— Что со мной будет, папа? — спросила Алсу, поднимая глаза на отца. Кайсаров едва не задохнулся от нежности: эти глаза всегда, с первых дней, смотрели на него так — с любовью и предвкушением чего-то замечательного. Он восхищался ею, когда она приносила хорошие оценки или выучивала новый стишок. Он вытирал ей слезы, когда она расстраивалась или обижалась. Ему, а не матери, она рассказывала свои маленькие секреты и знала, что может доверить отцу любую проблему, и он обязательно все уладит. Но самый большой секрет своей дочери Кайсаров узнал только сегодня. И, к сожалению, тут одним носовым платочком не обойдешься!

— Все будет хорошо, — ласково гладя ее по волосам, ответил он успокаивающим тоном. — Мы все решим! Иди в машину, дочка, я тебя догоню.

— Но…

— Иди!

И Алсу послушно побрела к выходу. Кайсаров повернулся к Мономаху. Казалось, он постарел лет на десять.

— Я не знаю, как вас благодарить…

— Не благодарите. Сделайте, как обещали — найдите ей хорошего специалиста.

— Даже не сомневайтесь! В качестве благодарности хочу дать вам совет, Владимир Всеволодович: присмотритесь к персоналу своего отделения.

— Вы о чем? — нахмурился Мономах.

— Неужели вы всерьез верите, что Суворова действовала самостоятельно, когда писала на вас жалобу? Бросьте, вы же взрослый человек: ей помогли! И не просто помогли, а надоумили так поступить.

— Муратов?

— Он не стал бы заниматься такой мелочью сам. В вашем отделении, среди людей, которых вы с такой тщательностью подбирали и о которых заботились, есть «крот». И этот маленький, но вредный зверек продолжит вам гадить. Помяните мое слово!

В этот момент в гостиную снова вошла Алсу, неотступно сопровождаемая Жуком. Словно почувствовав серьезность момента, пес не пытался ласкаться, а лишь вяло повиливал хвостом, переводя внимательный взгляд с одного человека на другого по очереди. Проскочив мимо Кайсарова, Алсу кинулась к Мономаху и обняла его. Он сделал то же самое, без всяких угрызений совести: переложив ответственность за девушку на отца, теперь он ощущал только облегчение и жалость.

— Ты любишь меня, ну хоть немного? — спросила она жалобно, заглядывая Мономаху в глаза.

— Люблю, — ответил он без паузы. — Конечно же, люблю!

Когда отец вывел девушку за дверь, крепко сжимая ее руку в своей, Мономах добавил чуть слышно:

— Во всяком случае, мог бы… Наверное.

* * *

Алла стояла под козырьком универмага, проклиная свою забывчивость. Похоже, лето неожиданно закончилось, разродившись холодным ливнем, который, в отличие от теплого тропического, не имел шансов скоро иссякнуть, а она оставила зонтик дома. Алла редко проявляла подобную беспечность, руководствуясь принципом: независимо от времени года в сумке каждой уважающей себя жительницы Санкт-Петербурга должен лежать зонтик, потому что погода в этом городе не подчиняется обычным законам природы. Но именно сегодня Алла решила взять на работу другую сумку и забыла переложить туда этот важный и полезный аксессуар. И именно сегодня ее поймал в ловушку такой сильный дождь, что нечего и думать короткими перебежками двигаться к автобусной остановке, прикрывая голову полиэтиленовым пакетом, — она промокнет до нитки сразу, как сделает шаг из-под навеса. Тяжелые капли падали с неба, вздувая в лужах огромные пузыри. Их количество множилось, и Алла ощущала себя Робинзоном Крузо на острове, вокруг которого бушует цунами. Стоять было, прямо скажем, не жарко, и она зябко поежилась, представив себе, что еще как минимум полчаса придется провести на открытом воздухе. Она прикрыла глаза и представила себе свою уютную квартиру с отличным видом, в которой так тепло, и светло, и…

От мрачных мыслей ее отвлек телефонный звонок.

— Алла Гурьевна, больше никогда не посылайте меня допрашивать детей! — услышала она голос Дамира Ахметова.

— Вы рады, что я отправила с вами психолога?

— Не то слово! Я чувствовал себя буржуином, пытающим мальчиша-кибальчиша!

— Короче, есть подвижки в деле?

— Ну если верить парнишке, наша Даша утопила-таки собственного муженька! Думаю, Сережа не особенно сознавал, что рассказал ему Яша Гальперин. Да и сам Яша, как мне кажется, не понял, что произошло в бассейне. Если вкратце (хотя разговор с малышом занял часа два!), Сережа, со слов Яши, сказал, что тот находился дома с папой. Илья не очень хорошо чувствовал себя в последнее время, потому-то в филиал с презентацией поехала Дарья, а он…

— Интересно, почему? — перебила Алла. — Почему Илья чувствовал себя плохо, ведь он принимал лекарства — что могло произойти?

— Вы же понимаете, что маленький мальчик не объяснил мне этого, да? Так вот, они поужинали, и Яша отправился к себе в комнату смотреть мультики. Илья Гальперин поднялся в спальню. Очевидно, в какой-то момент он решил спуститься в бассейн и поплавать на сон грядущий.

— Не самое мудрое решение, когда человеку нехорошо!

— Если бы все мы поступали мудро…

— Продолжайте!

— Яша привык, что мама или папа читают ему на ночь. Никто не пришел, и он отправился на поиски отца. Добрался до бассейна. Там он застал странную картину: мама и некий «дядя Кузя» что-то делали на краю бассейна.

— «Что-то»?

— Мать заметила Яшу и выставила его за дверь. Позже она объяснила, что папе стало плохо в воде, и они с «дядей» пытались ему помочь. Еще она сказала, что «папочка заболел» и «его долго не будет дома». А потом в дом нагрянули работники «Скорой» и полиция…

— А Яша, от греха подальше, отправился в санаторий! — закончила Алла. — Что за «дядя Кузя», кстати?

— Сережа не знает.

— Зато ясно, что этого Кузю знает Яша!

— Она виновна, нужно колоть ее…

— Никто никого колоть не будет.

— Но почему?

— Что у нас есть? Показания одного маленького мальчика со слов другого маленького мальчика, который не видел, как убивают его отца. Он видел нечто, чего не смог объяснить самому себе. Это его травмировало — возможно, его детский мозг выстроил какие-то связи и сделал определенные выводы, но ничто из этого не может быть представлено в суде.

— Можно получить официальное разрешение на допрос Яши.

— Без согласия матери и на основе расплывчатых предположений нам его не добиться. Кроме того, сомневаюсь, что мальчик рассказал бы нам что-то внятное. Нет, нам нужны более веские улики!

— Так что, все зря? Поездка в санаторий, допрос Сережи Ковтуна?

— Ну почему же зря? Мы точно знаем, что Дарья лгала: она присутствовала в доме в момент смерти Ильи. Причем не одна, а с каким-то «дядей Кузей». Подругу она, вероятно, приволокла позже в качестве алиби.

— С камерами видеонаблюдения ничего не выйдет: записи хранятся дней десять, от силы — пару недель, а Илья погиб несколько месяцев назад!