Шрифт:
Интервал:
Закладка:
С..а.
Глок-17. Интересно, откуда у нее? У меня, кстати, такой же, наградной, от правительства Абхазии. А у нее откуда?
Я криво усмехнулся. Дверь за спиной была открыта.
– Значит – это правда, да? Он тебе его дал?
Крыса нехорошо улыбалась
– Не подходи, шмальну
– Не подойду. С..а ты драная. Тварь неблагодарная. Значит, ты со мной девять лет на одной койке, а он вернулся и всё? Любовь Морковь? А как же дети?
– Лешка его сын. И ты это знаешь.
– Заткнись, с..а!
У Крысы на щеках горел нехороший румянец
– И ты это знал, верно?
– Ни хрена я не знал. Лешка мой сын.
– Лешка его сын!
– Заткнись, тварь, а то я за себя не отвечаю. Лешка его сын? Ну, допустим, может по генам – его. Только вырастил его – я. Ум вложил – я. Он меня папой называл и называет – не его. Я его всему по жизни учил, пока он зону топтал. По пожизненке! Он ему и нахрен не нужен. Так и можешь передать своему полюбовничку, поняла?
– Передам. Дай уйти.
– Дам. Только ты мне скажи, тебе не стремно было, когда пацана моего, Петю Королева вы убивали? А? Ты уже убийцей стала?
– Я не знала.
Я поверил. Действительно вряд ли знала. Петя Королев погиб из-за того что увидел лишнее. Точнее – лишнего.
– Допустим. А сейчас? Он говорил, что намерен делать?
– Нет. А сказал бы – я бы тебе не сказала.
– А что так?
Крыса вдруг опустила пистолет
– Я его всегда любила. Не тебя. Делай со мной что хочешь, но это правда.
– Ничего не хочу. Хотя нет… одно хочу.
…
– Чтобы ты вещички собрала и свалила отсюда. Тварь неблагодарная. Шалава. Иди к нему, иди куда хочешь – но мне на глаза больше не попадайся. Ему передай – я его убью.
– Ума не хватит.
– Хватит.
– Он сейчас с ворами. В авторитете.
– Это он тебе сказал? Впрочем, мне пофиг. Если он с ворами – то тем хуже ворам. Я эту тварь шкодливую – давил, давлю и буду давить. Их хода – тут ни на шаг не будет!
Крыса смотрела на меня, как будто видела в первый раз.
– Давно он к тебе пришел? Так, чисто для справки.
– А ты гад.
– Выражения выбирай.
– Вы ведь лучшими друзьями были. А теперь ты его закопать хочешь. Знаешь, я не думала, что ты такой.
– Какой?
– Людского в тебе нет.
– Людского? Он моего парня казнил – это, по-твоему, людское?
– Ты знаешь, о чем я.
– Нет. Не знаю. Ты предательница – по-любому. Раньше просто дурой была – а теперь предательница.
– Ты его предал! Ментам сдал! Думаешь, я ничего не знала?
– Я его не предавал!
– Врешь!
– Нет, не вру. Я не сдавал его тогда ментам. Это вранье.
– Думаешь, я дура?
– А что?
– Вы на меня в карты играли. Ты выиграл. А я с ним осталась. Тебя ведь это всегда – точило. Как же так.
Я выдохнул
– Слушай, Крыса.
…
– Я знаю, что ты дура. Но не думал, что настолько. Ты думаешь, я его тогда вложил, потому что хотел тебя заполучить?
– А что – нет?!
Ёшкин кот…
Мы об этом никогда не разговаривали. Эта тайна – всегда висела между нами, как нечто постыдное, к чему причастны мы оба.
Но я никогда не думал, что Крыса думает, что я Володю сдал ментам из-за нее. Я на самом деле не понимал, что она так думает.
Просто представить себе не мог.
– Нет
И я почувствовал, что выигрываю. Крыса как то осунулась сразу. Она и в самом деле верила, что я предал лучшего друга из-за нее. А я не предал. И не из-за нее.
И только сейчас она это поняла.
Бабы… что за бабы. Нам никогда их не понять.
– Ты врешь – неуверенно сказала она. Весь ее бредовый мир, который она создала в своей голове, и в котором жила полтора десятка лет – рушился как песчаный замок во время прилива.
– Не. Не вру. Слушай, а почему ты мне вопрос не задала, если все эти годы так думала. Это ведь так просто – тупо взять и спросить.
Крыса не ответила
– С..а, неужели стоило пятнадцать лет паскудить жизнь мне и себе, когда можно было просто спросить. А? Твою же мать!
…
– Короче, ясно все. Собирай вещи и вали. Тебя никто не остановит. Уедешь в Москву, потом все что здесь осталось, продашь и деньги заберешь. А ему передай…
…
– Передай, что он гад. Если бы он как мужик заявился, и вопрос мне задал, я бы ответил. Но он решил мне нож в спину всадить. Раз так – у него теперь один выход. Я про него знаю. Про его крышу в Дубае – тоже. Он знает, кто я. И он наверное знает, что граница мне не помеха, того же Дато в Дубае уронить – вообще для меня не проблема. Пуля всех равняет. И у любой смерти есть своя цена.
…
– Его воры используют как таран, чтобы зайти в область. Он это должен понимать. Если он хочет быть их тараном – его проблемы. Я его не достану – воры потом уберут. Он для них чужой, расходный материал. Если у него хоть немного ума сохранилось – пусть выйдет на меня, неважно как. Скажет, сколько ему надо. Два, три лимона, пять. Договоримся. И пусть валит навсегда. Тогда я все забуду. Если нет – урою. Это всё. Другого предложения не будет.
Крыса покачала головой
– Знаешь, почему я с ним тогда осталась?
– Ну?
– Потому что он бы никогда так не сказал.
– Так это как?
– Он мужиком был. Во всем. А ты…
– Что?
– Ничего.
Я сплюнул на пол. Так в доме делать нельзя – но это теперь не мой дом. Я сюда больше шагу не сделаю.
– Собирайся. И вали.
Повернулся и пошел.
15 мая 2021 года. Белогорск, Россия
В Библии сказано, что мы должны прощать своих врагов
Но нигде не сказано, что мы должны прощать своих бывших друзей
Козимо Медичи
Не знаю, как я дошел до машины. Мне реально плохо стало – впервые в жизни. Пацаны увидели – ко мне бросились.
– Александр Иванович!
– Ничего. По машинам.
Сел в машину. С..а., а больно. По-настоящему больно. Я строил свою жизнь так, чтобы никто не мог причинить мне