Глава 5

1704 год, июнь, 2. Москва — Вена

Иранцы вошли в Москву.

Пышно.

Красиво.

Ярко.

То есть, обычным образом, для цивилизаций того региона.

Не обошлось и без слонов.

Притащили.

Да не одного, а целое маленькое стадо этих животинок. Частью украшенных, частью в доспехах. Выглядело и то, и другое весьма зрелищно. Впрочем, пышно разодетое иранское посольство сопровождали не только слоны, но и прекрасные кони да верблюды. Тоже украшенные.

Алексей только головой качал, когда на это смотрел.

Умели они навести шику и лоску.

Умели…

Посольство Василия Голицына в Иран прошло довольно благополучно. Да, он не добился главных своих целей. Но сумел немало укрепить интерес к сотрудничеству с Россией у местной аристократии, расположив к себе двор. Ну и закупил тысячу отличных жеребцов.

Поначалу опасались, что они не выдержат климата. Но обошлось. Падеж, конечно, был. Но в целом кони оказались достаточно выносливыми и крепкими. В основном выдержав адаптацию к более сырой и прохладной погоде. Холод сам по себе не был, как оказалось, для них испытанием. Потому как Иран регулярно поставлял своих коней в Среднюю Азию. А там порой бывали ТАКИЕ морозы, что в центральных районах России и не снились. Сырость же… здесь тоже удалось обойтись только легким испугом.

К чему вообще было это посольство?

Шахиншах Хусейн скончался в гареме, как говорили, по растерянности позабыв дышать. И на престол взошел его младший брат — Аббас. Который начал сразу разводить очень бурную деятельность.

В отличии от Хусейна, что держал армию в черном теле и на голодном пайке, Аббас восстановил ее нормальное обеспечение. Забрав деньги оттуда, куда их без всякого «намордника» вливал его брат.

Откуда?

Для Хусейна идеей-фикс было приведение духовной жизни Ирана в некое единообразие. К идеалам книжного шиизма. На что он не жалел ни денег, ни усилий. Это, правда, в основном не приносило никакого эффекта, кроме нарастающего раздражения общества. Но он не унывал.

Проблем духовного плана в Иране тех лет правда — хватало.

До Хусейна и его отца Сулеймана все предыдущие шахиншахи относились к секте сефевидов. В честь которой династия и называлась, кстати. Это направление в исламе также именовалось как алевитизм или кызылбашизм. Разные названия, но суть в общем-то одна и та да.

Она сводилась к тому, что ислам выступал только как идейная платформа и оболочка. Детали же, быт и прочие нюансы определялись иначе. Из-за чего про кызылбашизм злые языки говорят, что это суть тенгрианство, обычное для кочевых тюркских народов, с легким налетом ислама, а иной раз и христианства.

В чем это выражалось?

Например, в отношение к алкоголю. Шахиншах Хусейн в 1694 году запретил в своей столице питейные заведения. Однако уже в 1698 году их открыли вновь. Не смог он противостоять давлению общества.

И это — только одна маленькая деталь.

Иран образца 1704 года был вообще пестрым одеялом с кучей внутренних противоречий. В том числе религиозных.

Формально он являлся шиитским. Однако практически поголовно все воинское сословие принадлежало к секте алевитов. Кроме того, на его территории проживали сунниты как минимум ханафитского и шафиитского мазхабов и зороастрийцы. Причем как таковой явно численно доминирующей группы не имелось.

Это наблюдалось даже при дворе. В сущности, там было три крупные и очень влиятельные группировки.

Прежде всего это ученые мужи богословы, которые со времен шахиншаха Сулеймана пытались продвигать книжный шиизм. Они держали суды и собственно вопросы богословия.

Вторая группировка была представлена воинской аристократией. Той самой, в руках которой находилась фактическая власть. И они почти поголовно состояли в секте алевитов. Из-за чего и Сулейман, и Хусейн старательно держали армию в «черном теле». Слишком велико было их влияние. И даже несмотря на всемерное сокращение финансирование, они умудрялись на местах организовывать саботаж деятельности богословов и судей. А те отвечали им тем, что все сильнее и сильнее «закручивали гайки», перекрывая всякое финансирование и содействие.

Третья, не менее влиятельная группа, являла собой чиновников. В том числе и евнухов, занимавших очень влиятельные административные посты. Именно их интересы и представляла Марьям Бегум — тетя Хусейна и Аббаса. Эти ребята активно лавировали между первыми двумя группировками, воспринимая религию во многом как некий политический инструмент.

Сунниты при дворе не были представлены, являя свой местечковую знать на периферии. В основном. Зороастрийцы так и вообще находились чуть ли не в подполье. Особенно при Сулеймане и Хусейне, которые преследовали их жестоко и последовательно, требуя непременного обращения в ислам.

Тот еще цирк с конями…

Так вот.

Шахиншах сменился.

И если Хусейн был убежденным шиитом, который опирался на богословов, то Аббас представлял интересы как раз воинской аристократии. Поэтому он начал вкладываться в армию.

В своих людей.

Забирая деньги оттуда, куда их вливал его брат. От богословов. Ну и немного прищемил увлекшихся евнухов…

Прекрасно помня о том, что русские предлагали совместно воевать с османами, он решил эту тему возобновить. В конце концов новости о Нарвской битве показали — они достойные ребята. Умеют драться. Вот и отправил посольство — договариваться.

Не ими едиными, правда.

Аббас отправил посольства еще и к Габсбургам в Австрию, и к мамелюкам в Египет…

Официальный прием провели чин по чину.

Формально гостей принимал Алексей, так как отец был при армии. Но подле него все время стоял его официальный наставник — Федор Юрьевич Ромодановский и глава посольского приказа — Василий Васильевич Голицын. Последнего после успеха персидского посольства восстановили в этой должности. Федор же Алексеевич Головин, не просто смещался с этой позиции в угоду Голицыну, а назначался генерал-интендантом, ответственным за снабжение армии. В том числе во время войны. Именно он отвечал за организацию складов и перевозок. За тот переход степняков. И за многое другое. Должность может и менее почетная, но куда более хлебная и нужная…

Но на публичной части посольства, разумеется, никаких вопросы не решались. Просто общие слова и вручение даров.

Приняли послов утром.

И уже за обедом — продолжили более предметные разговоры.

Обсуждая торговлю.

Много.

Гостей очень заинтересовало деловое железо в прутах и листах, которое изготавливали на заводах Льва Кирилловича. Льняные ткани. И многое другое.

В особенности оружие.

Алексей прямо сказал — Россия сейчас проводит перевооружение своей армии. Но она в состоянии поставлять в Иран и мушкеты, и карабины, и пистолеты, и кирасы, и многое другое. В разумных пределах, разумеется. А потом, как нужды Ирана в этом более не будет, через него вывозить в