– Да, Амир, – радостно произносит Катя. – Я как раз иду к нему в палату. Ты правда хочешь ео увидеть?

– Зачем же я сюда приехал? – спрашиваю строго.

Мы идем в палату к Сереже.

Заметив нас, мальчик пытается приподняться.

– Лежи, лежи, – гладит его по волосам Катя. – Познакомься, Сережа, это Амир. Мой… друг. Он очень помог тебе.

Я подхожу ближе и что-то словно екает в груди. Глаза. Какие у мальчика глаза. Черные. И такой выразительный взгляд.

Он с интересом смотрит на нас. И лицо такое серьезное. Словно передо мной не ребенок, а взрослый мужчина.

– Спасибо, – произносит он пересохшими губами.

Не могу долго там находиться и поэтому прощаюсь и ухожу. Катя выходят минут через пять.

– Амир, все в порядке? Что с тобой? – кладет мне руку на плечо и заглядывает в глаза.

– Что ты знаешь про этого мальчика? – спрашиваю я.

– Немного, – вздыхает Катя. – Амир, – опять смотрит мне прямо в глаза. Мне прислали результаты теста ДНК.

Внимательно смотрю на нее.

– И?

– Я так и не открыла еще, – опускает взгляд. – А вдруг там… не знаю… я боюсь, Амир.

– Катя, мы должны знать. Понимаешь? Это ничего не изменит, но знать мы должны.

Забираю у нее конверт с результатами теста ДНК и тут же вскрываю. Ожидание хуже всего и поэтому растягивать его нет смысла.

Читаю бумаги и выдыхаю. Закрываю глаза и тру их пальцами.

– Это твой сын, Катя, – произношу, открывая глаза и глядя на Катю.

А у нее уже слезы по щекам.

Сжимает салфетку и улыбается.

– Я знала, Амир, – всхлипывает. – Знала.

Обнимаю ее и прижимаю к себе. Целую в макушку.

Чувствую, как вибрирует телефон в кармане брюк. Достаю и смотрю на экран. И сразу же отвечаю.

– Мы нашли его, – говорит детектив в трубку.

– Где он? – спрашиваю нетерпеливо. – Я выезжаю. Адрес!

– Мальчика сейчас нет в интернате, – разочаровывает меня детектив.

– Почему? – чуть ли не кричу я.

Нервы на пределе. Кажется, вот оно. Сейчас. И снова нет?!

– Мальчика перевели на время в Москву. Ему требуется операция. У вашего сына, Амир, проблемы с сердцем.

Он ещё что-то говорит, но я уже не слышу. В ушах гул стоит. Я чуть отстраняю от себя Катю, поворачиваюсь и смотрю на дверь палаты, за которой лежит мальчик Сережа.

Убираю телефон от уха и, не говоря ни слова, открываю дверь.

Глава 52 Амир

Я бы, наверное, никогда не поверил в то, что такое возможно, если бы это не случилось со мной.

Тесты ДНК. Бесконечные тесты.

Благодаря которым я обрёл сына. Родного сына.

Сына, которого я потерял несколько лет назад.

– Я так волнуюсь, Амир, – говорит Катя, когда мы останавливаемся у палаты Тамерлана. Да, Тамерлана. Он не Сережа. Он Тамерлан. Тамерлан Амирович. Мой сын. – Как он отнесётся к этой новости? Лишь бы не отразилось на его самочувствии.

– Не волнуйся, – целую ее в волосы. – Я же поговорил с врачом. Все в порядке. Тамерлан быстро поправляется. Есть надежда, что после курса реабилитации он совсем придет в себя и это была последняя операция. Потом надо будет только наблюдаться. Врач сказал, что мальчик готов к такой новости.

Мы вдвоем с Катей. Матвея решили пока не брать. Пусть ждёт брата дома. Уверен, мальчишки подружатся.

Мы заходим в палату. Мальчик сидит у окна и смотрит на улицу. Услышав нас, оборачивается и встаёт.

– Привет, – говорит тихо.

– Привет, – Катя улыбается. – Как ты себя чувствуешь?

– Хорошо. Я хочу домой. Тут скучно.

Домой… Держусь из последних сил, чтобы не сорваться и не кинуться к мальчишке. Схватить его и прижась к себе. Это дается мне очень тяжело.

А он вдруг закрывает лицо руками и начинает плакать? Он плачет? Хмурюсь и всматриваюсь. Мы с Катей переглядываемся.

Что случилось?

– Что такое, Сережа? – Катя обнимает его. – Не надо плакать. Все уже позади. Ты что?

– Я хочу в свой интернат. В старый. Не сюда. Не хочу сюда, – всхлипывает мальчишка. – Я хочу домой.

Катя поднимает на меня взгляд и в ее глазах слезы. Я тоже подхожу и сажусь рядом с ними. Кладу сыну руку на плечо.

– А хочешь в настоящий дом? – спрашиваю, наклоняясь. – В свой настоящий дом?

Мальчишка замирает и поднимает на меня свой взгляд, который я теперь знаю, кого напоминает мне. Меня! Смотрю в его глаза как в свое отражение в зеркале.

– Куда? – произносит он, вытирая рукавом глаза.

– Домой, сын, – говорю я, а у самого сердце, похоже, останавливается. Ждет.

Тамерлан теперь испуганно смотрит на меня. Потом на Катю. Хмурится.

Не верит?

– Да, сын. Домой, – повторяю я. – Я твой отец, Тамерлан.

– Это и правда твой папа, – гладит его по голове Катя. – Амир – твой папа. Он долго искал тебя. И нашел.

– А ты? – вдруг спрашивает мальчик у Кати. – Ты? Ты моя мама?

Вижу, что она смущается. Не знает, что ответить.

Решаю за нее:

– Да, Тамерлан, это твоя мама.

Катя смотрит на меня так пронзительно, что сердце бьется чаще и чаще. Чуть заметно киваю ей. Она обнимает Тамерлана и плачет.

– Мама! Мамочка! – тот кидается ей на шею. – Мама!

Сын возвращается домой через неделю. Возвращается после мнгоголетнего отсутствия. И за эту неделю происходит много событий.

Поняв, что без участия клиники не обошлось в этой путанице с детьми, прошу Алексея помочь разобраться. На них надо надавить. Но никакой новой информации. И тогда я решаю действовать проверенным способом.

Главврача выслеживают на парковке. В один из дней он задерживается и поэтому моим людям не составляет труда затащить его в тачку и привезти ко мне. Нет, не домой. Наша встреча состоится в одном из заброшенных корпусов фабрики. Я выкупил ее незадолго до приговора. Так и стоит теперь. Надо продавать ее, но документы на меня пока не готовы.

– Куда вы ведете меня?! – я слышу голос врача.

Его толкают и дверь захлопывается.

Теперь мы одни.

Врач начинает колотить по двери.

– Выпустите! Выпустите меня! – кричит он.

– Бесполезно, – говорю я, выходя из полумрака.

Доктор со страхом оборачивается и смотрит на меня круглыми глазами.

– Вы… – пятится к стене. – Амир Каримович… Вы? Почему? Зачем?

– Поговорить хочу, – усмехаюсь я.

Мужик начинает дрожать, похоже. Беспомощно открывает рот, но не произносит ни звука.

– Что… что вам надо? Я ничего не знаю. Ничего.

Достаю из кармана пиджака бумаги и швыряю в него.

– Что это? Что…

– Это? Это результаты тестов. ДНК тестов.

– Что? – опять пятится.

– Удивительно, что мой сын оказался не моим сыном, – наигранно легко пожимаю