– Выходи!

На его команду задняя дверца открылась, и вышла высокая стройная женщина в поблескивающем вечернем платье, шлейф которого волочился по земле. Она тащила за собой вяло упирающегося мальчонку лет восьми-девяти. Одет он был в спортивную футбольную форму. Пронесшийся по дороге автомобиль добавил резко освещения, и я содрогнулся, рассмотрев лицо ребенка. Оно было как маска! Остекленевшие глаза бессмысленно блестели, а по подбородку изо рта текла слюна! Ребенок явно был болен! А возможно, он был таким с самого рождения. Так вот почему они не хотят лишний раз показывать свое дитя на люди. Я даже проникся глубоким состраданием к самураю, как вдруг он сердито проговорил вслед женщине, уже вошедшей в калитку:

– Глаз с него не спускай и держи телефон постоянно при себе! – на что женщина зло ответила:

– Ты свое дело делай, а мне не указывай! – и закрыла калитку.

Самурай зарычал в ответ что-то нечленораздельное и сел в машину. Завел мотор и поехал в сторону Нои.

А я стоял, не шевелясь, продолжая напряженно думать. «Что-то здесь не так! Не чисто все это! Явно отдает каким-то криминалом! Самурай – очень плохой человек, это видно сразу. Женщина тоже не подарок и совсем его не боится, а, скорее всего, даже ненавидит и презирает. А ребенок? Почему он так странно выглядит? Он мог быть таким от рождения, но такого же эффекта можно ждать и от лекарств, и от наркотических средств. Может быть? Может! В таком случае, возможно, что его похитили! Точно!»

Я даже запрыгал на месте от возбуждения и в результате больно укололся в нескольких местах. Это меня немного привело в чувство реальности, и я стал выбираться на дорогу. Но мыслить стал более трезво и взвешенно: «Если это похищение, то достаточно просто дать запрос в полицию. Для меня это не проблема. Но если здесь все в порядке? Как я тогда буду выглядеть? Полным идиотом! Значит, надо первоначально выяснить о людях, живущих в этой усадьбе. И то – незаметно. У кого? Конечно же, у Фернандо! Он здесь должен всех знать. И дома он сейчас сам. Молодята (при этом воспоминании у меня неприятно заныло сердце) гуляют в ресторане, и будет вполне удобно зайти на чашечку кофе и выведать нужные сведения».

Придя к этому решению, я чуть ли не бегом кинулся к усадьбе Фернандо. И был очень удивлен, увидев во дворе оба автомобиля. «Значит, они уже вернулись? – мне не хотелось их видеть, но что поделаешь. – Дело прежде всего!» – уговаривал я себя, обходя дом по слабо освещенной дорожке. И уже хотел выйти во внутренний двор, который был залит светом нескольких ярких фонарей, но остановился у самого угла как вкопанный, услышав фразу, сказанную Карлотой:

– …Думала, мы отнесем сумки, вернемся, и я ему скажу, что Мартин мой кузен.

– Никак не пойму, зачем такие розыгрыши? – раздался ворчливый голос Фернандо. – Ведь это глупо, и…

– Но ведь он прекрасно понимает все шутки! – перебила его Карлота капризным голосом. – Я даже себе представить не могла, что он так обидится и…

– Исчезнет, словно призрак! – продолжил за нее голос Мартина. – Хотя, я думаю, он просто поднял руку и сел в первую же остановившуюся машину. А раз его нет в своей палатке, значит, сидит где-нибудь в баре и напивается с горя…

– Не суди всех по себе! – оборвала его Карлота. Потом, помолчав, с сожалением добавила: – А ведь мы хотели идти в ресторан…

– Мы? Хотели? – с иронией передразнил ее отец. – Да он чуть ли не на коленях ползал, умоляя тебя согласиться!

– Папа! – чуть не слезно возмутилась Карлота. – Еще не хватало, чтобы девушки сразу бросались парням на шею…

Но я уже не стал слушать дальше, а постепенно пятился, потом повернулся и бросился к дороге. Сердце мое от радости выскакивало из груди, мне хотелось кувыркаться, кричать, визжать и подпрыгивать. В меня словно вселился веселый ураганный дьявол, и мне явно необходимо было время, чтобы успокоиться.

«Какая удача, что я вернулся! Конечно, подслушивать нехорошо, но это редчайшее везение – получить такие карты в руки. Тем более, добиваясь взаимности у такой девушки, как Карлота. Но она тоже хороша! Как ловко все разыграла! – Я даже ничего не заподозрил! Хотя нет! Мартин-то мне понравился! Значит, я его правильно оценил и правильно к нему отнесся… А ее не раскусил только потому, что потерял чувство юмора. Да! Надо всем и всегда можно посмеяться, и тогда бы я как дурак не лазил по кустам, а сидел в ресторане. Хотя… ежевики наелся! И мальчик!» Я, вспомнив о ребенке, тут же посерьезнел, принял деловой вид и быстрым шагом направился на внутренний двор.

Вся троица молча сидела за летним столом, на котором лежали остатки ужина и почти нетронутая бутылка вина.

– Добрый вечер! – громко поздоровался я, выходя на свет из-за дома и принимая удивленный вид. – А я думал, Фернандо, ты один. Думал, Карлота и Мартин сидят в доме и… смотрят телевизор.

– Добрый вечер, дружище! – обрадовался хозяин усадьбы. – Присаживайся, я тебя познакомлю…

– Если кто-то скажет хоть слово, – угрожающе зашипела Карлота, глядя то на отца, то на заулыбавшегося Мартина. – То я за себя не ручаюсь!

– А я что? – стал отнекиваться Фернандо. – Просто хочу угостить старого друзяку своим лучшим вином, – и обращаясь ко мне: – Где же ты пропадал?

– Разыскивал так рекламируемые тобой ежевичные места, – поведал я, присаживаясь на свободное место возле его дочери. – И действительно, здесь можно собирать отменные урожаи.

– После тебя вряд ли что осталось! – Карлота оглядывала меня с ног до головы. – У тебя такой вид, будто ты съел все, что мог, а то, что не смог, тщательно вытоптал! – и сделала вид, что весело смеется.

Но ее никто не поддержал. Мужчины только улыбнулись, да и то в мой адрес, как бы извиняясь за плохое поведение своей родственницы. Я же вообще грустно посмотрел ей в глаза и печально произнес:

– Раз мне не пришлось поужинать в ресторане, пришлось пополнять жизненною энергию спелой и вкуснейшей ежевикой. Но хочу, сеньорита, вас утешить: ягод осталось еще очень много. Вы со своим женихом, – я сделал вежливый кивок в сторону Мартина, – сможете собирать по несколько ведер в день.

Теперь мужчины уставились выжидающе на Карлоту, своим молчанием явно осуждая ее действия. А та тоже молчала, видно, не в силах сообразить, как деликатнее выйти из сложившейся ситуации. Я же продолжал как ни в чем не бывало:

– Здесь совсем недалеко, через четыре поворота, мне попался заброшенный участок, чуть ли не сплошь покрытый зарослями ежевики. Даже удивительно: никто там ничего не благоустраивает, как, например, на соседнем участке: прочный красивый забор с оригинальной калиткой, ровная асфальтная дорожка, аккуратный, но довольно большой серый дом, а на зеленом газоне ни единой не скошенной травинки. Вот где образцовый порядок!

– А, знаю, знаю! – вступил в разговор Фернандо, так как Карлота продолжала упорно молчать. – Это усадьба Фергюссонов. – И следующим своим предложением ликвидировал все мои дальнейшие расспросы: – Там всегда такой идеальный вид. Жаль только, что у них дома несчастье: ребенок серьезно болен, трудноизлечимая форма детского паралича. Они его поэтому и вывозят редко, не хотят теребить душу ни себе, ни соседям.