Моллесон и Кэмбелл предположили, что странные змеевидные фигурки убейдского периода являются стилизованными изображениями этих длинноголовых людей, на что указывали высокие прически из битума и уплощенные лица. Они также обратили внимание, что члены тех же самых элитных групп изображены в крайне стилизованной форме на обожженной керамике, датируемой как халафским, так и убейдским периодом. У многих этих изображений — удлиненные головы и плоские, выступающие вперед лица, которые могли быть результатом только намеренной деформации черепа. Другая, не менее важная особенность — это присутствие на одном керамическом сосуде халафского периода, датируемом 4900 годом до нашей эры, изображения двух фигур с удлиненными головами, от которых вниз отходят несколько изогнутых линий, обозначающих головной убор из перьев. Довольно любопытно, что эта керамика была найдена в местечке Тель-Саби-Адейад, расположенном на границе Сирии и Турции всего в 20 километрах к юго-востоку от Харрана и в 113 километрах к югу от Невали-Чори.

Моллесон и Кэмпбелл предположили, что деформация черепа, встречающаяся в сообществах как халафской, так и убейдской культур, использовалась «для выделения элитных групп, социальных или функциональных», которые «состояли в близком генетическом родстве» и практиковали «браки между близкими родственниками». Более того, «форма головы могла иметь особое значение». Кем же были эти длинноголовые люди, запечатленные в глине в виде антропоморфных змей, а на керамике в образе жрецов или шаманов в головных уборах из перьев?

В поисках ответа на этот вопрос мы должны перенестись на другой конец земного шара. На мексиканском полуострове Юкатан в цивилизации майя наследственная каста жрецов, известных под именем Змеи, использовала специальные повязки для деформации черепов младенцев, чтобы придать им удлиненную форму, похожую на голову змеи. Ребенок, над которым проделывали эту процедуру, получал право на вступление в семью Змей, которые из поколения в поколение сохраняли традиции культа гремучей змеи. Жрецы поклонялись Ицамне, одному из воплощений Ахау Кан, «великого господина змей», который, как считалось, познакомил далеких предков майя с календарем. В аналогичных мифах ацтеков Ицамна превратился в Кетцалькоатля, великого «пернатого змея» и божественного носителя мудрости. Подобно наследникам даровавшего цивилизацию народам Южной Америке бога Тики Виракочи, которые носили титул Виракоча, «вожди-жрецы» Кетцалькоатля назывались в легендах «пернатыми змеями».

Представление художника о деформации черепа у североамериканских индейцев племени чинук. Обратите внимание на деревянные дощечки и повязки, используемые для достижения требуемого эффекта. Подобная процедура имела место у жреческой касты Змей мексиканских майя.

Возможно ли, что в предгорьях и плодородных долинах Курдистана когда-то существовала жреческая элита — подобная «пернатым змеям» ацтеков или Змеям майя? В таком случае не могли ли они намеренно удлинять головы, делая их похожими на змеиные, и надевать головные уборы из перьев в честь — или в память — древних носителей мудрости, которые в незапамятные времена пришли в их мир?

Если правящая элита халафской и убейдской культур считала себя наследниками этой гипотетической группы антропоморфных змей, то деформация черепов приобретает вполне определенный смысл. Возможно, они ощущали необходимость своим обликом походить на далеких предков, которых они представляли в виде змееподобных людей-птиц с лицами, похожими на морду гадюки, и удлиненными черепами, напоминавшими яйцо — главный символ Сотворения Мира? Может быть, именно поэтому в нише культового здания в Невали-Чори мы обнаружили вырезанную из камня голову яйцеобразной формы с напоминающим змею хвостиком волос? Не изображала ли эта голова одного из шаманов, потомков древних богов или самого древнего бога? Может быть, те же рассуждения применимы к искусной статуе «грифа» с головой змеи и изображению человека-птицы с похожей на молоток головой, найденным в том же здании?

Четыре образца изображений возможной деформации черепа среди произведений искусства культур Халаф и Убейд (по Моллесон и Кэмпбеллу): а) халафская статуэтка из Ярим-Тепе, 5750 г. до нашей эры; b) и с) удивительные убейдские фигурки из Ура в Южном Ираке, 4200 год до нашей эры. Обратите внимание на почти пугающую внешность ребенка; d) халафская керамика из Тель-Саби-Адейада, 4900 год до нашей эры. Обратите внимание на головные уборы из перьев птиц, свидетельствующие о практике связанного с птицами шаманизма.

Существуют свидетельства того, что увеличенные черепа — или удлиненные головы — были наследственной чертой элитной группы, жившей среди племен халафской и убейдской культур, и эта черта не имела никакого отношения к деформации черепа. Эти люди лишь наследовали уже имевшиеся характеристики. Данный факт имеет огромное значение, поскольку существуют убедительные доказательства присутствия в поселениях египетских племен иена и кадан (12 500—9500 год до нашей эры) людей с непропорционально большими удлиненными черепами, которых связывают с такими представителями вида Homo sapiens, как кроманьонцы, жившими за много тысячелетий до формирования этих высокоразвитых сообществ[52]. Их вряд ли можно отнести к древним богам, но это доказывает, что удлиненные черепа были генетической характеристикой, присутствовавшей среди племен долины Нила в интересующий нас период времени. Если древние боги находились в родстве с племенами иена и кадан, то вполне возможно, что они сами являлись обладателями необычных черепов удлиненной формы. Может быть, именно из-за этих удлиненных черепов их предполагаемые потомки представлялись на Ближнем Востоке в виде людей-птиц со змееподобными лицами?

В текстах Эдфу говорится не только о птичьем облике первых божественных обитателей земли, но и об особом выражении их лиц — как у богов-царей Ирана и древних еврейских патриархов. Если их облик связан не только с плащами из птичьих перьев, но и с необычными чертами лица, то и древние боги Египта, и их предполагаемые потомки в эпоху неолита должны были иметь в высшей степени неординарную внешность, разительно отличавшую их от коренных народов Курдистана.

Представление Билли Уолкер-Джона о жреце-шамане эпохи неолита, входившем в состав правящей элиты неолитических стоянок Восточной Анатолии, таких, как Невали-Чори и Чайеню.

Если первые жрецы-шаманы в Невали-Чори и Чайеню действительно были потомками египетских древних богов, то не они ли познакомили неолитические племена с обрядом человеческого жертвоприношения? Не открывает ли это темную сторону жизни древних богов — ту, которая по нынешним меркам считалась бы аморальной и даже негуманной? Не здесь ли кроется объяснение имени одного из Шебтиу, которого звали «Мощногрудый Владыка, Творящий Избиения, Дух, Живущий на Крови»? Не они ли помогли сформироваться классу элиты — при помощи веры в его божественное происхождение? Эта идея, вне всякого сомнения, лежала в основе представления о божественной царской власти в первых цивилизациях Ближнего Востока.