- Ну все, хватит!

Тут комиссар в свою очередь разозлился:

- Неужели нельзя ответить? Ты видела этот фильм?

- Да, видела, - буркнула Линда.

- О чем он?

- Господи!

- О Боге?

- В каком-то смысле. Об адвокате, который на самом деле дьявол.

- И это все?

- А тебе мало? Зачем тебе это? Кошмары снятся?

- Я расследую убийство. Почему девятнадцатилетняя девушка повесила на стену такую афишу?

- Наверно, потому, что ей нравится Аль Пачино. Или, может, нравится дьявол. Откуда мне, черт побери, знать?

- А можно не чертыхаться?

- Нельзя.

- А о чем еще этот фильм?

- Сходи в видеопрокат, возьми кассету да посмотри. Он наверняка есть на видео.

Валландер почувствовал себя полным идиотом. Мог бы и сам сообразить. В городе полно магазинчиков, где можно взять фильм напрокат, вместо того чтобы досаждать Линде по телефону.

- Извини, что помешал.

Злость у нее как рукой сняло:

- Да ладно, ничего страшного. Но разговор надо заканчивать.

- Понятно. Ну, пока.

Он положил трубку. И тотчас раздался звонок. Ответить или нет? - с сомнением подумал он. Вдруг опять какой-нибудь журналюга? А как раз сейчас он менее всего расположен беседовать с прессой. Но трубку все-таки снял.

Сперва голос показался ему незнакомым. Но потом он узнал Сив Эрикссон.

- Надеюсь, я не помешала?

- Нет-нет.

- Я тут посидела, подумала. Все пыталась найти что-нибудь, что вам поможет.

Пригласи меня к себе, подумал Валландер. Если вправду хочешь помочь. Я проголодался и не прочь выпить. И мне совершенно невмоготу сидеть в этой окаянной квартире.

- Ну и как? Нашли? - спросил он официальным тоном.

- Увы. Мне кажется, Фалька лучше всего знает его жена. Или дети.

- Если я правильно вас понял, он выполнял множество разных заказов. И на родине, и за рубежом. Как первоклассный специалист Фальк был очень востребован. Он никогда не говорил о своей работе ничего такого, что бы вас удивило? Показалось неожиданным?

- Он мало что говорил. Был осторожен со словами. Во всем был осторожен.

- Можно об этом поподробнее?

- Иногда у меня возникало ощущение, будто он находится где-то совсем в другом месте. Он слушал и отвечал. И все же как бы отсутствовал.

- Где же он тогда был?

- Не знаю. В нем было много загадочного, как я теперь вижу. Раньше мне казалось, он застенчивый. Или не от мира сего. А теперь не кажется. Когда человек умирает, впечатление о нем меняется.

Валландер вдруг подумал об отце. Ему совсем не казалось, что после смерти образ отца стал иным, чем при жизни.

- И вы совершенно не представляете себе, о чем он, собственно, думал?

- Нет.

Валландеру почудилось в ответе легкое колебание. Любопытно, что она скажет дальше.

- Мне запомнился лишь один слегка из ряда вон выходящий случай. При том что мы как-никак знали друг друга не один год.

- Расскажите.

- Это было два года назад. В октябре или в начале ноября. Однажды вечером он пришел очень возбужденный. Даже не мог скрыть волнения. Мы тогда делали очень срочную работу. По-моему, что-то для Крестьянского союза. Я, конечно, спросила, что случилось. Он ответил, что у него на глазах кучка подростков прицепилась к какому-то пожилому мужчине, явно слегка подвыпившему. Тот стал было защищаться, и они избили его. Свалили с ног и пинали ногами.

- И это всё?

- Вам недостаточно?

Валландер задумался. Тиннес Фальк разволновался, оттого что стал свидетелем насилия. Только вот непонятно, как это истолковать. И можно ли связать с расследованием.

- Он не вмешался?

- Нет. Только был взволнован.

- А что он сказал?

- Что это хаос. Что весь мир охвачен хаосом. Что фактически уже нет смысла.

- В чем нет смысла?

- Не знаю. Мне показалось, он имел в виду человека как такового. Коль скоро звериное начало взяло верх. Когда я попробовала спросить, он резко оборвал разговор. И больше мы к этой теме не возвращались.

- Как вы трактуете его волнение?

- По-моему, оно вполне естественно. Вы бы, наверно, реагировали так же?

Может быть, подумал Валландер. Хотя вряд ли я сделал бы вывод, что мир охвачен хаосом.

- Вы, понятно, не знаете, что это были за подростки? И кто был подвыпивший?

- Господи, да откуда мне это знать?!

- Я полицейский. Мое дело - задавать вопросы.

- Увы, больше ничем помочь не могу.

Валландеру не хотелось заканчивать разговор. Но тянуть время бессмысленно - она мигом выведет его на чистую воду.

- Спасибо, что позвонили, - сказал он. - Если вдруг вспомните что-то еще, дайте знать. А я позвоню вам завтра.

- Я сейчас разрабатываю программу для сети ресторанов и весь день сижу в офисе.

- Что теперь будет с вашими заказами?

- Пока не знаю. Надеюсь, у меня достаточно хорошая репутация, чтобы выжить без Тиннеса. В противном случае займусь чем-нибудь другим.

- Чем же?

Сив Эрикссон рассмеялась:

- Эта информация необходима для расследования?

- Мне просто любопытно.

- Может, уеду куда-нибудь.

Все уезжают, подумал Валландер. В конце концов останусь один я да куча хулиганов.

- У меня тоже была такая мысль, - сказал он. - Но я застрял тут, как все.

- Я не застряла, - спокойно отозвалась она. - Человек сам решает.

Закончив разговор, Валландер некоторое время обдумывал ее слова. Человек сам решает. Конечно, она права. Точно так же, как Пер Окесон и Стен Виден.

Он вдруг почувствовал удовлетворение оттого, что написал-таки в бюро знакомств. По крайней мере что-то предпринял, хотя и не рассчитывал на отклик.

Надев куртку, он отправился на Стура-Эстергатан, в видеопрокат. Но, как выяснилось, по воскресеньям они закрывают уже в девять. И он зашагал дальше, к Рыночной площади, время от времени задерживаясь у витрин.

Внезапно его охватила тревога. Невесть почему. Он поспешно оглянулся. Кроме нескольких подростков да ночного охранника, на улице никого не было. И снова ему вспомнились слова Анн-Бритт: надо соблюдать осторожность.

Померещилось, мелькнуло в голове. Какой дурак станет два раза подряд нападать на одного и того же полицейского?