинные бледные пальцы в свою ладонь и тихонько их сжал. На него вдруг нахлынула такая нежность, что он едва не задохнулся.

Виновата ли была брага, а может быть, вид хрупкой, больной княжны пробудил в его душе трогательную жалость, но сейчас Орлов был уверен, что никогда и никого не любил сильней, чем эту синеглазую девушку.

– Лекарь сказал, что я буду жить, – с улыбкой проговорила Наталья. – И это благодаря тебе.

– Слава богам! – улыбнулся Глеб.

Княжна перевела взгляд на отца, мявшегося у двери, и попросила:

– Батюшка, оставьте нас одних.

Князь Аскольд нахмурился и неуверенно посмотрел на Глеба.

– Он спас мне жизнь, – напомнила Наталья. – Пожалуйста.

Князь подумал, кивнул и со вздохом вымолвил:

– Пойдем, лекарь. Пусть они поговорят.

Оставшись с Глебом наедине, княжна долго разглядывала его лицо. Потом сказала:

– Ты мог погибнуть из-за меня.

– Наоборот, – возразил Глеб. – Если бы не ты, меня бы замучили в темнице. Ты спасла мне жизнь.

Изможденное лицо Натальи просияло.

– Поцелуй меня, Глеб, – попросила вдруг она.

Он наклонился и коснулся своими губами бледных губ княжны. Потом выпрямился и с удивлением увидел, что на глаза девушки навернулись слезы.

– Почему ты плачешь? – спросил он.

– Пока тебя не было, я приходила в себя… Батюшка сказал мне, что ты погиб. Еще он сказал, что в государстве неспокойно. И что он скоро умрет. Батюшка попросил меня… попросил меня найти себе жениха… – Наталья сглотнула слезы. – И еще… он посоветовал мне выйти замуж за Егру.

– А ты?

Княжна вздохнула и с горечью проговорила:

– Я с ним обручилась.

– Ты обручилась с Егрой? – не поверил своим ушам Глеб.

– Да.

– Но это ведь не страшно! Обручение – это еще не свадьба. Все еще можно переменить.

Наталья грустно покачала головой:

– Нет. Батюшка стар и немощен. Лекарь сказал, что он не доживет до Ярилина дня. А это значит, что княжеству нужен новый правитель.

– Но почему ваш выбор пал на Егру?

– Егра – княжий сын. И он очень богат. У него больше золота, чем в казне моего отца.

– Где же он раздобыл столько золота?

– Бурая пыль помогла ему разбогатеть. Егра ведает ее добычей. И охоронцы тоже его люди. В его руках все управление княжеством. Уже давно.

– Как же так получилось?

– Батюшка часто болел, – тихо ответила Наталья. – А пока он болел, всеми княжьими делами занимался старший советник.

Глеб мрачно усмехнулся.

– Олигарх, ведающий добычей бурой пыли, взял власть в княжестве в свои руки? Ловко. В моей стране один олигарх попытался сделать то же самое, но вместо княжьих палат попал в темницу.

Губы княжны задрожали.

– Глеб, – тихо позвала она. – Поцелуй меня еще раз. На прощанье.

Орлов угрюмо молчал.

– Пожалуйста… – дрогнувшим голосом проговорила Наталья. – Один раз.

Глеб помедлил еще немного, потом наклонился и поцеловал девушку. На этот раз поцелуй получился долгим. Отняв губы от губ княжны, Глеб сказал:

– Теперь твой разлюбезный Егра объявит на меня охоту?

Княжна покачала головой:

– Нет. Он ничего тебе не сделает.

– Почему?

– Я не позволю ему это сделать. Егра любит меня. Он выполнит все, что я скажу.

– Странный у нас с тобой разговор, – с угрюмой усмешкой заметил Глеб. – Знаешь, я ведь думал, что люблю тебя. Но, видимо, я ошибся. Я слышал, что ради любви люди готовы пойти на все. Я не готов.

Он поднялся с табурета.

– Прощай, княжна. Не поминай лихом.

– Обожди! – Наталья протянула руку к полке, прибитой к стене, взяла с нее какую-то вещицу и протянула ее Глебу. – Пусть это будет у тебя, – дрогнувшим голосом сказала она. – Вспоминай иногда обо мне.