И лишь в 2004–2007 годах началась постепенная реанимация армии и восстановление объема боевой учебы, которую еще и до сего дня нельзя назвать полноценной.

Я напомнил эти цифры и факты для того, чтобы наглядно показать качественную разницу в уровне подготовки офицеров до и после 1991 года. Фактически сегодня офицерский корпус России по уровню своего образования и подготовки разделен на две неравные части. Это постепенно уменьшающаяся доля старших офицеров, успевших послужить в Советской Армии и получить там достаточно высокий уровень подготовки — и огромная масса молодых офицеров, пришедших в армию после 1991 года. Среди них немало профессионально подготовленных командиров, но общий уровень их подготовки, конечно, серьезно уступает тому, которым обладает «советское» поколение офицеров. И это понятно — их становление пришлось на период, когда боевая подготовка войск была фактически свернута.

Одним из важнейших принципов нашей армии, ее уникальной стороной являлась непрерывная учеба офицеров. Вопреки мнению дилетантов и обывателей, учеба офицера никогда не ограничивалась классической формулой «училище — академия — Академия Генерального штаба». Это были, скорее, ступени, определявшие карьерный рост офицера. Но как профессионал он складывался и рос в войсках, где действовал принцип «старший учит младшего». Командир роты обучал своих взводных и, соответственно, определял наиболее перспективных из них, комполка — комбатов, комдив — командиров полков и так вплоть до командующего округом. Такая вертикальная учеба позволяла все эти годы сохранять и непрерывную преемственность офицерского корпуса, и его высокий профессиональный уровень.

Но из-за сворачивания боевой учебы, массовых сокращений эта система подготовки также стала терять свою эффективность. В войсках стали численно расти комбаты и командиры полков, не имеющие опыта реального боевого управления батальонами и полками, прошедшие чисто «административное» командование этими штатными единицами, многие из которых числились таковыми лишь на бумаге. Все это привело к тому, что сегодня войска испытывают огромный дефицит полноценно подготовленных комбатов и командиров полков. Доходит до того, что обучением их приходится заниматься управлению армий и округов, где еще сохраняется ядро офицеров, помнящих навыки такого командования.

И что же сегодня предлагает нам господин Сердюков? А сей господин из Ленмебельторга с компанией неких анонимов — «советников» предлагает «ускоренно» уволить всех офицеров, выслуживших максимальный срок службы. В этом году — 26 000, в следующем — 9000.

То есть попросту «зачистить» тот костяк офицеров и генералов, который еще способен полноценно управлять войсками, восстановить их боеспособность, организовать полноценное обучение армии. Напомню, что те, кто в советское время успел вырасти хотя бы до командира роты, сегодня имеют выслугу не меньше 23 лет. То есть под эти сокращения попадают почти все самые подготовленные и опытные профессионалы — от командиров дивизий и командармов, офицеров органов военного управления до преподавателей военных училищ и академии.

Уже год (!!!) Сердюковым не подписываются никакие представления на продления сроков службы, но зато с механичностью деревообрабатывающего станка штампуются приказы на увольнения. Увольняются Герои СССР и России, профессионалы, прошедшие несколько войн, кандидаты и доктора наук, профессора. Доходит до абсурда — некоторые офицеры уже по году-полтора находятся на генеральских должностях, но не получают звания только потому, что, получив его, автоматом получат и продление предельного срока службы на 3–5 лет. А это не входит в планы господина Сердюкова, и по достижении предельного для полковников возраста их увольняют на пенсию.

Можно ли назвать иначе, чем погромом армии, этот волюнтаризм министра обороны?

Сохраняющиеся в армии советские профессионалы — это поистине «золотой фонд» армии. Ее опора и костяк. И вместо сердюковских повальных сокращений и увольнений их необходимо, напротив, максимально удерживать на службе, пока не будут полноценно восстановлены утраченные за эти годы возможности армии и флота.

В тех же Военно-Воздушных Силах во всем мире идет борьба за то, чтобы продлить срок службы военных летчиков. В США существуют специальные программы, направленные на реабилитацию летчиков и продление их летной «жизни».

Цикл службы летчика таков, что пика обученности летчик достигает только через семь-десять лет после начала службы, получив квалификацию военного летчика 1-го класса. И далее наращивает опыт, который выражается в часах налета. При этом полной выслуги летчик достигает уже к 33–35 годам — через 10–12 лет после училища, так как в реактивной авиации год службы приравнивается к двум. Фактически после этого, если летчик не сделал карьеру (а далеко не каждый хороший летчик способен стать хорошим авиационным командиром), каких-либо серьезных стимулов служить у него уже нет. Кроме того, существуют и предельные сроки службы для младших офицеров. И в советское время, чтобы продлить срок службы летчика, была введена специальная должность «старший летчик» — ведущий пары, с капитанской категорией. Это позволяло сохранять опытных летчиков в строю довольно долго — как минимум до сорока лет.

При этом штатная «пирамида» авиационного полка, о которой так любит вещать господин Сердюков, скорее напоминала «квадрат» или «прямоугольник» в терминах нашего министра. В советской трехзвеньевой эскадрилье было по штату девять должностей младших офицеров и почти столько же старших. А в авиационном истребительном полку летчиков в звании от майора до полковника иногда было в полтора раза больше, чем лейтенантов и старших лейтенантов. Такова специфика службы мирного времени, когда в отсутствие боевых потерь происходит «накопление» летчиков и, соответственно, накопление старших офицеров. Но при этом содержать полностью готового опытного летчика — даже в звании полковника — для страны экономически выгоднее, чем постоянно тратить миллионы рублей на подготовку нового летчика до этого уровня.

В советское время, когда были совершенно другие подсчеты расходов, подготовка летчика с курсантской скамьи до уровня 1-го класса обходилась примерно в миллион рублей.

Поэтому каждый «лишний» год службы летчика после достижения им максимальной выслуги — это не только сохранение опытного бойца в строю, но и огромная экономия для страны.

В следующие четыре года предельные сроки службы по должности и выслуге закончатся у почти тысячи пятисот летчиков. И всех их по приказу Сердюкова ждет немедленное увольнение.

Можно ли назвать иначе, чем вредительством, эти планы господина бывшего директора Ленмебельторга?

А теперь еще об одной стороне сердюковской «реформы» — социальной.

Как о само собой разумеющейся мелочи Сердюков сообщил о готовности в следующие три года уволить 117 000 офицеров, которые по действующим законам об обороне имеют все права на дальнейшую службу. Не погружаясь в тему того, как будут определяться структуры, переводящиеся на гражданку, — это тема отдельной публикации, ибо «распогонивание» той же военной медицины приведет к ее краху как эффективной системы, стоит просто подсчитать, во что обойдется стране столь «ускоренное» увольнение офицеров.