А еще вспомнилось, что скифы отравляли стрелы, окуная их наконечники в горшок с дерьмом, постоявший на солнцепеке достаточное время чтобы загнить. Представляю что было, когда такая стрела наносила рану противнику. Любую рану. И ведь магии на Земле не было и в помине!

Проснулся я на следующий день после обеда, разбитый, усталый, со страшной головной болью. Длительное занятие магией дело конечно приятное, но даже секс может доставить неприятные ощущения, если им заниматься слишком долго и грубо. А мне было не до бережного расхода своих сил — я тянул из пространства и пропускал сквозь себя гигантские потоки магической энергии! И кстати сказать — мой учитель сейчас ругал бы меня почем зря. Я мог даже выжечь свой мозг, ведь мои каналы для пропуска Силы еще не развиты так, как у взрослых магов, и получалось что-то подобное тому, как если бы некто подключил к тоненькому шлангу воду под огромным давлением. Шланг может просто лопнуть! Или его раздует.

Но все обошлось без последствий. Хмм…нет, не без последствий — скорее без плохих последствий! А вот хорошие — были. Теперь я мог работать с Силой используя гораздо больший ее поток. То есть — моя мощь как мага возросла. Как я это узнал? Я знал это. Чувствовал. Это все равно как если бы ты только вчера мог выжать лежа штангу в пятьдесят килограммов, а сегодня спокойно жмешь «сотку». «Шланг» мой, захватывающий и передающий магию стал гораздо больше в диаметре. И я это доказал, пройдясь по раненым и доделав свою вчерашнюю работу. И кстати — почти даже и не устал.

Нападение на наш корабль обошлось нам довольно-таки дорого, если забыть о том, что мы вообще все могли бы кормить своей плотью многочисленных морских гадов. Вроде бы и грех жаловаться, однако…из тридцати бойцов Клана Конто выжили только двадцать. В команде погибли двадцать человек, и досталось даже гребцам — чтобы остановить галеру лучники пускали стрелы по отверстиям, в которые высовывались весла. Результат — прежде чем гребцы сообразили попадать на пол, половина из них была выбита. А значит — мощность нашего «двигателя» уменьшилась очень даже намного. Теперь галера двигалась медленно, можно сказать едва-едва, и заменить гребцов было некем. Матросы категорически отказывались садиться на скамью гребца — даже под страхом расправы. Они свободные люди, нанимались на судно матросами, а не каторжниками-гребцами. Так что…могло дойти и до бунта.

На наше счастье, штиль прекратился и наконец-то подул довольно-таки свежий ветер, не переходящий в шторм и всякие такие безобразия. Галера подняла паруса, и резвенько так заскользила по волнам, оставляя за собой шлейф вони и толпу морских гадов. Эти твари, собравшиеся чуть ли не со всего океана, надеялись что им еще перепадет вкусненького мясца, активно падающего с палубы нашего корабля.

Чужаков, убитых судне, раздели догола, собрав одежду и оружие (Не пропадать же добру! Это все денег стоит!), и без всяких там церемоний покидал на встречу с жадными пастями пираний, ихтиозавров (если это были они), акул и прочей морской дряни. Я только глянул за борт и меня сразу замутило — вода была красной и кипела от ударов маленьких и больших хвостов. Покойников раздирали буквально в считанные секунды.

Наших покойников похоронили практически так же, за одним только исключением: их не раздевали и над ними прочитали молитву Создателю. Дабы он помог душе перейти этот самый злостный мост, соединяющий Рай с Чистилищем. Надеюсь, Создатель услышал молитву и помог несчастным, тела которых также были разодраны в считанные мгновения.

Возможно, это покажется кощунственным — ну как же, бросили в море своих соратников, можно сказать своих братьев. Отдали на растерзание нечистым созданиям, вместо того, чтобы доставить на берег и как следует похоронить. Вот только выхода другого у нас не было — на жаре трупы моментально вздуваются, и превратить судно в плавающий гроб с протухшими и разлагающимися покойниками было бы не просто опрометчиво, но еще и опасно. Покойники несут в себе трупный яд, являются источником болезней (на них прекрасно размножаются мириады болезнетворных микробов), а кроме того, трупный запах можно потом вытравить из деревянной палубы только если ее сжечь. Особенно если затечет между «половицами». Могут даже в порт не пустить, если заподозрят, что наш корабль бродячая помойка с трупами. Так что альтернативы у нас не было никакой. На берег не выбраться — сплошные скалы, да и рисковать ни к чему. Жрите, твари. Вы ничем не хуже тварей, живущих в земле на кладбищах.

Галера шла ходко, и все надеялись, что через двое суток мы достигнем первого после длительного перехода порта. Это будет довольно-таки большой портовый город под названием Арнос. В нем капитан наберет недостающих членов экипажа, а также прикупит некоторое количество гребцов. Ну и само собой — надо поправить такелаж, поврежденный ударом волны и закупить новые весла взамен сломанных при столкновении. Похоже что стоять мы будем не менее чем два дня, а то и того больше.

Длительная стоянка меня не расстроила. Куда торопиться? Поскорее приплыть навстречу неприятностям? Не надо нам спешить. А кроме того, я хотел пройтись по лавкам этого города — во-первых, мне надо пополнить запас снадобий, которые я потратил при лечении бойцов Клана и команды. Во-вторых, как следует одеть моего телохранителя. Сейчас он был одет в штаны и рубаху, унаследованные от убитых бойцов — у них ведь были запасные одежды, ну а покойникам чистые рубахи ни к чему, так что…отдали Максиму. Вот только выглядел он в чужой одежде просто смешно — руки чуть не по локоть торчали из рукавов, бицепсы рвали ткань, плечи грозили порвать рубаху при любом резком движении. Я даже позволил ему ходить голым по пояс — пока не окажемся в порту. В городе голыми ходят только рабы, на корабле же совсем другое дело.

Вечером мне с Максимом удалось поговорить наедине. Я отправился на нос галеры, и позвал его с собой. А когда убедился, что нас никто не слушает, спросил:

— Максим…ты ведь не делал попытки убежать потому, что считал себя виновным. И ты готов был умереть для того, чтобы искупить свою вину. То есть, насколько я понял, дал себе зарок не делать попытки выжить и покорился судьбе. Тогда я хочу понять — почему ты нарушил свой обет? Ведь ты человек очень верующий, взятые на себя перед лицом богов обеты для тебя не пустой звук. Так почему ты нарушил этот свой обет?

Телохранитель стоял молча, опустив взгляд к палубе, будто обдумывал свой ответ, и после пятисекундной паузы, все-таки ответил:

— Я не нарушал обета. Я ведь умер! Есть документ, что я умер, и я знаю, что если бы не ты — я точно был бы мертв. А это — то же самое, что умер. Того человека нет. Есть Максим, которому ты дал имя, которому дал свободу, дал меч. И теперь моя жизнь принадлежит тебе — я поклялся перед богами и никогда не нарушу свою клятву. Я буду тебе верен, буду служить тебе — пока ты жив. И буду защищать тебя, пока хватит сил. И если понадобится — умру за тебя. А если тебя убьют враги — я сделаю все, чтобы им отомстить.

Я стоял, слушал, и думал о том, насколько же его слова соответствуют правде. Воины всегда дают обеты, иногда — совершенно дикие, невозможные, даже безумные обеты. И чем недостижимее, чем глупее оказывается взятый на себе обет — тем почетнее будет этому воину. Да, что на Земле, что на Земле-2, один черт — у воинов «едет крыша», и они дают всякие дурацкие обеты. И освобождаются от них при первой же возможности. Вот как сейчас сделал Максим — подвел под свое желание выжить целую логическую базу. Мол, я фактически уже мертв, а значит, нет смысла соблюдать этот обет. Ну что же…человек хитрое существо, а слово, которое он дает — это его джентльменское слово. Дал слово — забрал слово. Так всегда делают англичане.