Из домов начали выходить еще латники. Они увидели нас и побежали прочь. Все-таки страх им не чужд. Они в панике стремились добраться до коней и пуститься вскачь, но… Никто сегодня отсюда не уйдет. Ни одна тварь, убивающая безоружных и детей, не покинет этой деревни. Никогда…

Алый от крови, вихрь метался от одного к другому, делая фарш из этой падали. Забирая жизни… Освобождая деревню от человеческой нежити.

— Оксана, хватит! – закричал Тим, — дай им уйти!

— Нет, — холодно сказала я, — не сегодня. Инспектор посмотрел на меня, а в его глазах отражался страх.

Все. Конец. Вода сделала свое дело и осыпалась мелкими каплями, окрасив небольшую площадь в алый цвет.

Женщина прижала дочь. Селяне кинулись отвязывать приговоренных…

Голова закружилась но, я впервые за последние дни не отключилась… А, на этот раз, чтобы не изменять традициям и не выслушивать упреков, я притворилась.

Тим посмотрел на меня так, что я не смогла, не сдержалась и активировала артефакт чтения мыслей. Он боялся. Впервые за долгие годы, он боялся не за кого-то, а кого-то. Его любимая женщина… Жестока… он испугался меня. Такой жуткий огонь горел в моих глазах, у него даже мурашки побежали по спине и пробрали до костей. Останавливать меня было бесполезно, он это понял. Не то это заклинание, которое сбивается на раз-два.

Когда смертельный танец воды закончился, и все стихло, на нас уставилось более трех десятков глаз. Мгновение и крики радости заполнили улицу.

Женщина с девочкой на руках подошли к нам. Тим стоял впереди, она кинулась в ноги, попыталась поцеловать его сапоги. Он спрыгнул с лошади и просто обнял мать, которая любит своего ребенка и не жалеет за нее жизни. Она разрыдалась. Ведь она бы до последнего кидалась на служителей ордена, пытаясь забрать свое дитя….

Я внимательно посмотрела на девочку. Невольно хмыкнула… Менталист. Редкий дар…

— Твоей дочери нужно учиться, — сказал Тим женщине, — если ты согласишься, утром я переправлю вас в другой мир, там ее обучат и вас обеспечат всем необходимым. Там вы будете под защитой.

— Благодарю вас! – рыдала она.

— Лучшая благодарность – возможность переночевать под крышей! – улыбнулся Морган, отцепляя ее от инспектора.

— Да, конечно… — ахнула она, — все что угодно!

Через четверть часа, успешно отбившись от благодарностей спасенных, впрочем, взяв едой на ужин, мы сидели в теплом доме. Я делала вид, что мирно сплю на кровати, а инспектор с богом устроились под стеночкой. Хозяйка все еще хлопотала, чтоб уложить их на кровать, но они лишь отмахивались.

— Отдыхайте, все хорошо, — добродушно улыбнулся бог, и пока она отвлеклась на дочку, попросил Тима, — слушай, усыпи ее, а?

— Это выход! — согласился инспектор, сам желая избавиться от лишней суеты. Легкое касание и женщина мирно спала. Он поднял ее на руки и отнес в одну из комнат. Краем глаза заметив, как облегченно выдохнул ее супруг.

— Спим по очереди? – спросил инспектор у Бога.

— Да, ты первый. Я привык засыпать под утро, — устало улыбнутся Морган.

— Хорошо.

Тим устроился сидя у стены, взяв меня за руку и заснул, зная, что бог охраняет наш сон.

— Кукареку! – донеслось до меня, и я проснулась, дернувшись не понятно от чего. Утро. Морган как ни в чем не бывало, сидел у окна, смиренно хрустя морковкой. Тим проснулся тоже. Может из-за супового набора, так некстати раскричавшегося во дворе, может из-за того, что я попыталась встать.

— Почему ты не разбудил меня?! – инспектор разозлился на Бога, — тебе тоже надо отдыхать!

— Я сама смерть, ты забыл? На мне уже все зажило и я выносливей, чем кажусь с виду, — невозмутимо объяснил он свою позицию, — там яишенка на печи и суп, и плов, и еще куча всего… Народ полночи натаскивал, на цыпочках прокрадываясь, а я делал вид что сплю…

***

— Ох, — тяжело вздохнула я.

— Ага, — довольно улыбнулся Морган.

— Доброе утро! – вышла хлопотная хозяйка с дочерью. Малышка кинулась ко мне и взяла за руку.

— Здравствуйте! – оттараторила она, — это вы спасли нас вчера, спасибо вам!

Маленькая девочка смотрела на меня невинным взглядом, и в этом маленьком чуде светилась такая благодарность, что я не выдержала: на глаза навернулись слезы.

— Не за что, — нелепо улыбнулась я и запустила иллюзорных бабочек. Малышка захлопала в ладоши и побежала за ними, а я отвернулась к стенке и до боли закусила губу, чтоб не разрыдаться окончательно.

Тим подошел и обнял меня. Такой родной запах…

Я не сдержалась и все-таки промочила ему рубашку. Исповедь сама с собой потекла из моих уст:

— Убивать – плохо. Это гадко, противно, омерзительно. Но! Спасать ни в чем неповинных людей – хорошо. Значит, нужно убить каждую тварь, позволившую себе поднять руку на безоружных, — меня просто трясло от злости. Холодной, разрывающей на части злости.

— Ксана, ты стоишь на грани. Я боюсь за тебя! Что бы ни случилось, кого бы ты не встретила на своем пути, прошу тебя, не считай себя дланью божьей! Мы не боги, мы не имеем права судить! Очень легко начать убивать вроде бы ради справедливости... А потом просто убивать...

— Я не монстр, Тим! Я лишь хочу защитить нас! – тихим шепотом закричала на него я. Но до меня дошло… я осознала, чего он вчера так испугался… Он увидел во мне зверя…

— Это хорошо, но я боюсь, что ты превратишься в палача.

— Ты теперь откажешься от меня? – сердце сжалось. Боже, этого я боюсь сильней всего на свете.

— Нет, ты всегда будешь моим смыслом. Я просто не дам тебе перегнуть палку.

— Правда? – слезы хлынули с новой силой. Но теперь от радости. Последнее, что я видела вчера – испуганные глаза инспектора. Я сама испугалась, что он отвернется, бросит меня…

— Честно-честно! – он улыбнулся и прижал истеричную меня к себе. Надо сказать ему, порадовать… А если он расстроится? Если не хочет ребенка? А вдруг попросит избавиться от него?!

Вбежала девчушка. Ребенок, стоявший на краю лезвия. Боже, ведь она даже толком не испугалась, того что тут должно было произойти, если бы мы не вмешались…

— Я готова убивать, Тим, — ответила я на давно поставленный вопрос, — готова, если это будет необходимо, если это спасет жизни невинным или безоружным. Я сильная, я справлюсь…

— Конечно, мы справимся. Ксана, больше нет тебя или меня. Есть мы, команда! И, черт побери, это должно звучать гордо! А сейчас вставай, поедим и пойдем сыпать перца на триклятый орден!

Семейство, как ни странно, собралось быстро, и Тим без проблем открыл для них телепорт в академию к Марианне.

Завтрак, сборы прошли в молчании. На обед не останавливались. К темноте – все деревни проехали, постоялого двора не попалось…